Страница 3 из 33
— Жена Джубала, — продолжал перечислять Тедди, — Алисия. Она на десять лет его моложе, ей сорок четыре года. Одаренная классическая гитаристка и композитор баллад в испанском стиле. Трое оставшихся, дети — Дэйн, исторический романист, Бетти, поэтесса, превосходит умершую сестру, и Тина — художник. Тина — самая самодостаточная, Дэйн — наоборот. Разумеется, Джубал заботится об их благополучии.
Следующий свой вопрос Сент-Сир формулировал, тщательно подбирая слова, чтобы получить самый беспристрастный, информативный и полный ответ, на который Тедди был способен.
— Вы получили всю эту информацию из первых уст, обнаружили тело и знаете всех членов этой семьи — есть ли у вас какие-либо предположения?
Он знал, что Тедди был полноценной личностью, в каком-то смысле, поэтому надеялся, что логика его ума, несомненно, более высокая, чем у людей, имеет предположения, которые не пришли в голову полиции.
Но его ждало разочарование.
— Никаких, сэр. Это и правда сложное дело. Туземцы нашли только одно объяснение всему этому.
— Коренные уроженцы Дармы?
— Да, сэр.
— Что же они говорят?
— Оборотень, сэр.
— Простите?
— Знаю, звучит абсурдно для таких разумных существ, как мы. Дарманцы говорят, что оборотень, как они его называют ду-ага-клава живет на холмах у подножия гор. Они убеждены, что один из этих ду-ага-клава укусил членов семьи, передав им ликантропию[2]. По их теории, кто-то из семьи и является убийцей Леона и Доротеи Альдербенов.
— Как вы и сказали, такое объяснение никого не удовлетворяет из-за отсутствия здравого смысла.
Тедди ничего не ответил.
— Я заметил, — сказал Сент-Сир, — что ваш голос выражает сомнения. В чем вы сомневаетесь?
Казалось, машина немного ускорилась, хотя Сент-Сир не был в этом уверен. И даже если бы он был уверен, что значит эта реакция?
— Это не суеверно — верить, что есть больше вещей за гранью нашего понимания, чем мы можем предположить, мистер Сент-Сир.
— Думаю, нет.
Что-то здесь… Биокомпьютерная половина была встревожена. Он проанализировал то, что робот рассказал — не просто то, что робот говорил, а то, как он это говорил. Проанализировав грамматику и интонацию, он был раздражен.
То есть здесь… Слова робота словно завуалированы. Они неестественны для него. Это как если бы кто-то залез в робота и запрограммировал его отвечать именно так, запрограммировал подчеркнуть предположения об оборотне.
Но кого, гадал Сент-Сир, пытался Тедди этим защитить? Кто мог запрограммировать робота отвлечься на рассказы о сверхъестественном?
То есть здесь…
Но, какое-то время, Сент-Сир готов был игнорировать сигналы и предупреждения. Скука ушла, и это было решающим фактором. Чем-то заняв ум, он перестанет вспоминать случайные моменты прошлого без надобности. А если ему не придется вспоминать их, ему не будет грустно. Он ненавидел грустить. Спасибо Богу за работу, за разорванные горла, за неразгаданные тайны.
Они преодолели горы и начали спускаться с предгорий на другой стороне. На мгновение луч солнца прорезался сквозь брешь в вездесущих ветвях, но почти сразу же темные ветви и серые листья снова окутали машину со всех сторон.
Глава 2
Всадник в шторм
Особняк Альдербенов был построен на склоне последнего из крупных предгорий, в тени серой горы. Состоящий из пяти этажей, параллельных контуру земли, идеально гладкий и ровный, как если бы он был высечен из цельного куска сияющего белого камня, дом больше походил на естественный выступ ландшафта, чем на творение рук человеческих.
Тедди спилотировал прямо в открытые ворота гаража и припарковался рядом с пятью подобными транспортными средствами.
— Я покажу вам вашу комнату, — сказал он.
Через пять минут, с помощью лифта, способного перемещаться как по вертикали, так и по горизонтали, они добрались до парадного зала на последнем этаже дома: мягкий ковер цвета чистейшей морской воды; стены приглушенного синего оттенка; непрямое освещение, такое, что источник света найти не представлялось возможным; картины на всех стенах, все довольно привлекательные, во всяком случае, на первый взгляд, и все подписанные именем Тины Альдербен; музыка, едва слышная, нежная, мягкая, приятная.
