Хрустальный Дракон

Там, где был один волк-рейдер, наверняка должны быть и другие. И Грифон как раз часто упоминал об этом в своих посланиях. Арамиты в основном держались стаями, как и те животные, имя которых для них так много значило. Кейб, теперь уже предельно осторожный, на этот раз почувствовал их присутствие раньше, чем услышал их. Они подступали со всех сторон, и их было так много, что это его даже испугало.

— Мы наткнулись на патруль, — прошептал он своему товарищу.

— Великолепно! Я уж лучше буду сражаться с чем-нибудь реальным, чем дальше бродить по этому мутному болоту!

— Это не…

Он не успел докончить фразу, как перед ними мелькнули первые тени.

Они шли в их сторону, но не совсем точно. Было ясно, что волки-рейдеры сбиты с толку густым туманом, но они были обучены преодолевать любые трудности в самых невероятных условиях, которые только могли возникнуть при выполнении поставленной перед ними задачи, поэтому они сумели приспособиться к нынешним обстоятельствам, насколько это было возможно. Прислушавшись, Кейб понял значение странного крика того, первого, рейдера. Издавая этот крик, арамиты надеялись не потерять друг друга в тумане, очевидно, решив, что скрытность в данном случае не стоит потери людей.

— Ну? — крикнул Темный Конь в сторону приближающихся силуэтов. — Идите, идите! Я не собираюсь терять на вас весь день! У меня, кроме вас, еще уйма дел! — Темный Копь…

Волшебник этого совсем не хотел. Он надеялся, насколько это возможно, избегать опасностей, и это было одной из причин, почему он и искал призрачного жеребца. Темный Конь всегда с удовольствием встречался с врагами, но всякий раз прежде всего заботился о безопасности своих спутников. А на этот раз он начинал действовать, но мнению Кейба, довольно рискованно. Бессмертный искал стычки, и причиной этому опять-таки был Сумрак. Пока они бродили, ничего не видя, в тумане, мысли призрачного жеребца вернулись к тому предмету, который был неотъемлемой частью его прошлой жизни.

Теперь с этим уже ничего нельзя было поделать. Арамиты подходили со всех сторон, и телепортироваться сейчас было бы чистым безумием. К тому же что-то подсказывало Кейбу Бедламу, что телепортация при таких обстоятельствах может стать еще большей угрозой для его жизни, чем эта схватка.

Два других воина попытались мечами подрезать передние ноги Темного Коня, но результат оказался таким же, как и у их предшественника. Одного демон-скакун ударом копыта отправил обратно в туман, другой же сумел увернуться. Он выхватил из-за пояса кривой кинжал и метнул его, но теперь уже не в Темного Коня, а во всадника, в Кейба. В головах рейдеров еще не отложилось, что лошадь для них является большей угрозой, чем всадник. Они считали, что если захватят или убьют всадника, то схватка будет выиграна.

Волшебник увидел летящий в него кинжал, и, хотя он предусмотрительно уже наложил заклятье, защищающее его от обычного оружия, действием мысли он отклонил его в сторону, решив, что надежнее будет подстраховаться. Волшебные чувства и обычный слух предупредили его, что несколько рейдеров подбираются к нему сзади. Он обернулся. Копье мелькнуло в ярде от него. Используя заклинание, Кейб поднял в воздух и оружие и копьеносца и с их помощью отбросил назад еще четырех ближайших солдат. Только он собрался свалить еще одного, как заклинание внезапно прекратило действовать, и солдат камнем упал на землю. Он тут же поднялся на ноги и исчез в тумане.

— Неосторожно, — послышался чей-то голос.

Кейб взглянул на Темного Коня, но тот тоже был занят тем, что расправлялся с рейдерами: один из них, едва не став его жертвой, умудрился избежать его первого пинка, два других присоединились к нему. Один из рейдеров попытался заарканить бессмертного — самый дурацкий поступок, который можно было придумать. Темный Конь поймал зубами аркан и, пока арамит еще держался за другой конец, дернул аркан с такой силой, что рейдер подлетел в воздух и с размаху налетел на своего же товарища. С глухим ударом оба столкнулись и рухнули на землю. Солдат, оставшийся в живых еще после первой атаки, отступил, стараясь побыстрее скрыться в тумане. Призрачный жеребец засмеялся.

