Цивилизации древней Европы

В начале 3-го тыс. до н. э. великие дворцы среднеминойской цивилизации были разрушены, и на их месте появляются новые дворцы. Еще сохраняются сомнения, объяснять ли это разрушение завоеванием или природной катастрофой. Новые дворцы построены в середине 2-го тыс. до н. э. Это было время, когда в Греции появились ахейские колесницы. Критская письменность впоследствии изменилась, адаптируясь к другому языку. После открытия, сделанного в 1956 г. в Вантри, стало известно, что этим новым языком был греческий.

Каковы бы ни были причины и истоки их миграций, микенцы появляются в Центральной Греции и на Пелопоннесе, постепенно адаптируя не только технику и минойское искусство, но также морские и торговые навыки, которые в итоге к XV в. до н. э., после завоевания самого Крита, распространятся во всем бассейне Эгейского моря. Благодаря микенцам к торговле приобщились зоны, до тех пор мало вовлеченные в нее, — Западное Средиземноморье и прибрежные районы континента, к которым примыкали древние пути транспортировки янтаря, игравшие важную роль и в распространении металла.

Кроме того, Эгейский бассейн играл в 3 и 2-м тыс. до н. э. главную роль, после Анатолии и островов, в распространении новой экономики и новой общественной организации, установившихся на Ближнем Востоке.

Вместе с тем микенская цивилизация была отмечена своего рода разрывом с предшествующими традициями. Она навязала военный характер зарождавшемуся в Эгейском бассейне урбанизму, а крепости, построенные для военных вождей, заметно отличались от первоначальных критских городов без крепостных стен. На фресках и вазах все чаще изображались сцены охоты и войны, совершенствовались оружие и экипировка воинов. Дворцы строились вокруг огромного прямоугольного крытого зала — мегарона, присутствовавшего уже в фессалийских неолитических жилищах, отличавшихся от древних критских открытых дворцов внутренним двориком. Наконец, внушительные гробницы, где отдельно покоились правители, противопоставлялись традиционным коллективным захоронениям Эгейского бассейна, которые вырубались в скалах. Пришедшие из внутренних земель на колесницах, запряженных лошадьми, микенцы составляли авангард континентальных сил; эта цивилизация была вызвана к жизни эволюцией племенных образований, вступивших в контакт с уже урбанизированной эгейской средой.

Между людьми внутри сообществ к тому времени начали устанавливаться новые отношения. Индивидуумы и группы провозгласили свою автономию перед властью правителей, как показывают письменные документы. Этот внутренний плюрализм контрастировал с экономической и теократической централизацией восточных государств.

Кроме того, четко проявлялся, даже на границах периферийных восточных зон, разрыв между Востоком и Западом, который усилится в процессе последующей континентальной эволюции.

На континенте восточные влияния проявлялись не только в направлении Эгейского бассейна. Более или менее рассеянные потоки из Анатолии и Месопотамии достигли непосредственно Кубани — Закавказья — и Дуная, возможно, через посредство Троады. Во всяком случае, начиная со второй половины 3-го тыс. до н. э. в Европе развиваются металлургические центры, что, возможно, было связано с этими потоками и движением по торговым путям, проложенным еще неолитическим торговым обменом. Но помимо этого могли играть роль и другие факторы. Например, по-прежнему в отношении некоторых регионов на территории современной Венгрии и Испании трудно сказать, было ли формирование здесь халколитических цивилизаций следствием локального развития, обусловленного наличием местных металлоносных месторождений, или же результатом торгового обмена. Как бы то ни было, производственные и торговые центры появились очень рано как на юго-востоке, так и в центре и на юго-западе континента.

Однако изменения на континенте приобретают резко выраженный характер лишь ближе ко 2-му тыс. до н. э. В этой трансформации два феномена, еще не совсем понятные, играли важную роль: на востоке шла экспансия комплекса колоколовидных кубков, а на севере и западе — культуры боевых топоров.

К концу неолита, последним векам 3-го тыс. до н. э., относятся свидетельства эволюции, которая способствовала распространению скотоводства в районах, расположенных к востоку от Рейна, — от современной Швеции до Моравии. Наряду с мегалитическими захоронениями встречаются курганы — индивидуальные погребения, содержащие оружие и другое имущество. Прежде всего это боевые топоры и глиняная посуда, украшенная веревочным тиснением, отсюда и произошло название «шнуровая керамика». Топоры, прежде изготовлявшиеся из камня и воспроизводившие привозные (вероятно, из Центральной Европы) металлические модели, вскоре были заменены топорами из металла. Выдвигались различные гипотезы о происхождении этого комплекса: одни видели в нем результат автохтонной эволюции, другие считали, что это творение переселенцев, пришедших с востока. Боевые топоры из меди были найдены в курганах Майкопа, датированных серединой 3-го тыс. до н. э. Это может быть связано с одновременным распространением на Кубани кочующих пастушеских племен или номадов, контактирующих с кузнецами Ближнего Востока, постепенно распространившихся на территории между Доном и верхним течением Рейна и, вероятно, принесших на новые территории комплекс изделий из металла и технологий их изготовления, равно как свои традиции и язык.

Как бы там ни было и какова бы ни была возможная связь между этим комплексом и развитием индоевропейских языков — товарообмен и перемещения увеличились во всем регионе, способствуя распространению металлического оружия и подъему металлургических центров в сердце континента.

К этому же времени в Западной и Центральной Европе — от Испании и Средиземноморья до Рейна и от берегов Атлантики до Моравии — распространились группы, характеризуемые, помимо прочего, своеобразным типом керамики, которую в разных языках обозначают по-разному: культурой колоколовидных кубков, чашевидных кубков или бикеров (bell-beakers). Другие находки в захоронениях представителей этой культуры показывают, что они были вооружены луками и кинжалами из меди. Но война имела у них меньшее значение, чем торговая деятельность. Замечено, что они охотно обосновывались вблизи перекрестков и минеральных месторождений. С другой стороны, они демонстрировали замечательную способность адаптироваться в любой местности, куда бы они не проникали. Вазы и типичное для этих групп оружие обнаружены в самых разных захоронениях: армориканских дольменах, сардинских гротах в Ангелу Руйу и курганах рейнского региона.

Поскольку наряду с неолитическими предметами эти погребения содержат изделия из металла, вполне можно допустить, что племена культуры колоколовидных кубков, распространяя металлические предметы и технику металлообработки, стояли у истоков многочисленных цивилизаций северного и западного бронзового века. На Рейне, на востоке современной Франции и в Центральной Европе они вошли в контакт с народами шнуровой керамики и боевого топора, с которыми слились — вероятно, так же, как ранее с местным населением, — чтобы дать рождение амальгамным культурам.

Очень рано представители культуры колоколовидных кубков были вовлечены в отношения с халколитическими цивилизациями Альмерии и, возможно, были оттеснены в атлантическую зону кузнецами, пришедшими из центра Лос-Милларес. Но, как и в случае с группами культуры боевых топоров, мы до сих пор не можем точно определить их исходное местоположение, а сформулированные гипотезы связывают их миграции почти с противоположными направлениями: либо с Западным Средиземноморьем, либо с Центральной Европой, либо с Северной Африкой.

Отметим, забегая вперед, насколько различными путями, пересекая Европу, распространялась металлургия, зародившаяся на Ближнем Востоке в связи с развитием городов. Цивилизации, которые появились в процессе диффузии новых технологий, крайне разнообразны, но их подробное рассмотрение в рамках данной работы не предполагается. Мы ограничимся лишь главными линиями исторического развития и цивилизациями наиболее важными и наиболее характерными в контексте западной эволюции.