Страница 7 из 55
— Где твоя секретарша? — спросила Лула.
— Сейчас у меня нет секретарши. Одна тут приходит на неполное рабочее время, но она сказала, что у нее обострился синусит от волокон, летающих вокруг сушилок. Наверно, нужно дать объявление в газету, но я не очень организованный человек. Этот офис я открыл лишь пару месяцев назад. Вот почему я помню Эвелин.
Наверно, Эвелин была его единственным клиентом.
— Она вам оплатила чек?
— Она оплачивала помесячно.
— Если она посылает чек по почте, я буду признательна, если дадите мне знать, где поставили почтовый штемпель.
— Я только что хотела это предложить, — встряла Лула. — Мне тоже пришло в голову.
— Ага, и мне тоже, — подтвердил Клаун. — Я подумал то же самое.
В дверь просунула голову какая-то женщина:
— Сушилка в дальнем конце не работает. Съела все четвертаки и просто не включается. И в довершение всего, я не могу открыть дверцу.
— Эй, — возмутилась Лула, — а что, похоже, что нам есть до этого дела? Этот человек адвокат. Ему наплевать на твои четвертаки.
— Ломается время от времени, — вмешался Клаун. Он вытащил из верхнего ящика стола бланк. — Вот, заполните эту форму, и руководство возместит вам деньги.
— Тебе за это компенсируют плату за аренду? — поинтересовалась Лула.
— Нет. Они, наверно, выселят меня. — Он оглядел комнату. — Это мой третий офис за шесть месяцев. В первом у меня случайно загорелась корзина для бумаг, и огонь перекинулся на все здание. Второй офис признан негодным после того, как там прорвало канализацию наверху, и осела крыша.
— Офис в общественной уборной? — спросила Лула.
— Да. Но клянусь, я не виноват. Я почти хороший.
Лула взглянула на часы:
— У меня время ланча.
— Эй, как насчет того, чтобы пойти вместе на ланч, а, ребята? — предложил Клаун. — У меня есть несколько версий в этом деле. Мы могли бы обсудить их за ланчем.
Лула пронзила его взглядом:
— Тебе не с кем сходить на ланч, а?
— Конечно же у меня куча знакомых, чтобы сходить с ними на ланч. Все хотят разделить со мной ланч. Хотя на сегодня у меня нет планов.
— Ты ходячее бедствие, несчастья тебя так и поджидают, — заметила Лула. — Если мы пойдем с тобой есть, то, наверно, нас отравят.
— Если вы заболеете, я помогу выбить вам денежную компенсацию, — сказал он. — А если умрете, то это будут большие деньжища.
— Только мы питаемся в «фаст фуде», — предупредила я.
Глаза его загорелись:
— Ялюблю«фаст фуд». Еда всегда одинаковая. Можно на нее рассчитывать. Никаких тебе сюрпризов.
— И дешево, — подсказала Лула.
— Точно!
Он выставил в окошке знак «ушел на обед» и закрыл дверь на замок. Потом забрался на заднее сиденье «Си Ар-Ви» и наклонился вперед.
— Ты что, золотистый ретривер? — спросила Лула. — Ты дышишь мне в затылок. Сядь нормально на сиденье. Пристегни ремень. И если начнешь пускать слюни, вылетишь отсюда в мгновение ока.
— Черт, вот здорово, — восторженно заявил Клаун. — Что мы закажем? Жареную курицу? Бутерброды с рыбой? Чизбургер?
Десять минут спустя мы отъехали от окошка «Макдональдс» для водителей, нагруженные бургерами, коктейлями и картошкой.
— Ладно, я вот что подумал, — сказал Клаун. — Думаю, Эвелин недалеко. Она хорошая, но по натуре мышка, понимаете? Я имею в виду, куда ей пойти? Как бы нам узнать, не у бабушки ли она?
— Меня как раз ее бабушка и наняла. Ей светит потерять свой дом.
— Ох, да. Я и забыл.
Лула взглянула на него в заднее зеркало:
— Чем ты занимаешься, ходишь в одну из их оффшорных адвокатских школ?
— Очень смешно. — Он еще раз пригладил галстук. — Это был заочный курс.
— Из законных?
— Конечно, там сдают тесты и все такое.
Я въехала на парковку у прачечной и остановилась.
— Вот мы и на месте, ланч окончен, — объявила я.
— Уже? Так рано? Я даже картошку не доел, — заявил он. — А потом у меня еще есть пирог.
— Извини. Нам нужно работать.
