Оккультные силы СССР

Ольденбургский библиотекарь Мерцдорф в Галле опубликовал в 1877 году документы, которые, по-видимому, проливают свет на действительное состояние дел внутри ордена. Изучая историю масонства, Мерцдорф обнаружил в архиве главной гамбургской ложи ящик документов, вывезенных в 1860 году из Петербурга вместе с другими документами закрытых в 1822 году русских масонских лож. Среди них оказался список конца XVIII века, сделанный, как значится в заглавии, с документов ватиканского архива, относящихся к тайным тамплиерским уставам (в то время был известен только один из ватиканских подлинников, заключавший в себе устав ордена, принятый на соборе в Труа). Остальные документы содержали два схожих между собой закрытых устава и описание тайных знаков и паролей, при помощи которых посвященные могли узнавать друг друга, обращаться с призывом о помощи и эту помощь получать.

В уставе, извлеченном из XXIV кодекса актов инквизиции, находятся «секретные постановления», которые, как отмечено в конце текста, «переданы братьями Рожером де Монтагю и Робертом де Барри, а переписаны братом Бернардом из Сент-Омера 18 августа 1252 г.».

Устав начинается с заявления, что «теперь настали последние времена, и к тем, которые крещены не водою, а Духом Святым и огнем, приблизилось царство Божие». Обращаясь к начальникам Ордена, составитель (или составители) призывает учреждать «капитулы избранных», в число которых дозволено принимать только самых достойных братьев, причем собираться они должны тайно, ночью, в месте, имеющем тайные выходы и охраняемом стражей. Кроме чистоты жизни, твердости в соблюдении обетов, неустрашимости и благородного происхождения, от кандидатов требовалась высокая образованность, владение языками и научные знания. Кандидата предстояло готовить исподволь, проверяя его качества и стойкость, постепенно открывая ему сомнения в истинности учения и жизни римской Церкви, которая уподоблялась библейскому Вавилону, уклонившемуся с пути истины и праведности.

Примечательно, что подвергались сомнению возможность физического рождения Христа от Девы Марии, обладания Им реальным телом — а в таком случае, и возможность быть положенным в гроб и воскреснуть. Пояснялось, что крещение не ведет к очищению, что в освящении хлеба и вина нет никакого таинства, а значит, во всем, что «проповедуется в синагоге антихриста» (в римско-католической Церкви), нет ни истины, ни спасения.

Когда кандидат усвоит эти истины и согласится с ними, ему можно намекать, что «есть лица, имеющие доступ к ангельским откровениям, привезенным из восточных стран», и что от него самого зависит, получить это знание или нет.

Подготовив таким образом кандидата и получив согласие капитула, назначали место и время для приема неофита. Сама процедура несколько напоминала прием в масонскую ложу, причем было оговорено, что если неофит проявит нерешительность, то весь церемониал следует обратить в шутку с изрядной выпивкой; этого рыцаря запрещалось впоследствии привлекать в члены тайного общества. В случае же его достойного поведения начинался настоящий ритуал.

Когда неофита вводили в комнату, собравшиеся пели псалом. Посвящаемый давал обет молчания, а затем «клялся, что верует в Бога Творца, в его единородного Сына, Вечное Слово (Логос. — А. Н.), которое никогда не рождалось, не страдало, не умирало на кресте и не воскресало из мертвых». Вместе с тем он клялся в ненависти как к мирским тиранам, так и к «синагоге Антихриста, о пришествии которого известил Иоанн». После этой клятвы братья бросали на землю свои кресты и попирали их ногами — факт в высшей степени интересный, поскольку, как известно, не только первые христиане, но и многие сектанты категорически отказывались поклоняться кресту — как орудию мученичества Иисуса, воздвигнутому руками Его палачей.

