Страница 5 из 12
И все же пока есть — не надежда, конечно, нет, так, призрак один — пусть обо всем этом знает только он, а этим салагам ни о чем подозревать и не надо. Ни о том, что никакого спасительного Купола и земного лагеря здесь не будет. Ни о том, что их волею судьбы и странных темных сил забросило на другой континент.
Интересно, что сделают те, кто закинул их сюда? Запишут в графу «случайные потери». И забудут. Да, разумеется, Неизвестные так, скорее всего, и сделают — точно так же, как сделало бы начальство в его родной державе.
Но вдруг это не ошибка, а особое испытание? Насколько было известно капитану, здесь были сотни людей. Сейчас они должны двигаться к месту будущего поселения колонистов. Вполне возможно, что эти люди оказались разбросанными по всей планете, и кто знает, сколько из них угодило на этот континент. По крайней мере, не он один, это точно.
Не он один.
Капитан вполне мог решить, что особого резона оставаться в живых у него нет. Но три дня назад ему повезло — впервые за время своих скитаний по планете он встретил людей.
…Нет, хорошее это все-таки правило — сперва думать, а потом уж — стрелять. Иначе одному из парней, Эжену, досталась бы очередь из «калаша». Нечто черно-серое метнулось к капитану из зарослей пожухлой травы — и в первую секунду он не сообразил, что перед ним — человеческое существо. Правда, не соотечественник, а негр. Что парень выкрикивал, оживленно размахивая руками, — капитан, понятное дело, разобрать не мог. Да и без всякого перевода было ясно — нужна помощь.
Африканских парней оказалось двое: первый — лет восемнадцати, а второму — хорошо, если сровнялось шестнадцать. Оба — в военной форме, чем-то похожей на русскую. Даже у младшего — какие-то нашивки на рукаве, сержант, что ли, или капрал — какие там у них приняты звания, капитан не знал, армия их страны уж всяко не относилась к «вероятным противникам». А у старшего — явно офицерские звездочки на погонах.
Интересно знать, а рядовым в их стране что — лет по десять? Кстати, очень даже может быть: сперва детишки учатся держать в руках «калаш», потом — убивать. А уж после, те, кто выжил — умножать два на два. Последнее, надо полагать, не обязательно. Ладно, к чертовой матери эти размышления — у этого мальчишки-капрала — огромная рана на ноге. Судя по всему, постарался какой-то местный зверь — слава богу, кость, кажется, не задета, но порвали его изрядно. Уж чего-чего, а разных мерзких тварей в этом мире — избыток.
М-да, вот почему тот, что старше, так обрадовался появлению чужого да вдобавок вооруженного человека, от которого не знаешь чего ожидать. По всему выходит, что был рад получить хоть чью-нибудь помощь. Перевязать — не проблема, а идти-то этот герой сможет? Хотя куда идти, тоже непонятно.
И самого простого антибиотика у капитана теперь не было. Так что если рана загноится — мальчишку не спасти. Черт, отыскался бы здесь хоть самый завалящий фельдшер!
Оба негра, разумеется, по-русски не говорили. В Москве, в «лумумбарии», ни один ни второй не обучались. Правда, когда капитан высказал эту мысль вслух, старший как-то оживился, даже улыбнуться попытался:
— О, Лумумба!.. — а дальше пошел шпарить на своем наречии.
— Значит, будем тащить на себе, — изрек окончательный диагноз капитан, осмотрев рану. — Выйдем к людям — будет жить.
Старший понять этого не мог, но, судя по тому, как он посмотрел на седого белого человека — с надеждой и обожанием, можно было подумать, что капитана послали сюда духи предков, явив-таки чудо. Теперь брат — а капрал наверняка был его братом, уж больно похож, — будет спасен…
«Хреновый получился из меня спасатель», — подумал капитан, обернувшись и посмотрев на Эркюля — так звали юного капрала. Тот кое-как пытался хромать, опираясь на плечо капитана.
