Бунтарка

– Да, она назвала ее Мэб в честь королевы фей. Признаюсь вам, сэр, добрая девушка потратила уйму времени, ухаживая за ней, дрессируя и балуя, пока кобыла и впрямь не уверовала, что она Мэб. Четыре года минуло с тех пор, но, доложу я вам, лошадь знает, что она королева, – закончил он со смешком.

Николас бросил взгляд на крыло со стойлами, в одном из которых содержалась Мэб. Но тень ночи надежно скрывала двери. Ему не терпелось узнать, на месте ли Мэб.

– Во время поездки в гости к преподобному Адамсу я наблюдал за мисс Джейн. Она искусная наездница. Сорвиголова, я бы даже сказал, особенно если за ней наблюдают.

– Это из-за мисс Джейн я поседел. – Пол кивнул и понимающе улыбнулся. – Их нужно видеть, сэр. Порой смотрю я с холма и вижу, как эта парочка – лошадь и наездница – движется, словно одно существо. Несутся по полям так стремительно, что кажется – сейчас расправят крылья и взмоют в небо.

У Николаса в памяти запечатлелся похожий образ. Одна из собак поднялась и, потянувшись, уткнулась носом в его ладонь, за что в награду он почесал ее за ухом. Джейн Пьюрфой очаровывала его все больше и больше. Она не походила ни на одну женщину, которых Николас знал. Вся ее жизнь была наполнена кипучей деятельностью. И принять она сможет лишь настоящего Николаса Спенсера.

– Думаю, что не открою Америки, если скажу вам, что не все одобряют то, что она носится на лошади по этим холмам.

Николас понял, что под словами «не все» подразумеваются члены ее семьи.

– Я слышал, как новый магистрат приставал к ней сегодня, чтобы она продала ему кобылу.

– Чтоб его черти разорвали, этого магистрата! – Вынув трубку изо рта, Пол сплюнул. – Сэр Роберт скорее будет жариться в преисподней, чем Джейн согласится продать Королеву Мэб такому негодяю. И магистрат хорошо это знает.

Видя, как конюх оживился, Николас понял, что этот человек обладает куда более энергичным и горячим характером, чем кажется, и активнее защищает Джейн, чем Николас мог ожидать. В нетерпеливом возбуждении Пол отступил от стены.

– Все годы, что я работаю на эту семью, ни разу не слышал, чтобы мисс Джейн хоть о чем-то просила. Еще когда она бегала тут босоногой малышкой и путалась у всех под ногами, девочка ни разу ничего не попросила. Другие девчонки, первые дочки у родителей, обычно становятся избалованными, но только не она. Поверьте мне, сэр, впервые она захотела что-либо для себя в тот день, когда увидела эту кобылку.

Из кармана своей потрепанной куртки Пол извлек кожаный кисет и принялся набивать трубку. В свете восходящей луны его глаза поблескивали.

– А к моменту появления Мэб ей было совсем не просто обращаться к отцу с просьбой. – Пол сделал паузу, бросив взгляд на дом. – После всего того, что произошло между ними за все эти годы, девочка поборола гордость и попросила.

– Попросить для себя хромого жеребенка было трудным делом?

– Да, сэр. Вы даже не можете себе представить. Но сэр Томас и без того собирался избавиться от животного, так что отдал кобылку мисс Джейн. – Пол снова сунул трубку в рот. – Последние четыре, года Королева Мэб принадлежит мисс Джейн. Уж лучше бы этот чертов магистрат положил свой завистливый глаз на то, что принадлежит кому-нибудь другому.

Николаса захлестнула волна гнева.

– Надеюсь, сэр Роберт понял, что Королевы Мэб ему не видать. Мисс Джейн категорически отказала ему.

– Магистрат не успокоится, пока не добьется своего.

– Я постараюсь его успокоить. А будет упорствовать, приму меры.

Пол с любопытством посмотрел на Николаса. Теперь уже несколько человек в Вудфилд-Хаусе знали, что Николас интересуется Джейн, в том числе и се отец.

– Уже поздно, – произнес Николас, взглянув в сторону конюшни. – Перед тем как отправиться на покой, стоит взглянуть на моего «храброго джентльмена».

Старший конюх пожелал ему доброй ночи, однако оставался на выгоне, пока не убедился, что гость, выполнив свое намерение, направился к дому.

Достигнув каменной арки главного здания, Николас обернулся и посмотрел на конюшню. Пол пересек выгул и погасил фонарь.