— Да? И что за работа? Собираетесь преследовать кого-то опасного? Спорим, я могу помочь.
— А что, у тебя нет каких-то своих адвокатских дел?
— У меня перерыв на ланч.
— Да ты и не захочешь таскаться, — предупредила я. — Нам не светит ничего интересного. Я собираюсь обратно к дому Эвелин поговорить с соседями.
— Я умею ладить с людьми, — сообщил он. — Один из моих лучших курсов… говорить с людьми.
— Не лучше ли выкинуть его из машины, пока он не начал есть свой пирог? — поинтересовалась Лула. Она посмотрела на заднее сиденье. — Ты все съел там?
— Ладно, пусть остается, — смилостивилась я. — Но никаких разговоров с народом. Будешь сидеть в машине.
— Типа я шофер на стреме? — уточнил он. — В случае, если вам срочно придется сматываться.
— Нет.Никаких не будет «срочно сматываться». И ты здесь не шофер. Не смей садиться за руль. Ведуя.
— Конечно. Я знаю, — ретировался он.
Я вырулила с парковки, добралась до Гамильтон-авеню и покатила в Бург, свернув налево к больнице Святого Франциска. Пробралась через лабиринт улиц и на холостом ходу подъехала к дому Эвелин. Район среди бела дня будто вымер. Никаких деток на велосипедах. Посиделок на крылечках. Ни стоящего упоминания движения транспорта. Я хотела поговорить с соседями Эвелин, но только не в компании Лулы и Клауна. Лула пугает людей до смерти. А с Клауном мы будем выглядеть, как свидетели Иеговы. Я припарковалась к тротуару, мы с Лулой вышли, и я положила ключ в карман.
— Просто поглядывай тут вокруг, — предложила я Луле.
Она покосилась на Клауна, сидевшего на заднем сидении.
— Как думаешь, стоит ему приоткрыть окно? На этот счет есть какой-нибудь закон?
— Думаю, закон распространяется только на собак.
— Кажется, к нему это тоже как-то подходит, — сообщила Лула. — В общем-то, он прелесть, вроде сдобной булки.
Мне не хотелось возвращаться и открывать дверь. Боялась, что Клаун увяжется.
— С ним все будет в порядке, — заверила я. — Мы не надолго.
Мы подошли к крыльцу, и я позвонила. Никакого ответа. В переднее окно все также ничего не было видно.
Лула приложила ухо к двери:
— Ничего не слышно внутри, — сообщила она.
Мы обошли дом и заглянули в кухонное окно. Все те же чашки для хлопьев и стаканы на стойке рядом с мойкой.
— Мы должны посмотреть внутри, — заявила Лула. — Спорим, дом просто кишит уликами.
— Ключа нет.
Лула проверила окно.
— Закрыто. — Бегло осмотрела дверь. — Конечно, мы же охотники за головами, и если думаем, что там какой-нибудь засел гад, то имеем право разнести дверь вдребезги.
Время от времени я знала, как немножечко исказить закон, но здесь предлагался множественный излом.
— Не хочу разбивать дверь Эвелин, — предупредила я.
И увидела, что Лула смотрит на окно.
— И не хочу разбивать окно. Мы здесь не из-за залогового правоприменения, и вламываться нет оснований.
— Ну, а если окно случайно кто-то разбил? Тогда будет по-соседски его проверить. Может, мы сможем его закрепить изнутри. — И Лула размахнулась своей большой черной кожаной сумкой и заехала по оконному стеклу. — Ой, — сказала она.
Я закрыла глаза и прислонилась лбом к двери. Сделала глубокий вдох и приказала себе сохранять спокойствие. Конечно, мне хотелось заорать на Лулу и возможно задушить ее, но чего я достигла бы?
— Тебе придется оплатить стекольщика, — предупредила я ее.
— Да к черту. Квартира съемная. Тут такое дерьмо страхуют. — Она выбила несколько оставшихся осколков, сунула руку в открытое окно и отомкнула дверь.
Я вытащила из сумки одноразовые перчатки, и мы их натянули. Раз уж это незаконное вторжение, то не имеет смысла оставлять отпечатки. С моим-то везением, кто-нибудь придет, обчистит квартиру, а полиция найдет мои отпечатки.
Мы с Лулой прокрались в кухню и закрыли за собой дверь. Кухня была крошечной, и вместе с Лулой мы заняли все пространство.
— Может, тебе стоит устроить наблюдение за гостиной, — предложила я. — Чтобы убедиться, что на нас никто не наткнется.