Километрах в десяти начинался лес. По крайней мере солнце там не будет плавить мозги, зато… Зато как бы местное зверье не заставило всех троих пожалеть, что они родились на белый свет. И все-таки что-то подсказывало капитану, что двигаться надо именно в ту сторону. Делай — раз, делай — два…
Хорошо хоть от Эжена — старшего из негров, переименованного капитаном в Женьку, — есть прок. По крайней мере охотиться на мелкую дичь он умеет, да и младший, надо думать, умел — иначе не выжить было им после портала. Интересно, и как их уговорили отправиться в это Черт-Его-Знает-Куда? Жаль, поговорить с ними нельзя. Старший произнес несколько фраз на французском, но без толку: знания капитана ограничивались «се ля ви» и «мерси боку» — как и у любого русского человека (за что спасибо Мише Боярскому). Ничего, кроме «мерси боку», капитан и не разобрал.
Ладно, отставить размышления: делай — раз, делай — два…
В «горячих точках» капитану бывать не приходилось, хотя в свое время, после того, как перевернулась машина с женой и трехгодовалым сыном («Они даже не поняли, что произошло», — говорил потом врач), он направлял рапорты начальству. Все рапорты попали в долгий ящик, зато с увольнением в запас не задержались. И в портал капитан отправился с легким сердцем. Если прежняя жизнь завершилась ничем, почему бы не попытать счастья в новой? Хорошо хоть автомат и боезапас не утопил, когда на второй же день пришлось выбираться из болота.
Правда, вот теперь в его жизни появился какой-никакой смысл — дотащить этих двоих черножопых «салаг» до людей. Как угодно, но дотащить! Кстати, в той, прежней, жизни сына капитана тоже звали Женей…
Делай — раз, делай — два…
Ночью лучше никуда не идти. Правильнее — разжечь костер — пламя отпугивает местную фауну. Хотя логично предположить: не всю. А идти надо днем, по жаре. Ладно, по крайней мере этим ребяткам к жаре не привыкать. Да и ему грех жаловаться — куда курсантов только не забрасывали! А если выживет — привыкнет и к этому странному миру под названием Плацдарм.
Пожалуй, привал все же стоит сделать. Эркюль уже не выглядит черным — скорее, пыльно-серым. И ведь молчит — ни стона. Ничего — скоро привал, там парнишка немного придет в себя. Только бы отыскать здесь хоть какую-то тень…
Делай — раз…
Капитан посмотрел вперед в поисках деревца, пусть даже чахлого — лишь бы тень отбрасывало, — и тут его взгляд наткнулся на то, что никак не должно было существовать в это мире.
Всадники — на лошадях — в этом забытом богом месте?!
Глюки от жары, и думать нечего…
Но тут подошел Эжен, стал что-то быстро говорить, отчаянно жестикулируя и указывая в ту же сторону, куда смотрел капитан. Там двое людей на лошадях двигались прямиком в сторону путников.
Если эту несуразицу видит и ниггер, то, выходит, это общий глюк?
А разве так бывает?
Или…
Допустим, это не глюки.
Тогда кто эти всадники — враги или друзья?
Эжен, конечно, уже разулыбался во все тридцать два зуба, да и Эркюль повеселел. Все-таки они — наивные салаги. Не знают, что разные люди на свете бывают. Да и здесь, на Плацдарме, наверняка не всякий человек человеку — друг, товарищ и брат.
Скрываться и прятаться не имело смысла. Капитан на всякий случай снял пистолет с предохранителя. Что ж, если таинственные всадники — друзья, то эта встреча — спасение. Если же нет… В таком случае он постарается подороже продать свою жизнь.
Между тем люди — неясные сомнения на этот счет, вначале возникшие у капитана (а вдруг на Плацдарме водятся существа, похожие на кентавров?), исчезли — приблизились настолько, что стало возможно получше их рассмотреть. Первым рысил грузный бородатый человек на черной лошади под стать себе — такой же мощной и тяжеловесной. Второй наездник был тонким и хрупким.
Не доехав метров десять до капитана, здоровяк резко остановил лошадь и спешился — так, что капитану показалось, что земля слегка задрожала. Незнакомец выглядел чересчур по-земному: черная футболка, такие же брюки, бандана на голове, солнцезащитные очки. Чем-то он походил на пирата с Карибских островов — впечатление усиливала роскошная темно-рыжая борода и пышные усы.
— Гуд морнинг! — улыбнулся человек, и капитан наконец увидел, что пришелец практически безоружен. Правда, к седлу было приторочено нечто, напоминающее старинный арбалет. Аналогичный девайс был в руках у второго всадника.