Красная Страна

— Великие люди прошлого нас не касаются, — сказал Лорсен. — Мы здесь за нынешними повстанцами.

Пара наемников из Союза кричали на человека на коленях. Спрашивая его, где деньги. Один из них ударил его доской из его собственной выломанной двери, и когда тот нетвердо поднялся, по его лицу текла кровь. Они снова спросили его. Снова ударили его, шлеп, шлеп, шлеп.

Сворбрек, биограф, смотрел на них, зажав рукой рот.

— Боже мой, — шептал он сквозь пальцы.

— Как и все прочее, — объяснял Коска, — восстание стоит денег. Еда, одежда, оружие, укрытия. Фанатикам нужно то же, что и всем нам. Немножко меньше, раз их кормят их возвышенные идеалы, но суть не меняется. Следуй за деньгами и найдешь лидеров. Грейер все равно есть в списке Наставника Пайка, не так ли? И возможно этот Кантлисс приведет нас к этому… вашему Консусу.

Лорсен оживился. — Контусу.

— Кроме того, — Коска легким взмахом меча, едва не задев нос Сворбрека, указал на трупы повстанцев. — Сомневаюсь, что мы сможем получить еще какие-нибудь указания от этих троих. Жизнь редко уходит так, как мы ожидаем. Мы должны склониться перед обстоятельствами.

Лорсен с отвращением хрюкнул: — Очень хорошо. Покамест будем следовать за деньгами. — Он повернул свою лошадь и крикнул одному из своих Практиков: — Обследуйте трупы на предмет татуировок, черт их возьми, найдите мне живых повстанцев!

Тремя дверьми вниз по улице человек взобрался на крышу дома и занимался разбором трубы, пока остальные толпились у двери. Тем временем Коска направлялся к Сворбреку.

— Я разделяю ваше отвращение, поверьте. Я был непосредственно вовлечен в сожжение некоторых древнейших и прекраснейших городов мира. Вам стоило увидеть Оприл в огнях, он освещал небо на мили! Вряд ли это вершина карьеры.

Джубаир стащил несколько трупов в линейку и невыразительно отрубал их головы. Бух, бух, бух, ходил его тяжелый меч. Двое из его людей вырвали арку, стоявшую над дорогой, и строгали концы досок на колья. Один уже был вбит в землю, и на нем была голова Шила со странно надутыми губами.

— Боже мой, — снова шепнул Сворбрек.

— Отрубленные головы, — объяснял Коска, — никогда не выходят из моды. Расчетливо и с артистической чувствительностью использованные, они могут донести смысл гораздо красноречивей, чем те, что еще на месте. Запишите это. Почему вы не пишете?

Старая женщина с выпачканным сажей лицом выползла из горящего здания, и теперь несколько мужиков встали в круг и толкали ее назад и вперед.

— Что за отбросы, — горько жаловался Лорсен одному из своих Практиков. — Какой прекрасной может быть эта земля с правильным управлением. С твердым управлением, и последними технологиями сельского хозяйства и лесоводства. В Мидерланде есть молотильная машина, способная за день с одним оператором сделать то, на что дюжине крестьян требуется неделя.

— А что делают остальные одиннадцать? — спросил Темпл, его рот двигался сам по себе.

— Ищут другую работу, — проворчал Практик.

Позади него еще одна голова отправилась на кол, длинные волосы развевались. Темпл не узнал лицо. Окутанный дымом дом теперь весело горел, взвивались языки пламени, воздух мерцал, люди отступили с поднятыми руками от жары, позволив женщине уползти.

— Найти другую работу, — прошептал себе Темпл.

Коска ухватил Брачио за локоть и кричал ему в ухо поверх шума:

— Собери своих людей! Нам надо выдвигаться на северо-запад к Грейеру, и отыскать новости о Греге Кантлиссе.

— Понадобится время, чтобы их успокоить.

— Один час, затем я попрошу сержанта Дружелюбного принести отставших, если понадобится по кусочкам. Дисциплина, Сворбрек, жизненно важна для тел воюющих!

Темпл закрыл глаза. Боже, как воняло. Дым и кровь, ярость и дым. Ему была нужна вода. Он обернулся попросить Сафина и увидел его труп в грязи в нескольких шагах. Человек принципов должен делать непростой выбор, и страдать от последствий.

