Страница 66 из 100
Пока на «Пингвине» были заняты своими проблемами, 8739-тонный «Порт Брисбен» под командованием капитана Гарри Стила пытался миновать этот опасный район. «Порт Брисбен», шедший в Англию через Дурбан с грузом шерсти, находился лишь в 60 милях к северу от места, в котором «Маймоа» подвергся нападению, и радисты корабля постоянно принимали призывы о помощи с атакованного судна. Заметив на горизонте подозрительный танкер — это был «Сторстад», — капитан Стил резко изменил курс на север и приказал увеличить скорость. Вскоре танкер отстал.
Несмотря на недостаток скорости, именно «Порт Брисбен» мог представлять серьезную угрозу как для «Сторстада», так и для «Пингвина». Корабль построили в Белфасте в 1923 году, и события Первой мировой войны еще не изгладились из памяти лордов Адмиралтейства. Поэтому палубы корабля были усилены, также на нем соорудили площадки для семи 6-дюймовых орудий. Когда вновь начнется война — адмиралы мыслили именно категорией «когда», а не «если», — транспорт легко мог быть переоборудован во вспомогательный крейсер. Однако к моменту начала новой войны в 1939 году «Порт Брисбен», машины которого потребляли огромное количество угля, позволяя при этом кораблю развивать предельную скорость лишь 11 узлов, являлся безнадежно устаревшим. Он по-прежнему оставался торговым судном, однако, видимо, для оправдания вложенных в его строительство денег налогоплательщиков, нес на борту два 152-миллиметровых и одно зенитное орудие. Хотя для торгового судна такое вооружение считалось достаточно солидным, вся эта артиллерийская мощь позволяла лишь пускать пыль в глаза. Снарядов на каждое орудие имелось лишь по десять штук, что делало невозможными учебные стрельбы. На борту корабля находился лишь один профессиональный артиллерист, который делал все, что было в его силах, чтобы сформировать хорошие артиллерийские расчеты из числа моряков. Но без учебных стрельб его труд пропадал даром.
Капитан Стил, получивший перед выходом из австралийского порта указания следовать на максимальной скорости в Дурбан, не располагал никакими сведениями о вражеских кораблях в этом районе океана, но все же не намеревался искушать судьбу. Он продолжал вести корабль на максимальной скорости курсом на север, удвоив боевые расчеты. Так продолжалось, пока не сгустились сумерки. Однако, поскольку подозрительный танкер так и не появился на горизонте до 9 часов вечера, капитан решил, что то был другой союзный транспорт. Он повел судно прежним курсом и с прежней скоростью, объявив отбой боевой тревоги.
Это решение Стила оказалось фатальным для «Порт Брисбена». Когда вновь взошло солнце, «Сторстад» появился снова, и Левит спешно информировал Крюдера о складывающейся ситуации по коротковолновой рации. К 9 часам утра на мостике «Пингвина», мчавшегося на полной скорости навстречу «Сторстаду», заметили дым из трубы «Порт Брисбена». Однако Крюдер, помня, что в радиограммах с «Маймоа» давалось детальное описание рейдера, решил дождаться наступления темноты и лишь затем попытаться приблизиться к незнакомцу. Он снизил скорость и лег на параллельный курс со своей предполагаемой жертвой. За британским кораблем легко было следить по струе густого дыма. Из трубы же «Пингвина», двигатели которого работали на жидком топливе, поднимался лишь легкий дымок, который быстро рассеивался ветром. Весь день рейдер следовал параллельным с «Порт Брисбеном» курсом, оставаясь при этом незамеченным. «Сторстад», выполнивший свою задачу, вновь исчез за горизонтом.
Солнце зашло в 18 часов 40 минут, и, как это обычно бывает в южных широтах, полная темнота наступила уже через 20 минут. Ночь выдалась темной, небо было покрыто облаками, закрывавшими и луну, и звезды. Под прикрытием темноты Крюдер изменил курс и увеличил скорость, чтобы приблизиться к «Порт Брисбену».
