Закрытый клуб

Он потопал в дальний угол и, надувшись, с размаху сел на стул.

Мы хохотали, буквально сгибаясь пополам.

Наконец я вытер глаза и медленно пошел вдоль стеллажей.

На полке я увидел модель корабля вроде той, как строят в бутылках, только больше.

— Эй, Майлс, — сказал я. — Не возражаешь, если я взгляну, или сразу разобьешь?

— Пошел ты…

Я снял корабль с подставок и повертел в руках.

— Странно.

С обеих сторон не хватало планок, как зубов в улыбке боксера.

Я ухмыльнулся.

Я понес корабль на стол под разбитым зеркалом, взял из вазы дощечку и приложил к дыре в борту. Она идеально подошла.

Сара захлопала в ладоши.

Каждая планка со щелчком вставала на место, и наконец ваза опустела. Корабль снова выглядел целым, однако сделали его из бледного дерева бальсы, а новые планки, ярко-коричневые, походили на древесину черешни. Но эта проблема была из разряда косметических: кораблик выглядел очень соразмерным и новеньким.

— Круто.

— Я хочу пустить его на воду, — сказала вдруг Сара.

— Ну еще бы, — пробурчал Майлс из угла, не глядя на нас.

— Давай, — согласился я.

— Валяй, — буркнул Майлс.

— Не мог бы ты встать, а? — попросила Сара. — Если что-нибудь знаешь, скажи нам!

— Это явно корабль Тезея, — сообщил Майлс.

— Чей корабль?

— Тезея. Парадокс такой. Античная загадка.

— Ну просвети нас, Бога ради!

— Корабль Тезея постепенно старел и изнашивался, но моряки все время заменяли доски. Убирали старые и вставляли новые. Вопрос в том, когда корабль перестает быть кораблем Тезея.

— Не поняла.

— Если одну доску заменить, это по-прежнему будет корабль Тезея?

— Конечно.

— А если заменить половину досок? Это по-прежнему корабль Тезея?

— Да.

— А представь, что кто-нибудь собрал все старые доски и построил второй корабль. Какой из двух будет кораблем Тезея?

Мы с Сарой ответили одновременно.

— Старый, — сказал я.

— Новый, — сказала она.

— Вот именно, — потер руки Майлс. — Смысл парадокса не в корабле, а в том, что такое чем-то быть. — Он показал на остатки стула на полу: — Это можно считать стулом? А это по-прежнему зеркало? Ты тот же самый человек, что был год назад? Этот корабль тот же самый, что ты нашел на полке?

Я поднял руки:

— Понятно. Типичная философская загадка. Можно спорить всю ночь и ни до чего не додуматься.

— Я уже додумался, — сказал Майлс. — Вытащи на фиг новые плашки и брось кораблик в воду.

— Ты с ума сошел? — возмутилась Сара.

— Это очень разумно, — возразил Майлс. — Подумайте о V&D, о том, что они делают. Они не хотят, чтобы корабль менялся. Они хотят, чтобы все тот же старый корабль плыл вечно. Они не хотят передавать плавание новой команде, новому кораблю, новым доскам. Ты вставил новые плашки и испортил всю философию.

— Зато поправил физику. Мой корабль не утонет. А твой — да.

— Поверь мне.

— Парню, который разнес зеркало?

— Я тебе говорю!

— У нас единственный шанс, — сказал я. — И он в двадцати футах внизу.

— Ты прав. — Майлс вздохнул. — Дай мне только проверить одну вещь.

Взяв у меня корабль, он вытащил коричневые планки. Не успел я и слова сказать, как Майлс сделал гигантский шаг к краю расселины и аккуратно уронил туда корабль.

— Скотина!

Мы подбежали к краю. Кораблик упал с громким всплеском и пошел ко дну.

— Ты чертов надменный урод! — закричала Сара. — Да как ты смеешь?! На кону людские жизни! На других наплевать, о себе подумай!

— А у меня проблемы с самооценкой, — усмехнулся Майлс.

— Заткнитесь и смотрите! — крикнул я.

Корабль по инерции ушел под воду, но теперь всплыл, и течение понесло его к дальней стене.

— Черт меня побери! — изумился Майлс.

Я почти обрадовался, но тут же увидел пузыри, поднимающиеся от корабля. Я представил, как вода заливает трюм.