Тедди потянулся к переключателю на стене, открыл дверь, которая обнаружилась за раздвижной панелью, и показал детективу его апартаменты: уютная гостиная, спальня с гигантских размеров кроватью и камином, достаточно огромным, чтобы зажарить быка, еще картины Тины Альдербен, ванная комната, отдельная от спальни, с бескрайней ванной.
— Надеюсь, вам нравится? — спросил Тедди.
— Поживем — увидим, — сухо ответил ему Сент-Сир. Сарказм в его голосе робота не впечатлил.
— Если эта комната вас не устраивает, я уверен, мы сможем выделить вам другую, — Тедди проплыл к выходу, в дверях обернулся и добавил:
— Ужин будет подан через два часа и двадцать минут, в главной столовой. Указания, как ее найти, в верхнем ящике вашей тумбочки.
— Подождите, — остановил его Сент-Сир. — Я бы хотел поговорить с мистером Альдербеном, чтобы узнать…
— Это может подождать, — заверил его Тедди. — А сейчас мистер Альдербен хочет, чтобы вы отдохнули от путешествия.
— Я ни капли не устал.
— Тогда вы можете просто посмотреть на грозовой ливень, мистер Сент-Сир. «Климикон» прогнозировал его к шести часам. Он, должно быть, уже начался.
В подтверждение его словам, воздух как-то разом изменился.
Послышался звук закрываемой за роботом двери, и раздвижная панель вернулась на место.
Не имея ни малейшего понятия, как еще скоротать время, не давая себе снова заскучать, Сент-Сир подошел к стеклянной двери с видом на террасу, и обнаружил, что она открывается с помощью голосовой команды. Он ступил на шиферный настил балкона, защищенный от дождя и ветра покатой красночерепичной крышей. Прямо под ним раскинулись пышная долина и лазурная река, но лес с чахнущими деревьями, серыми листьями немного притуплял общее впечатление.
В долине бушевала гроза.
Растущая череда туч невозмутимо надвигалась с востока, черная и тяжелая как наковальня. Дюжина быстрых серебристых «Глаз Климикона» мелькала из-за плотных облаков, то показываясь, то исчезая, обрисовывая их контуры с умом атмосферной химии.
Тучи приближались стремительно, как товарный состав, прокладывая путь по воздушным рельсам на своих паровых колесах.
Заинтригованный этим завораживающим зрелищем, Сент-Сир придвинул стул к перилам и устроился поудобнее.
Над крышей поместья образовался второй грозовой фронт, пришедший с гор, время от времени он заслонял собой круглые Глаза, нависающие над глубокими зловещими тучами. Это массивное облако было более мягким и сглаженным в цветах, больше серым, чем черным, больше синим, чем сиреневым.
У земли ветер утих, а бушевал только на больших высотах, вызывая сильные атмосферные помехи над долиной.
Сент-Сир понял, что на этой невероятно маленькой площади ветер дул из двух совершенно разных сторон, что свидетельствовало о неодинаковых причинах его появления. Это было относительно небольшое достижение Климикона на планете, где цены значения практически не имели. В конце концов, за последние годы они освоили управление погодой, что облегчило задачу терраформинга[3] миров, изначально непригодных для проживания людей.
Молния разрезала темноту.
Мгновение спустя, оглушительным ударом кнута по долине разнесся раскат грома.
В долине, у подножия ближайшего горного хребта серых гор, пелена дождя скрыла деревья и размытые осушенные овраги, вода хлынула в реку.
И там, под проливным дождем, верхом на коне ехал человек, низко пригнувшись к шее животного и похлопывая его по плечу свободной рукой. Он лихорадочно сжимал коленями бока лошади, как если бы под ним не было седла, хотя угрозы падения не было.
2
Ликантропия — мифическая или волшебная болезнь, вызывающая метаморфозы в теле, в ходе которых больной превращается в волка; один из вариантов териантропии. Наряду с волшебной ликантропией и териантропией существует реальное психическое заболевание — клиническая ликантропия, при которой больной считает себя волком, оборотнем или другим животным.
3
Терраформинг — создание условий пригодных для жизни, применительно ко всяким космическим телам, включающее создание более приятной атмосферы, биосферы, магнитосферы, ноосферы и термосферы и т. д.