Страница 33 из 35
Он посмотрел на меня своим суровым взглядом.
— Напомни мне как-нибудь строго поговорить с тобой, но правда в том, что все это моя вина.
Я прижалась ближе.
— Почему ты так говоришь?
— Разве это не очевидно? Я должен был понять, что Эмирант захочет получить тебя.
— Хватит обвинять себя, — сказала я ему. Я провела рукой по его гладкой щеке. Он был так дорог мне. — Это совет понял все абсолютно неправильно. Как они могли подумать, что мишенью будет ребенок Кьярана?
Хантер ничего не говорил.
— Я не обвиняю их, — неохотно добавила я. — Я хочу сказать, что в видении волчонком была я. Но, очевидно, мы ошиблись, думая так.
Хантер пристально посмотрел на меня с выражением жалости и горя.
— О, Морган, — сказал он. — Я думал ты уже знаешь.
— Знаю что? — внезапно безымянный страх появился у меня под сердцем, темный, холодный комок.
— Видение действительно значило то, что мы думали. Совет не ошибался. Мишенью был ребенок Кьярана.
— Но Киллиан никогда не был их мишенью…
— Не думай о Киллиане. Есть одна вещь, которой мы не знали, — он прервался, его голос стал ласковым. — Не знал даже Кьяран — до того, как провел с тобой тат-меанма. Он говорил, что Мейв держала тебя маленькую — и он слышал, что она говорила о твоих глазах. Морган, у Ангуса были голубые глаза. А у тебя карие… как у твоего отца.
— Нет. — Я задрожала снова, как только поняла, что он хочет сказать. — Этого не может быть. Это невозможно. Я не верю…
Хантер положил руку мне на щеку.
— Морган, ты дочь Кьярана.
Глава 14. Испорченная
25 мая, 1985
Клянусь, я пытался забыть ее. Я вернулся в Шотландию. Попытался восстановить отношения с Гранией, вернулся к малышам, но постоянно оставался несчастным. Киллиан интересный ребенок. У него больше внутренней силы, чем у Кайла и Ионы вместе взятых. Он может быть настоящей находкой. Я все еще не могу жить с ними под одной крышей, и мне все еще плохо из-за Мэйв. Она в моем сердце, отравляет мою кровь. Я просыпаюсь и засыпаю с памятью о ней. Я люблю ее так же сильно, как и ненавижу. Она каждую минуту со мной.
Но правда в том, что она осталась с Ангусом, проклинаю его. Снова и снова я пытался убедить ее оставить этого ненужного дурака. И снова она отказывается.
Я иногда задумываюсь, дала бы она мне шанс, если бы увидела, кем я стал с тех пор, когда она впервые отвергла меня. Сердце, которое не приняла она, я отдал тьме. Моя сила росла во тьме так быстро, как я даже не считал возможным. Я хорошо служил тьме, как и она мне. Нету ничего на этой земле, способного испугать меня, и очень мало тех, кто мог бы восстать против меня. Может ли добрая ведьма из Белвикета принять это? Мне просто нужно верить, что наша любовь откроет ей истинную натуру Вудбейнов, и она станет такой как я.
Тем временем моя любовь к ней только растет. Кажется, она никогда не исчезнет, как бы я не разрушал себя. Я пробовал все способы, даже прибегал к детским шалостям. Я оставлял угрожающие сигилы вокруг их дома. Я даже подвесил мертвую кошку на перилах их веранды. Богиня, это глупо и очень по-юношески, но я уже мужчина. Что я должен делать? Что я могу сделать?
Нимхид
Я не знаю, сколько я просидела на ступеньках музея, пытаясь впустить в свой разум слова Хантера. Я оцепенела и не могла переварить все это. Слишком мрачно, слишком чудовищно. Я не могла допустить этого.
Кьяран — мой настоящий отец?
Нет. Нет, нет, нет. Этого просто не может быть.
— Послушай любимая, — сказал Хантер. — Я хочу рассказать тебе кое-что о нем.
— Пожалуйста. Не надо, — я не могла произнести что-то еще. Его куртка распахнулась на моих плечах. Я даже не чувствовала холода.
— Нет, ты должна услышать это. Кьяран освободил меня. Он сказал, что ты его дочь, и я должен спасти тебя.
— Зачем? Чтобы снова осушить меня? — спросила я.