Вместе с тем специальный параграф, отказывая Христу в физическом существовании среди людей, требовал от посвященных с почтением относиться к «Иисусу, сыну Марии», поскольку последний принадлежал к Его ученикам. Статуты предписывалось читать четыре раза в год: накануне Крещения, Великой пятницы, дня Иоанна Крестителя и архангела Михаила, особо почитавшихся тамплиерами. Тут же указывалось, что члены капитула имеют право их комментировать, пополнять и изменять. Запрещен был только их перевод с латыни на местный язык, чтобы они не попали в руки необразованных людей.

Для нас интересно изложение самого учения «избранных», от которых требуется «оставить мир, воздерживаться от излишнего употребления мяса, преследовать воров, ростовщиков, клеветников, развратников и разбойников, снискивать себе пропитание физическим и умственным трудом, не причинять оскорбления ни одному честному человеку, принимать с любовью всякого, кто выкажет ревность к нашему учению, повиноваться больше Богу, чем людям. Если будут исполнены эти правила, нет нужды в таинствах, которые продаются в синагоге Антихриста; а если они будут нарушены, никакие таинства не доставят спасения. Тут содержится вся сумма нашего оправдания, и в дополнение к ней не требуется установления каких-либо новых церемоний, так как все Евангелие и апостольское Учение ограничивается тем немногим». Определяя в дальнейших параграфах, как должны себя вести посвященные, чтобы не подавать повода к подозрениям и пересудам со стороны других братьев и мирян, а также со стороны духовенства, авторы статута рассказывают далее об устройстве орденских зданий и помещений для тайного капитула, об участии в выборах на орденские должности и о разрешении «принимать участие в войнах на Востоке и в Испании, но с условием, чтобы они боролись ради освобождения угнетенных, а не из-за славы».

Знаменательно указание, что при каждом орденском доме «следует завести библиотеку, в состав которой, кроме Библии и творений святых отцов, должны входить произведения Иоанна Эриугенны, Ансельма Кентерберийского, Абеляра, собрание канонов Грациана, Петра Ломбардского и, наконец, недавно запрещенные синагогой Антихриста сочинения Ама-лика де Бена и Давида де Динанто».

Третий документ, озаглавленный «Книга утешенных», извлечен был из ватиканского кодекса XXXI и в конце имел помету, что «правила эти собраны магистром Ронцеллином, а переписаны братом Робертом из Самфорда, прокуратором тамплиеров Англии, 28 июня 1240 г.».

В отличие от предыдущего, в своей преамбуле он содержит заявление, что только одним «утешенным» доступен свет Истины, которого не ведают «ни прелаты, ни князья, ни ученые, ни сыны Нового Вавилона». Последним (приверженцам римско-католической Церкви. — А. Н.) следует наиболее осторожно сообщать какие-либо сведения, с осмотрительностью принимать их в число «утешенных». Однако двери тайного братства должны быть открыты всем, невзирая на национальные различия, и в первую очередь тем, «которые в Тулузской провинции называют себя „добрыми людьми“, в Лионской области — „бедными“ (речь идет о катарах и альбигойцах. — А. Н.), скрывающимся около Вероны и Бергама, „байолям“ Галиции и Этрурии, „боргам“ (богомилам — А. Я.) Болгарии, „друзам“ на Кипре и в горах Ливана, а также сарацинам в Испании». В последнем случае в пример приводится посвящение Саладдина по рекомендации Энфрида Турского.

«Утешенные» составляли еще более узкий круг, чем «избранные» предыдущего документа. Возрастной ценз не допускал приема людей моложе 36 лет; особенно трудно было проникнуть туда «монахам, клирикам, аббатам, епископам и клерикальным ученым», «потому что они часто поступают коварно, скрывая в сердце измену, или, отказавшись от своих заблуждений, ищут Света только для того, чтобы с большей свободой погрязнуть в пороках».

Строго и уже безо всяких особых испытаний совершался прием в «капитул утешенных».

«Каждый избранный, прежде чем он будет допущен в число утешенных, должен вручить своему учителю письменную, подробную и обстоятельную исповедь во всех своих грехах и проступках, совершенных им по настоящее время: полноту и истину своей исповеди он обязан подтвердить клятвою в присутствии двух свидетелей; эта исповедь должна быть положена на хранение в архив капитула…»