Позабыв про голос, Кейб обдумывал свое ужасное положение. В то время, как бессмертный не испытывал никаких угрызений совести, круша своих противников, Кейб каждый раз, когда вынужден был убивать, испытывал боль, несмотря на то, что в большинстве случаев это было самозащитой. Он сдерживал себя насколько мог, стараясь отговорить противника или ввести его в бесчувственное состояние. Сейчас, когда его волшебные возможности внезапно оказались под сомнением, Кейб почувствовал, что если он применит летающие камни и устроит крошечный ураган, чтобы отбить своих противников, то это будет вполне оправдано.

Но это не означало, что отпала необходимость убивать. Некоторых арамитов другим путем просто было бы и не остановить. Они сами находили свою смерть, дико бросаясь под град камней. Один даже умудрился подобраться так близко, что почти вытащил Кейба из седла. Стараясь изо всех сил, волшебник попытался освободиться, и тут он заметил, что кое-какое оружие арамитов, несмотря на его защитное заклинание, все же причиняет ему боль. Кинжал, которым арамит слегка задел его ногу, был отделан драгоценными камнями и, очевидно, был заговорен для такой битвы. За свою длинную историю войны, вполне возможно, они научились иметь дело с волшебниками. В конце концов он чисто инстинктивно нанес ответный удар… послал туда такой сильный энергетический заряд, что нападавший буквально сгорел за время, которого не хватило бы и на один вздох.

И все же арамиты продолжали прибывать. Создавалось такое впечатление, что почти все силы рейдеров одновременно обнаружили их. — Уххх!

Удар по голове так встряхнул Кейба, что он чуть было не вылетел из седла. Первая мысль была о том, что кто-то с пращой застал его врасплох. Странно, все равно его заклинание должно было защитить его. Однако, когда он услышал, как Темный Конь застонал от боли, он понял, что его ударило не обычное оружие.

Где оно? Он чувствовал, что ни у одного из рейдеров такого оружия нет. В действительности большей опасностью для Кейба и Темного Коня были не арамиты, которые значительно превосходили их числом, а зловещий туман, который неустанно продолжал истощать их волю и разрушать их волшебные способности.

Он оттолкнул арамита, который каким-то образом сумел обойти сзади Темного Коня, и, прежде чем тот сумел снова приблизиться, Кейб ввел его в шок. Арамиты не давали ему времени на размышления. Не успел солдат упасть в судорогах на землю, как Кейб сам получил удар. Удар отозвался дрожью в каждой его клетке. На этот раз раненый волшебник почти сполз со спины своего товарища, и только быстрое движение демона-скакуна удержало его от падения.

— Кейб! Держись крепче! Не могу я одновременно и сражаться, и ловить тебя.

— Я… не могу.

От боли он не мог даже выпрямиться. Он опять чуть было не свалился, когда Темный Конь развернулся, чтобы защитить свой правый фланг.

— Очень хорошо… — это прозвучало так, словно черный жеребец был раздосадован поворотом событий. — Держись изо всех сил, Кейб! Сейчас мы будем в безопасности!

Волшебник крепко вцепился в седло и заставил себя поднять голову. Покидая поле битвы, Темный Конь расчищал себе дорогу среди нападавших. Несколько человек лежали убитыми, но все равно казалось, им не будет конца. Стрелы летели как в волшебника, так и в бессмертного, но заклинание Кейба все еще действовало, а Темный Конь есть Темный Конь.

Посреди тумана и хаоса, на вершине груды камней теряющий силы волшебник заметил очень странную фигуру. Толпы арамитов, словно проплывающие совсем рядом с ней, не обращали на нее никакого внимания. Туман частично скрывал фигуру, но Кейб сумел различить его длинные тонкие руки и ноги и безобразно круглое туловище. На голове его была высокая широкополая шляпа, которая скрывала большую часть лица… если у этой странной пародии таковое вообще было.