— О черт…

Корабль начал тонуть.

— О нет!

Но корабль по-прежнему плыл, хотя и медленнее, чем нам было нужно. На полпути он уже наполовину погрузился в воду.

Я чертыхнулся:

— Ну, давай же!

— Давай… давай… давай… — подбадривала корабль Сара.

— О нет! — сказал Майлс, посмотрев в дальний конец расщелины.

— Что? — Я взглянул туда. — Что это?

Поток уходил в тоннель, достаточно высокий для того, чтобы наш кораблик мог проплыть по нему со всеми мачтами. Но почти у самого отверстия Майлс разглядел туго натянутую проволоку.

Мне вспомнилось смешное слово из детских приключенческих романов.

Растяжка.

Мина-ловушка.

— Майлс, — спросил я, — как ты думаешь, что будет, если наш кораблик заденет проволоку?

Он пожал плечами. Его самоуверенность исчезла. Он встретился со мной взглядом и показал руками большой взрыв.

Сара в нескольких шагах от нас повторяла, не отрывая взгляд от корабля:

— Плыви… плыви… плыви…

— Сара…

Я показал на проволоку.

Ее глаза расширились.

Она снова повернулась к нашему кораблику и принялась умолять:

— Тони, тони, тони!

Я начал вторить ей.

А что еще оставалось? Бежать обратно, откуда пришли?

Майлс уже стоял у двери. Он подергал ручку и выругался.

Корабль был уже в нескольких дюймах от отверстия тоннеля. На три четверти оказавшись под водой, он все еще плыл. Мачты по-прежнему выступали из воды настолько, чтобы задеть проволоку. По бокам корабля густо пузырился воздух.

— Тони, тони, тони… Тони!

Воздух из трюма пошел большими пузырями, кораблик окончательно затонул и на долю дюйма разминулся верхушками мачт с проволокой.

Мачты исчезли в черноте тоннеля.

Раздался гул, возникший далеко внизу и поднявшийся к нашей комнате, — должно быть, грохотало что-то в стене. Затем послышался щелчок, и засов массивной двери отъехал в скобку на стене. Через секунду за книжной полкой открылась панель, и корабль опустился на свое место.

Майлс подошел к двери и сильно толкнул ее. Она распахнулась.

Он торжествующе фыркнул и шагнул за порог.

Я посмотрел на Сару и покачал головой:

— Знаешь, половину времени он нормальный. Беда в том, что неизвестно, в какой он сейчас половине.

Она взяла меня за руку и устало улыбнулась:

— Давай пройдем это до конца, а потом куда-нибудь уедем, купим прелестный домик, заведем детей, состаримся… Что ты говоришь?

— Куда мы поедем?

— Не знаю. Может, на Ямайку?

— А как тебе Техас?

— Техас? — Сара пожала плечами, словно говоря «Почему бы и нет?». — Никогда не была в Техасе.

Она не отпускала мою руку, и мы вместе прошли в дверь.

Глава 35

Мы оказались в огромном, но погружающем в клаустрофобию помещении.

Огромном, потому что противоположная стена была далеко, как в комнатах из ночных кошмаров. То есть когда к ней бежишь, она все отдаляется.

Клаустрофобия же начиналась из-за давящей тяжести этой низкой и узкой комнаты. Боковые стены и потолок были изрезаны поперек узкими П-образными щелями. На стенах висели элегантные канделябры со свечами. Майлс достал свою «Зиппо» и зажег несколько фитильков.

Слева на стене я увидел странную мозаику из крошечных гладких плиток: гротескное изображение демона с огромными губами, ладонями и вяло висевшим длинным фаллосом.

— Урод озабоченный. — Майлс указал на демона.

Сара рассматривала мозаику на противоположной стене — по мне, готовая карта метро, только без обозначенных остановок. Сара с интересом изучала разветвления маршрута.

Я провел рукой по демону, пробежав пальцами по гладким плиточкам.

— Что это? — спросил я Майлса.

— Тотем какой-нибудь. Древний божок.

— Какой религии? И чем он ведает?

Майлс прищурился:

— Из Южной Америки, наверное. Или с островов Тихого океана… Похож на идолов с острова Пасхи.

— Вы, ребята, понятия не имеете, о чем говорите, — рассмеялась Сара.