Вор под кроватью

— Да, так, должно быть, и было, — подтвердил Рэй. — Но ты не сообщил нам ничего нового, Берни. И кто же был в той машине, э? И куда делась книга?

— Я могу ответить на второй вопрос, — сказал я. — Может быть, после этого мы поймём немного больше. Что случилось с книгой? Так или иначе, но она оказалась в этом доме.

Мейпс покачал головой:

— Что за глупость!

— Глупость? Хотелось бы мне видеть выражение вашего лица, док, когда ребята из налоговой открыли сейф. Но вы хранили её не там, верно? Это же книга, и хранить её надо вместе с другими книгами. Я прав, док?

Он не сразу ответил. Помолчав немного, он спросил у меня название книги и пробормотал, что у него действительно был экземпляр «Тайного агента» Конрада. Он купил его по случаю много лет назад. Чуть ли не в колледже.

— Вот, чёрт побери! — воскликнул я. — Ещё одно совпадение.

— Да, совпадение, чёрт вас побери. Возможно, Риддл искал эту книгу именно потому, что у меня тоже был экземпляр. В Нью-Йорке, должно быть, можно найти сотни, а то и тысячи экземпляров произведений Конрада.

— К сожалению, вы правы, — сказал я. — Их слишком много, поэтому я и не мог избавиться от своего в течение долгого времени. Пока его не купили за тысячу триста долларов. А вы сколько заплатили за свой?

— Понятия не имею. Пару долларов, не больше, я полагаю.

— Полагаю, что больше. Полагаю, вы заплатили очень много за неё, но ведь вы покупали не книгу. Вы покупали фотографии.

Я закинул крючок, и он тут же проглотил его.

— А вот и нет! — воскликнул он торжествующе. — И сейчас я вам это докажу. — Он чуть ли не бегом полетел через столовую в свой кабинет и вернулся с книгой в руке. — Вот, смотрите! — Он протянул мне книгу. — Попробуйте найти в ней эти чёртовы фотки!

Он полистал страницы и вдруг остановился, взирая на что-то с неприкрытым ужасом. Я забрал книгу у него из рук и, раскрыв её, показал другим. Со страницы книги на меня исподлобья смотрел белобрысый человек со шрамом на губе. На следующих трёх страницах располагались ещё три фотографии анфас и в профиль. Все они были крепко приклеены скотчем.

— Нет, нет, это невозможно! — Доктор попытался выхватить у меня книгу, но я крепко держал её. Он отскочил назад, сунул руку в карман и вытащил небольшой дамский револьвер. Надо вам сказать, что все, даже самые маленькие пистолеты кажутся огромными, когда они направлены на вас.

Мейпс помахал дулом из стороны в сторону.

— Сволочь! Подлец! — Эти слова могли быть обращены ко мне, но он вдруг повернулся на сто восемьдесят градусов и выстрелил в Колби Риддла. — Ах ты, падаль недорезанная!

Следующие две пули достались Георгию Блински. Безумно вращая глазами, Мейпс огляделся в поисках новой жертвы. Его взгляд упал на Марисоль.

— А ты, паршивая сучка! — завопил он. — Тупая, безмозглая тварь, это ты всё наделала! — Он тщательно прицелился прямо в грудь испуганной девушке.

И тут Уолли Хемфилл, марафонец, переквалифицировавшийся в специалиста по восточным единоборствам, вскочил с дивана, подпрыгнул, как мяч, и нанёс Мейпсу сокрушительный удар ногой по руке, выбив у него из рук револьвер. За этим последовало ещё одно движение, от которого Мейпс пролетел через всю комнату и упал прямо на руки копу и громиле Кваттроне. Громилы отметелили его, копы застегнули на запястьях наручники, а Рэй Киршман зачитал ему права. Раньше я не обращал на это внимания, но на самом деле список прав у человека весьма солиден. Однако почему-то мне показалось, что пользы это доктору не принесёт.

Глава 41

— Спасибо, Максайн, душечка, ты спасаешь мне жизнь. Нет, не смотри на меня так, я могу неправильно понять. Берн, давай же, бери бокал. Выпьем за преступление!

— И наказание! — Мы звякнули рюмками и выпили до дна.

— Наказании-ие… — протянула Кэролайн. — А почему бы и нет? Но только для тех, кто его заслужил.