В 21 час впередсмотрящие «Пингвина», хорошо натренированные для наблюдения в темноте, доложили о темном силуэте по правому борту. Крюдер скорректировал курс, чтобы подойти спереди к своей жертве, и уменьшил скорость. Незадолго до полуночи «Порт Брисбен» прошел перед носом «Пингвина» на расстоянии 800 метров. Крюдер отдал приказ начать операцию по перехвату. Включили большой прожектор на мостике рейдера, его луч высветил очертания «Порт Брисбена». Первый снаряд просвистел над палубой транспорта, а сигнальный прожектор на мостике «Пингвина» замигал, передавая приказ остановиться.
Этим все могло бы и закончиться, но луч прожектора высветил также и орудия крупного калибра на палубе корабля противника. Видно было, что боевые расчеты занимают свои места.
Решив, что он случайно наткнулся на британский вспомогательный крейсер, Крюдер отдал приказ немедленно открыть огонь из всех орудий. Результат оказался смертоносным. Все восемь 6-дюймовых снарядов, выпущенных первым залпом, нашли свои цели. Один из них попал в радиорубку «Порт Брисбена», убив офицера-радиста Дж. Х. Мэги, который в этот момент был занят тем, что посылал в эфир сигнал о помощи «RRRR». Другой снаряд угодил в мостик, вызвав пожар на нем. Остальные попали в трубу, в надстройки и, что имело самые печальные последствия, в рулевую рубку. Неуправляемый «Порт Брисбен», по палубе которого стремительно распространялось пламя, начал беспомощно кружить на месте, за кораблем тянулось облако густого черного дыма. Капитан Стил распорядился остановить машины и приказал экипажу приготовиться покинуть судно.
Уже через час Крюдер встречал на борту «Пингвина» новую партию пленных — 60 мужчин и одну женщину-пассажирку, все англичане. Проведенная затем перекличка показала, что 27 членов экипажа транспорта отсутствовали. Их судьбу наилучшим образом отражает рассказ второго помощника капитана Эдварда Дингля:
«Меня разбудили звуки орудийных выстрелов 21 ноября в 0 часов 52 минуты. Я выбежал на палубу и увидел рейдер, вооруженное торговое судно, на расстоянии примерно полутора миль от нас. „Порт Брисбен“ получил примерно восемь попаданий на уровне верхней палубы, но, насколько я мог видеть, ни один из членов экипажа не был убит или ранен.
Мне удалось убедить людей, находившихся вместе со мной в шлюпке, не зажигать фонарей. Они согласились и сказали, что скорее готовы рискнуть, чем повторить судьбу пленных „Альтмарка“. Я наблюдал за тем, как рейдер торпедировал „Порт Брисбен“. Полностью охваченный огнем транспорт пошел ко дну. Это произошло примерно в 2 часа утра.
Когда взошло солнце, я определил нашу позицию и предположил, что мы движемся в сторону Австралии, хотя при таком ветре у нас и не было особой надежды добраться туда. В полдень мы решили воспользоваться благоприятным ветром и вместо Австралии двигаться в сторону острова Маврикий. Я предупредил находившихся со мной в лодке людей, что им следует приготовиться к сорокадневному переходу».
Эдвард Дингль, известный как «крепкий Эдди», вновь подтвердил свою репутацию человека, не теряющегося перед лицом многочисленных напастей. Он принял решение ускользнуть под покровом темноты и тем избежать плена, зная, что единственными навигационными приборами в шлюпке являются ненадежный магнитный компас и несколько морских карт. Все продовольственные запасы состояли из 24 банок сгущенного молока, нескольких коробок с бисквитами и 15 галлонов воды. Впрочем, к счастью для людей в шлюпке, этот недостаток продуктов питания не оказался фатальным. Дингль и его люди были подобраны на следующий день австралийским тяжелым крейсером «Канберра», высланным на поиски немецкого рейдера.
Избавившись с помощью торпеды от «Порт Брисбена», Крюдер затем до рассвета вел поиски шлюпки, движимый отнюдь не человеколюбивыми мотивами. Просто ему не хотелось дать уйти лодке, заполненной свидетелями действий его корабля. Впрочем, поиски оказались напрасными, и, когда наступил рассвет, он взял курс на юго-запад, ведя рейдер на предельной скорости, что оказалось весьма разумным решением. «Канберра», вооружение которой составляли восемь 203-мм и восемь 102-мм орудий, приближалась к этому району на скорости 31 узел.