Страница 28 из 35
— Хорошо. Но позвони мне снова через двадцать минут, — потребовала Бри. — Я хочу знать, что ты в безопасности.
Я пообещала, что буду. После я села на одной из скамеек в парке, с которой хорошо просматривался дом. День был явно не для сидения на улице. Воздух был влажным и достаточно холодным. Всего через несколько минут я не могла чувствовать свои ноги.
Но я могла чувствовать дом. Даже то, что я была за улицу от него, не мешало мне чувствовать могущественную магию вокруг.
Я подумала, что увидела движение в одном из окон на верхних этажах, и внутри моей груди завязался узел страха. Мне было жаль, что я не могу уйти, искать Хантера вместе с Бри, на самом деле жаль. Меня страшила сама идея остаться здесь самой, напротив этого дома, из которого практически сочилось зло, особенно когда я знала, что Кьяран может быть внутри.
Я ссутулилась от холода, концентрируясь на доме. Никто не выходил и не входил. Больше ничего не двигалось в окнах. Даже ветки едва двигались от ледяного ветра. Холодная неподвижность вокруг дома заставила меня подумать, не ошиблась ли я, и это место полностью пустынно. Магия может одурачить большинство людей, напомнила я себе. Но не меня.
Я выпустила свои сенсоры, чтобы увидеть, какая защита и ловушки там были. Я уловила сопротивление двери — какое-то охранное заклинание, но не очень серьезное. Дом не был даже близко так же сильно заколдованный, как был дом Кэла и Селены. Я не чувствовала никаких электронных защитных систем, только необходимые для Нью-Йорка сверхпрочные замки на дверях. И лишь один из них был закрыт. Странно.
Я посмотрела на часы. Было почти 3 часа. Я задавалась вопросом, посчастливилось ли Бри найти Хантера. Существует ли какой-то способ, чтобы я могла выяснить, что происходит в доме в этот момент? Я могла поискать ауру Киллиана.
Я сосредоточилась, пытаясь вспомнить, какой она была. Узор появился в моем сознании так ясно, что я почти могла слышать голос Киллиана. И тогда я услышала крики. Я опять почувствовала борьбу, беспомощность, подавляющее чувство ужаса и отчаяния.
Видение ушло так же быстро, как и появилось, но я знала, что оно значит. Киллиан был в доме, пленен, но все же кричал о помощи. Возможно, он не звал именно меня, но у меня было ужасное чувство, что больше никто его не слышал.
Я больше не могла ждать, когда появится Хантер.
— Держись, Киллиан, — пробормотала я. — Я иду.
Я встала и сразу же начала дрожать. Кого я обманывала? Я была семнадцатилетней ведьмой с двумя с половиной месяцами опыта в этом ремесле. И я была близка к тому, чтобы подняться против злых Вудбейнов и ведьмы, который убил Мейв и Ангуса? Мейв и Ангус обучались Викке с дня их рождения. Если они не смогли остановить Кьярана… Разногласия стали почти сумасшедшими. Кьяран убил Мейв, его муирн-беата-дан. Что же он сделает со мной, ее дочерью?
Но все же я не могла не принимать во внимание сны и видения. Я была уверена, что видела их по какой-то причине. Я почти услышала, как Хантер напоминал мне, что, в соответствии с Виккой, нет ничего случайного. У всего есть цель. У меня не было бы видений, если бы мне не было предназначено что-нибудь с ними сделать. Даже тот факт, что школьный бойлер поломался, казалось мне частью неизбежного плана. Я была здесь, в Нью-Йорке, потому что мне суждено спасти Киллиана.
— Богиня, помоги мне, — пробормотала я. Я глубоко втянула воздух, успокаивая и заземляя себя. У меня было все знание Элис и больше силы, чем большинство кровных ведьм когда-нибудь встречали. Я была сильной, сильнее, чем три недели назад, когда мы с Хантером бились с Селеной и победили ее. Если Кьяран был в этом здании, разве я не должна Мейв попытаться остановить его раз и навсегда?
Я могу это сделать, сказала я себе. Мне предначертано это сделать.