Читатель, вас, наверное, не удивит, что мы снова сидели в «Вечном кайфе», в четверг, через неделю после того, как я собрал аудиторию в доме доктора Мейпса. Конечно, мы с Кэролайн не в первый раз пили вдвоём после «того вечера» и почти каждый день обедали вместе. Однако до сегодняшнего дня вокруг всегда толклись какие-то люди. Во время обеда обсудить тоже ничего не получалось, а нам было что обсудить, особенно если в руках у нас при этом были рюмки и в них — скотч.

Вроде сегодня всё совпало. Ещё по крайней мере час мы оба никуда не торопились и вроде бы никто не собирался подсесть к нам за столик. И скотч в руках у нас тоже был, правда, он сразу же исчез, и сердобольная Максайн немедленно подлила нам ещё.

— Берн, — сказала Кэролайн. — Всё-таки я не поняла нечто важное.

— Я не удивлён. Я тоже кое-что не понял.

— Вообще-то я следила за развитием событий довольно внимательно, но где-то начинала терять нить. Ну а когда всё так быстро закончилось этой пальбой, многие ниточки оказались вовсе ведущими в никуда.

— Согласен, — кивнул я.

— И ещё там были кое-какие факты, которые на поверку… не совсем правдивые…

— То есть ты имеешь в виду «заведомо ложные»?

— Ну да, я хотела тактично намекнуть…

— Лучше называй вещи своими именами, — сказал я. — В принципе в тот день мы оперировали тремя основными видами информации. Что-то было правдой, что-то — результатом умозаключений, а что-то — заведомой ложью.

— Я так и подумала, Берн. Но сейчас мы одни, и я хотела бы услышать правду, простую, чистую правду.

— Как говорил Оскар Уальд, «правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой», — процитировал я. — Что-то мы с тобой вообще уже не узнаем, поскольку единственные свидетели мертвы. Но я с удовольствием расскажу тебе всё, что известно мне. Откуда начать?

— От Уильяма Джонсона, — сказала Кэр. — Племянника Билли. Он ведь не изнасиловал Марисоль, верно?

— Нет, конечно нет. Он её и в глаза не видел!

— Но она-то обвинила его!

— И что, значит, это должно быть правдой?

— Берн, она была очень убедительна. Я следила за её лицом. У неё даже слёзы в глазах стояли!

— Все следили за ней, Кэр. У девушки хорошие данные. Уверен, она станет прекрасной актрисой. Она просто играла, и играла чертовски хорошо!

— Ну, не знаю, меня она полностью провела. Я понимала, что это не может быть правдой, и всё равно поверила ей. Наверное, ты сам написал для неё сценарий.

— Ну, я пришёл повидать её, — сказал я, — и сразу же расколол. Она плакала от отчаяния. Из-за того что она предала своего любовника, погибли четыре человека, включая Берзиньша, латышского патриота.

— И просто позитивно мыслящего человека.

— Кстати, да. Она чувствовала себя настоящей сучкой, и поэтому, когда я предложил ей попытаться исправить положение, с радостью согласилась, особенно когда я рассказал о том, что за тип этот Джонсон и что он сделал с Барбарой Крили. Мы придумали историю, и она отдала мне рубиновое колье, которое ей подарил Мейпс.

— И что, ты подкинул его в квартиру Джонсону?

— Ну да, после того, как оставил его лежать в тёмной аллее по уши в блевотине Сигрид.

— Не могу поверить, что она сделала это…

— О, эта женщина полна неожиданностей, — сказал я. — У неё острый ум, она сразу же проникает в суть вещей.

— Она что, тоже была посвящена в ваш с Марисоль заговор? Её выступление было не менее убедительным.

— Она ведь тоже в душе актриса, хотя и не ходит больше на прослушивания. Я её ничему не учил, просто рассказал в общих чертах, чего можно ожидать от этой встречи, и она показала себя замечательным импровизатором. Но она и в тот раз сделала всё прямо-таки артистически — опоила Джонсона, чтобы я мог обыскать его и узнать адрес квартиры этого подонка.

— Потому что тебе надо было к нему попасть. Я кивнул:

— Точно. Мне нужно было сделать две вещи: во-первых, спрятать куда-нибудь рубиновое колье так, чтобы он сам не обнаружил его в последующие несколько дней, но не слишком глубоко, чтобы потом его смогли найти копы.