Хантер вздохнул.
— Ты не слушаешь. Кьяран дал мне заклинание, чтобы снять сигилы со стола. И он добавил свою силу к моей. Ты думаешь, я мог бы справиться со всеми этими ведьмами своими силами? Ни один из нас не выжил бы без его помощи. Морган кем бы он ни был, что бы он ни делал, он не мог убить тебя. Не свою собственную дочь.
— Это не имеет значения, — тупо повторила я. "Он все еще злой. Убийца. И я его дочь, — Робби был прав насчет меня. Я в корне испорчена. Я такой родилась.
— Морган…
Я приложила палец к губам Хантера.
— Остановись. Пожалуйста. Если я и узнала что-нибудь с этого, так это то, что ты не можешь изменить предначертанное тебе.
Хантер потер виски.
— Мы должны поговорить об этом, но ночь, вероятно, не лучшее для этого время.
— Мы должны уехать из города, — сказала я, вздрагивая. — До того, как Эмиранте перегруппируется. Давай отправимся по отдельности. Я сегодня же уеду обратно в Видоуз-Вэйл.
Хантер выдал глухой смешок.
— Я даже не уверен, что ты в состоянии забраться в такси. Нет, мы проведем ночь в городе. Я думаю, мы будем в безопасности. Но мы уедем сразу же, как наступит утро.
Он подозвал такси и помог мне влезть внутрь.
Когда мы вернулись в квартиру, было уже поздно. Мы ехали в тишине. Только когда мы поднялись на этаж Бри, я поняла, что на мне все еще надета ужасная коричневая мантия.
— Как я объясню это? — спросила я.
Хантер провел рукой по моим волосам, убирая их с лица.
— Уже больше одиннадцати. Может, они все спят.
Они спали. Скай и Рейвин устроились вместе на кушетке в гостиной. Рейвин выглядела довольной, мирной, почти невинной.
На кухонной стойке я нашла записку от Бри.
Морган и Хантеру
Я рада, что вы в порядке! Так как мой отец в Коннектикуте, Робби и я разместились в хозяйской спальне. Вы можете занять комнату для гостей.
Бри
Мелким шрифтом внизу она добавила еще одну запись: Морган, ты была права. Так как?
Хантер остановился перед закрытой дверью комнаты для гостей.
— Морган посмотри, — сказал он ласково. На двери Бри повесила маленький венок цветов, связанных белыми лентами. Их сладкий аромат заполнял холл. — Жасмин, — сказал Хантер с улыбкой. — Удивительно, как Бри нашла его в это время года? — Он взял меня за руку. — Пойдем внутрь?
Я попыталась улыбнуться, но не смогла.
— Хантер, — начала я, мой голос срывался. — Я не знаю, как сказать это, но… мне так плохо сейчас. Сегодня ночью я хочу остаться одна.
Я увидела в глазах Хантера вспышку боли и ощутила чувство вины и сожаления. Сейчас у нас был шанс провести целую ночь вместе. После всего случившегося, провести ночь вместе было бы естественно. Но я не могла принять это. Не сейчас.
— Если тебе так нужно… — Хантер затих.
— Да, — я потянулась вверх и погладила его по щеке. — Спасибо. За все.
— Обращайся, — ответил он.
Я зашла в гостевую комнату и уловила свое отражение в зеркале. Прождав несколько сердцебиений, я заставила себя взглянуть на свое лицо. Мои щеки были в слезах, нос слегка распух. Глаза были красными. И точно такого цвета и формы как у Кьярана.
Я почувствовала иронию этого. После всех этих лет я, наконец, узнала, кто я.
Я не могла смотреть. Мне отчаянно был нужен душ, но я была слишком утомлена. Душ подождет до утра. Я сняла коричневую мантию. Утром я выброшу ее в корзину.
Я забралась в кровать. Закрыла глаза и попробовала заснуть, но в голове крутилась одна мысль. Кьяран мой отец. Кьяран мой отец.
В этом я не сомневалась. Только не после той связи, которую я почувствовала с ним. Не после того, как я увидела в зеркале его глаза на моем лице.
Мой отец — убийца, предводитель ковена Вудбейнов, который уничтожает другие ковены. Он убил Мейв и Ангуса. Он чистое зло.
Внезапно до меня дошло, что Киллиан мой единокровный брат.