Рыцарь страсти

Линнет слышала, что если масла мяты болотной принять на несколько капель больше, то можно истечь кровью и умереть.

— Дикую морковку, пожалуйста.

Старуха кивнула, очевидно, соглашаясь с ее выбором.

— Скажи мне, зачем еще ты пришла, — вскинула она седую бровь. — Бьюсь об заклад, это что-то необычное.

Линнет наклонилась вперед и заговорила, понизив голос:

— Есть у вас что-нибудь, что действует как приворотное зелье, только наоборот? Какое-нибудь снадобье, которое сделает для женщины мужчину — определенного мужчину — непривлекательным?

Она подумала о полуночно-синих глазах Джейми… о том, какими крепкими были мышцы его живота под кончиками ее пальцев.

Непривлекательным — это, пожалуй, недостаточно сильно.

— Зелье должно сделать его отталкивающим, отвратительным, мерзким.

Знахарка издала скрипучее кудахтанье.

— Если одно средство подействует, дорогуша, то другое тебе не понадобится. Так что же ты хочешь, — спросила она, хихикая и качая головой из стороны в сторону, — предотвратить постель вообще или только зачатие?

— Это второе для подруги, — огрызнулась Линнет.

Это была не совсем ложь; королеве не помешала бы доза-другая, чтобы отвратить ее от Эдмунда Бофора.

Старуха вытерла глаза грязным фартуком.

— Скажи своей «подруге», чтобы покаялась перед священником и перестала греховодничать с женатым мужчиной.

— Он не женат, — бросила Линнет, все больше раздражаясь.

— Все равно это козни дьявола, и я не буду этого делать. Я богобоязненная женщина, да. — Она покивала и добавила вполголоса: — В отличие от некоторых других.

Старуха застонала, наклонившись, чтобы поднять большую холщовую сумку на стол, на котором у нее были весы и меры.

— Я отсыплю тебе семян дикой морковки.

— Давайте я вам помогу, — предложила Линнет, бросившись вперед, чтобы поднять сумку.

— А ты хорошая девочка, — сказала старуха, — не то что та, другая высокородная леди, что приходит сюда.

— Кто же это?

— Если бы я знала, что она применит то приворотное зелье к Ланкастеру, да еще и женатому, — проворчала знахарка, не обратив внимания на вопрос Линнет, — то, клянусь костями святого Петра, нипочем не дала бы.

— К Ланкастеру? Которому? — спросила Линнет.

Женщина покачала головой:

— Вижу, предостерегать тебя от любопытства во второй раз — пустая трата времени. Это у тебя в натуре, как у других зло.

Линнет оставила без внимания холодок, который пробежал по позвоночнику, и оперлась локтями о стол.

— Ну же, расскажите мне. Кому она дала приворотное зелье?

— Никому не говори, где ты это слышала. — Старуха бросила взгляд на дверь, потом скрипуче зашептала: — Она использовала его на самом Глостере, чтобы увести его у жены-чужеземки. Да простит меня Господь.

Линнет резко втянула воздух.

— Вы имеете в виду Элинор Кобем?

— Ага. Вместилище зла, вот кто она, скажу я тебе. Она и этот ее святоша, который ходит за ней по пятам как смерть.

Она сделала знак Линнет наклониться поближе.

— А потом она возвращается и требует другого зелья, того же, что и ты. Это черная магия, говорю я ей, но ей плевать. Она из тех, кто хочет того, чего хочет.

— И как она поступила, когда вы отказали ей?

Старуха стала отсыпать семена дикой морковки из большой сумки в маленький мешочек.

— Я слышала, она пошла к Марджери Джордемин.

— Так эта Марджери может изготовить зелье, которое делает мужчину отвратительным?

Старуха пригвоздила Линнет суровым взглядом своих выпуклых глаз:

— Выкинь эту мысль из головы. Лучше уж греховодничать с женатым, чем водиться с дьяволом.

— Я же сказала вам, он не женат…

— Но и на тебе он тоже не женат, так ведь, дорогуша?

На это Линнет нечего было возразить.

— Можешь быть уверена, я никогда не учила Марджери черной магии, когда она была у меня в ученицах. — Всыпав еще один совок семян дикой морковки в маленький мешочек, она пробормотала: — Колдовство! Шашни с дьяволом!