Я подошла к дому и ступила на первую с трех каменных ступенек — и остановилась, когда чувство страха проползло внутри и прошептало в сознании: «Возвращайся. Не подходи ближе. Иди назад». Я попыталась ступить на вторую ступеньку, но не смогла. Ужас остановил меня, чувство, что еще одна ступенька — и начнется моя гибель. Это отражающее заклятье, сказала я себе. Оно создано, чтобы ты не входила. Но за ним ничего нет. Я пожелала, чтобы заклятье показалось мне. Прошла момент сопротивления, и в зимнем воздухе я увидела мерцание. Руна Из — руна препятствий, замороженных и запоздалых вещей — повторялась снова и снова, подобно прозрачным сосулькам. Я представила, как теплота огня расплавляет руны охраняющего заклятия, и за секунду я почувствовала, как ослабла их сила.
Заклятье треснуло, когда я дошла до верхней ступеньки. На самой двери я обнаружила еще одно заклятье. Я взволновалась, когда поняла, что точно знаю, что нужно делать. Это казалось так ясно. Или связующие заклятия не были так сложны, или я была сильнее, чем представляла себе.
В этот раз я взяла силу из земли, из корней глицинии, из земляной породы. Я собрала всю энергию, вылитую бесчисленными жителями на улицы Нью-Йорка. Внутри меня увеличилась неистовая, неповинующаяся мощь. Я позволила ей подняться и бросила ее на заклинание, охраняющее дверь. Заклинание разрушилось. Один засов, закрытый внутри, открылся. И я вошла в дом, почти плывя на волнах собственной силы.
Я стояла в фойе с высоким потолком. Пол был инкрустирован черным и серым мрамором. К верхним этажам вела лестница. Я послала Киллиану ведьминское послание. Где ты? Направь меня.
В следующую секунду я упала на спину, когда меня ударило связующие заклинание сильнее, чем я когда-либо видела. Оно заставило меня протянуть руки вдоль боков, сжать вместе ноги, сжать горло, так что я не смогла бы выдать ни звука; оно сжало мою грудь, так что я боролась за каждый вдох. О, Богиня. Наверное, я не была так сильна, как думала.
Быстро я произнесла заклинание, что ослабляло все узы.
Оно не сработало. Мое сознание запаниковало.
Я попробовала то заклинание, что так хорошо работало несколько минут назад. Я протянула свои сенсоры, ища соединения с землей подо мной. Пустое эхо, что вернулось ко мне, было загадочным. Как будто земля была пустой, плоской, высушенной, и в ней не было ничего, что можно было дать. И я осталась одна в месте, где вокруг меня кружились волны темной магии.
Элис, подумала я. Конечно, Элис знала что-нибудь, что могло бы помочь. Ко мне пришло заклинание, что зажигало свет во тьме. Я начла представлять белое пламя, которое увеличивалось, становилось горячее, сверкало в темной энергии, поглощало ее, очищало воздух вокруг меня.
Я почти освободилась, когда почувствовала, как что-то похожее на лезвие зубчатого льда вонзилось мне в живот. Это иллюзия, сказала я себе, вспоминая, как Селена атаковала меня болью. Я заставила себя терпеть это, продолжать представлять огонь, что пожирал темноту. Другое лезвие вонзилось мне в спину.
— Ааа!
Мой собственный раздавленный крик напугал меня. Я почувствовала, как ледяное лезвие прорезало мою кожу, мышцы, кости, и пламя в моем сознании погасло.
Как будто вознаграждая меня за прекращение заклинание, боль утихла.
Я посмотрела на свое тело. Нигде не было кровавых ножевых ранений. Они были иллюзией. Но узы были настоящими. Я не могла двигаться. Я осмотрелась, ища источник силы, что держала меня узником. Здесь — я почувствовала эту магию, как будто темная, жирная туча проносилась из древнего пола городского дома. Магия нескольких ведьм, работающих вместе.
К горлу поднималась тошнота. Я была полностью обезоружена. Что я наделала? Как я могла быть такой наивной и глупой, чтобы подняться против целого ковена Вудбейнов? Когда я вошла в дом, я попалась в их ловушку.
Небольшая фигура в черной мантии и маске направилась ко мне. На маске было изображено лицо шакала, вырезанное из какого-то сорта темного дерева и ужасно увеличенное, с огромным оскалившимся ртом. Мой страх поднялся к еще одной метке. Появились другие фигуры в масках: сова, кугуар, гадюка, орел.
— Она у нас, — сказал шакал, его голос был нейтрален, я не могла определить, был ли это мужчина или женщина.