— Мы привели твою лошадь, — сказал Коска, словно это могло исправить по крайней мере некоторые из неудач этого дня. — Если хочешь моего совета, продолжай жить. Оставь это место позади так быстро, как только возможно.

— Как мне забыть это?

— О, это слишком сложно. Хитрость в обучении состоит в том, чтобы просто… — Коска осторожно отошел назад, пока один из Стирийцев с криками пронесся мимо, с привязанным к лошади трупом. — Наплевать.

— Мне надо похоронить Сафина.

— Да, полагаю. Но быстро. Сейчас светло, и нельзя терять ни минуты. Джубаир! Опусти это! — И Старик пошел через улицу, махая мечом. — Сожги все, что нужно сжечь, и по коням! Мы выдвигаемся на восток!

Когда Темпл повернулся, Дружелюбный без слов протягивал ему лопату. Собака, наконец, перестала лаять. Здоровый Северянин, татуированное животное из-за Кринны, наколол ее голову на копье за головами повстанцев, и показывал на нее, усмехаясь.

Темпл взял Сафина за запястья, поднял на плечо и затащил в седло его испуганной лошади. Нелегкое задание, но легче, чем он ожидал. При жизни Сафин казался большим от разговоров, движений и смеха. После смерти он, казалось, не весил ничего.

— Ты в порядке? — Берми трогал его за руку.

Его касание разбудило в Темпле желание заплакать.

— Я не ранен. Но Сафин мертв. — Таково правосудие.

Двое Северян уронили сундук художника и дрались за одежду в нем, оставляя порванные тряпки вдоль грязной улицы. Татуированный мужик привязал палку под собачьей головой и тщательно вешал на нее лучшую рубашку с оборками. На его лице застыла артистическая сосредоточенность.

— Ты уверен, что в порядке? — спросил Берми, с середины захламленной улицы.

Никогда не было лучше.

Темпл вел лошадь из города, затем с дороги, если можно так назвать две колеи в грязи. Лающие звуки приказов, и огня, и людей, неохотно готовящихся уехать, затухали за ним, сменяясь журчанием воды. Он шел вдоль реки вверх по течению, пока не нашел достаточно милую полянку между двух деревьев, ветви которых тянулись до воды. Он стащил тело Сафина и перевернул на спину.

— Извини, — сказал он, и бросил лопату в реку. Затем взобрался в седло.

Сафину было все равно, где он лежит, или как. Если есть Бог, он теперь был с Ним, возможно требуя ответа, почему Он так облажался в наведении праведности в мире. Северо-восток, сказал Коска. Темпл повернул лошадь на запад, ударил каблуками и поскакал галопом от жирной завесы дыма, поднимающейся над руинами Аверстока.

Прочь от Компании Милосердной Руки. Прочь от Димбика, Брачио и Джубаира. Прочь от Инквизитора Лорсена и его праведной миссии.

У него в мыслях не было направления. Куда угодно, только не с Никомо Коска.

Новые Жизни

— А вот и Сообщество, — сказал Свит, осаживая лошадь.

Фургоны вытянулись на милю или около того на дне долины. Тридцать или больше, некоторые покрыты пятнистым брезентом, некоторые раскрашены в яркие цвета; оранжевые и пурпурные точки и мерцающее золото выпрыгивали из пыльного коричневого ландшафта. Пятнышки пешеходов между ними и впереди всадники. Сзади шли животные — лошади, запасные волы, приличное стадо коров — и прямо за ними следовало нарастающее облако пыли, уносимое легким ветерком и поднимающееся в небо, возвещая миру о приближении Сообщества.

— Только посмотрите! — Лиф выгнал лошадь вперед, стоя на стременах с ухмылкой во все лицо. — Вы видите? — Шай раньше не видела его улыбки, и с ней он выглядел молодо. Скорее мальчик, чем мужчина, кем он вероятно и был. Это заставило и ее улыбнуться.

— Я вижу, — сказала она.

— Целый город движется!

— Верно, это настоящий срез общества, — сказал Свит, ерзая своей старой задницей в седле. — Кто честный, кто хитрый, кто богатый, кто бедный, кто умный, кто не очень. Много старателей. Несколько пастухов и фермеров. Немного торговцев. Все хотят новой жизни там, за горизонтом. У нас тут даже есть Первый из Магов.

Ламб дернул головой. — Чего?

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.