Линнет выпрямилась.

— Ну конечно же, нет.

— Просто помни, что лучше не переходить дорожку этим двоим, — сказала старуха и завязала мешочек своими узловатыми пальцами. — Это птицы одного полета — остроклювые, вороны, которые выклевывают глаза у мертвых.

Руки старухи замерли, и она уставилась в одну точку перед собой. Помолчав довольно долго, сказала:

— Интересно, участвует ли кто еще в их шабаше?..

Шабаши? Шашни с дьяволом? Линнет забрала мешочек из старухиных пальцев.

— Большое вам спасибо за травы. Сколько стоит этот мешочек?

— Три серебряных пенса.

Линнет дала ей две лишних монеты за труды.

— Послушай моего совета, дорогуша, и выброси траву в речку по дороге домой. — Старуха потрепала Линнет по руке. — Ты такая красавица! Твой мужчина обязательно женится на тебе, как только сделает тебе ребенка.

Линнет поспешила убежать.

— Простите, что заставила вас ждать так долго, мастер Вудли, — извинилась она, увидев секретаря в маленьком переулке неподалеку от лавки.

Когда они пошли, Линнет оглянулась через плечо.

— Вы не видели, никто не следил за лавкой, пока я была там? Или, может, заметили кого-нибудь подозрительного в переулке?

Возможно, это все из-за этой странной старухи и ее сплетен, но Линнет чувствовала в затылке какой-то холодок тревоги, будто кто-то наблюдает за ней.

— Я не видел никого необычного для этих мест, за исключением священника, который прошел мимо. — Он прочистил горло. — И разумеется, вас, миледи.

Мастер Вудли всегда был точен и аккуратен — прекрасные качества.

— Уверена, вы лучший секретарь во всей Англии.

— Может быть, — отозвался он несколько рассерженно. — Но я слишком стар, чтобы быть еще и вашим защитником. Если вы намерены посещать такие сомнительные места, вам нужен сильный молодой провожатый.

Как эгоистично с ее стороны! Мастер Вудли и в самом деле выглядит усталым.

— Можете нанять для меня какого-нибудь молодца, здорового как бык, когда я вернусь в Лондон, — сказала она, беря его под руку. — Если пообещаете, что заставите Франсуа обратить внимание на счета, пока меня не будет.

Мастер Вудли тяжело вздохнул и покачал головой:

— Вторая задача значительно труднее.

Она похлопала его по руке:

— Я знаю, что вы постараетесь.

Глава 7

Джейми сел на лошадь, дожидаясь когда королева и ее свита взойдут на баржу, которая повезет их вверх по Темзе к Виндзору. Наблюдая за Линнет, он поздравил себя с решением ехать верхом. Провести с ней целый бесконечный день на закрытой барже было бы неловко для них обоих.

Она, похоже, давала указания какому-то пожилому господину — тому самому, который попросил Джейми о помощи в тот день, когда Линнет застряла на мосту. Попрощавшись со стариком, она присоединилась к остальным дамам на пристани. Она была среди них самой красивой, в серо-голубой накидке с отороченным серебристым мехом капюшоном, обрамляющим лицо.

Он дотронулся до своей щеки, вспомнив пощечину, и почувствовал укол вины.

Если она едет с королевой, то почему берет королеву за руки и целует в щеки? Какая-то лошадь заржала, Линнет повернулась и посмотрела на берег. Проследив за ее взглядом, Джейми не увидел никого, кроме своего оруженосца, ведущего под уздцы чисто-белую лошадь.

О нет, только не это. Она не может ехать с ними весь путь до Виндзора.

Мартин отвесил ей низкий поклон и опустился на колено, чтобы помочь подняться в седло. За такую чрезмерную галантность Линнет удостоила его улыбки, которая, должно быть, согрела юношу до самых кончиков пальцев. Она села на лошадь с грацией прирожденной наездницы.

У всех остальных дам хватило здравого смысла путешествовать на закрытой барже. До Виндзора целый день пути. И сейчас ноябрь, Бога ради. Джейми ведь сказал Франсуа, что поведет ее лошадь, но, как видно, Линнет такая же упрямая и независимая, как и была.