Когда за вершиной холма показались затененные очертания Вудфилд-Хауса, Джейн наконец придумала предлог, под каким могла уехать из дома на съезд в Килдэре.

В Дублине жила со своей замужней дочерью ее старая наставница миссис Барри. Удалившаяся на покой учительница не раз приглашала ее в гости. Не важно, что старая женщина не узнает о предполагаемом визите. Главное, родители будут считать, что она едет в Дублин. А позже она найдет отговорку, чтобы объяснить, что помешало ей добраться до места назначения.

В последний раз миссис Барри приглашала ее погостить на длительный срок. Кажется, это было в прошлом году, на Пасху. Вот и отлично.

Джейн была любимицей англичанки. Овдовев вскоре после того, как муж привез ее с дочерью на север, миссис Барри стала первой учительницей Джейн и, несомненно, самой терпеливой. Она сразу заметила, что девочка не любит традиционные предметы, и подвигла юную Джейн поэкспериментировать с красками.

Поскольку в Ирландии было много протестантских семей, нуждавшихся в приличном образовании для своих девочек, Джейн оказалась не единственной ее ученицей. Несмотря на популярность, миссис Барри не стала надолго задерживаться здесь, когда ее единственная дочь вышла замуж в одну хорошую семью из Дублина. Джейн знала, что женщина с радостью воспитывает своих внуков.

Довольная, что придумала план, Джейн пришпорила лошадь, летя по холмистым полям навстречу знакомому чернеющему силуэту конюшни. Приблизившись на достаточное расстояние, она с удивлением заметила в тени дуба, в нескольких ярдах от ворот выгула, мерцающий огонек трубки Пола. Пустив Мэб шагом, Джейн подъехала к конюху.

– Что-то не так?

– Нет, девочка. Все в порядке.

Зажав в зубах трубку, он взял лошадь под уздцы, когда Джейн спешилась.

– Тогда зачем ты меня ждешь? – спросила она, шагая рядом в направлении выгула.

– По старой привычке.

Что-то тревожит его, решила Джейн, заметив, как он оглядывает пустынную местность.

– Вы никого не видели поблизости?

– Ни души.

Сколько же лет он вот так поджидал ее? Ей вспомнились все эти годы, когда, сходя с ума от беспокойства, он встреча! ее у подножия холма. Ждал. Ворчал. Заботился. Она и сосчитать, не могла, сколько лет он значил для нее больше, чем родной отец сэр Томас. Она подняла взгляд на его кепку, надвинутую на лоб. Он продолжал обозревать поле, по которому она только что скакала.

– В чем дело, Пол? – тихо справилась Джейн.

– Я слышал, этот сладкоречивый кот Масгрейв устроил вам сегодня веселую жизнь. Мне этого хватило, чтобы завестись.

– Ты разговаривал с англичанином?

– Разговаривал, девочка, и не раз.

Как странно, что этот Спенсер не ограничивает свой круг общения одними дворянами. Даже в Балликлоу она молча наблюдала, как он дружески общается с миссис Браун и стряпухой Генри, а также с двумя деревенскими жителями, случайно зашедшими к преподобному Адамсу по какому-то делу.

Они достигли выгула, и конюх открыл ворота.

– И вот о чем еще я думаю, мисс, и не нахожу себе покоя.

– Давай, Пол, выкладывай.

– Дело вот в чем. Думаю, все неправильно это понимают.

Джейн отвернулась, закрывая за ними ворота.

– Ты о чем? – спросила она через плечо.

– Ему не нужна мисс Клара, девочка. Ему нужны вы.

– Ну ты, Пол, придумал! Надо же! – Слабое эхо ее отрицания заглушил скрип открываемой двери в стойло Королевы Мэб. Джейн прошла вслед за конюхом. – Ничего не делай. Я сама могу о ней позаботиться.

– Знаю, моя радость. Но мне хочется вас немного побаловать, могу же я себе это позволить хоть изредка.

– Благодарю.

– Ступайте в дом.

Конюх и лошадь исчезли внутри. Она проводила их взглядом и, покачав головой, отвернулась, не совсем понимая, что происходит с ее старым другом.

Дом на холме стоял темный и безмолвный. Луна ярко освещала идущую через сад дорожку. Но Джейн решила, что не пойдет по ней, как не пойдет промозглым подземным ходом, который существовал здесь еще со времен, когда на холме возвышался старый замок.