Страница 3 из 4
— Ты же знаешь, что я не могу.
— Почему?
— Потому что тогда я стану дезертиром.
Её глазу умоляли Уокера, но она не произнесла ни слова. В конце концов, девушка опустила голову и уставилась на свои руки. Уокер свернул сигарету и закурил в молчании, пытаясь найти для себя причину, по которой он мог бы поехать с Рисдонами — но не мог.
Девушка встала и в этот момент за дверью послышались шаги, а потом короткий троекратный стук.
— Уокер? — голос принадлежал Беквиту.
Уокер глянул на девушку, затем подошёл к двери и открыл её. В проёме стоял Рисдон. За его спиной раздался голос Беквита:
— Вперёд, — и Рисдон вошёл в комнату. За ним, уткнув револьвер в спину, вошел Беквит.
Беквит посмотрел на девушку, затем на Уокера.
— Лу, — вздохнул он, — все-таки ты самый изобретательный человек из всех, кого я знаю — даже травма не помеха.
Девушка подошла к отцу. В её взгляде был испуг, смешанный с удивлением:
— Ты ему рассказал?
— Я должен был. Я не хотел, чтобы он заявил, что мы удираем.
— Ну а как это ещё назвать? — спросил Беквит.
— Я уже стар для игры в солдатики, — ответил Рисдон.
— И поэтому ты думаешь, что можешь вот так вот взять и уйти?
— Он не служит в армии, — сказал Уокер. — И может уйти в любую секунду.
— Вместе со всем, что ему известно о нас? — прищурился Беквит.
— О, Господи, если ты ему не доверяешь, то кому тогда вообще верить?
— Вот-вот, Лу, я об этом все больше и больше размышляю.
— Не говори ерунды!
— Ты тоже уезжаешь?
— Нет.
— То есть я должен тебе просто поверить на слово? — худое лицо Беквита оставалось бесстрастным. — Лу, — сказал он, — я не шучу. Ты знаешь, что ждёт дезертира.
— Это откуда же он дезертирует?
— От меня, — тихо ответил Беквит. Затем он добавил: — Лу, я поверю твоим словам, что ты не уезжаешь — но, пожалуйста, сядь на кровать, чтобы не мешать мне. — Видя, что Уокер заколебался, Беквит направил ствол в его сторону. — Имей в виду, ты в любую секунду можешь оказаться рядом с ними.
Уокер попятился назад и сел на постель, держа правую ногу вытянутой. Как только он сел, он тут же почувствовал, что нечто твердое уперлось ему в бедро. Он медленно опустил руку и остановился. Это был его револьвер.
Рисдон не отводил взгляда от дочери. Он открыл рот, чтобы что-то сказать — впрочем, и так было понятно, что.
— Не трать понапрасну время, — сказал Беквит. — Я больше не желаю этого слышать.
— Что ты намерен сделать? — спросил его Уокер. Его рука, засунутая под бедро, уже лежала на рукоятке револьвера.
— То, что должен, — ответил Беквит. — Нельзя оставлять им шансов.
— Что, прямо здесь?
— Где-нибудь за городом.
Пальцы Уокера сомкнулись на рукоятке. Он заколебался, поскольку хотел, чтобы все было по правилам, а здесь, похоже, ими не пахло. Рисдон сказал:
— Беквит… — и агент повернулся в его сторону. В ту же секунду Уокер выхватил револьвер и взвёл курок.
Беквит услышал щелчок и мгновенно обернулся. Он уставился на Уокера, всё ещё не веря собственным глазам.
Ствол револьвера Уокера был направлен точно в грудь Беквиту.
— Я не намерен убеждать тебя в чем-либо, — сказал он. — Просто брось оружие.
Удивление на лице Беквита сменилось гримасой:
— Ты делаешь самую серьезную ошибку в своей жизни.
— Если ты считаешь, что я не выстрелю, тогда подержи свою пушку еще три секунды и посмотрим.
Револьвер Беквита застыл на полпути между Рисдоном и Уокером. Беквит вглядывался в лицо Уокера, пытаясь что-то в нём прочесть. Наконец, очень медленно он опустил свою руку, и когда она поравнялась с бедром, агент разжал пальцы. Револьвер упал на пол.
Рисдон наклонился и поднял оружие, не отрывая глаз от Беквита.
— Ты только что потерял работу, — сказал Беквит Уокеру.
— Рисдон, ты должен взять его с собой, — сказал Уокер. — Отпустите его где-нибудь у Кучилло — к тому времени, как он найдет подмогу, вы уже будете достаточно далеко.
— Так ты всё-таки едешь с нами? — спросил Рисдон.
Уокер покачал головой.
Девушка глянула на него в изумлении:
— Лу, ну теперь-то тебе зачем оставаться?
— Затем, зачем и ранее.
— Но ведь сейчас всё изменилось!
— Да с чего? Я всё еще военнослужащий. Я ведь не служу лично Беквиту.
Девушка продолжала умоляюще глядеть на него, но не находила никаких аргументов.
Рисдон пожал плечами:
— Ну, с этим не поспоришь.
Уокер натянул сапоги, снял наплечную кобуру со спинки кровати, надел её и засунул туда револьвер. Он взял в руки куртку и подошёл к девушке.
— Если ты не понимаешь, — сказал он, — то я даже и не знаю, как тебе объяснить.
Она взглянула на него без улыбки, потом притянула его к себе и поцеловала.
— Она пытается, — сказал Рисдон. Он смотрел, как Уокер идет к двери.
— Лу, — сказал он, — я так думаю, что мы поедем вдоль Рио Гранде до Кучилло, а оттуда на запад, к Санта-Рите.
Неожиданно для себя, Лу улыбнулся, но промолчал.
При Йеллоу-Тэверн он убил солдата-северянина. Скорее всего, это был не первый солдат, погибший от его пули, но тогда, у Йеллоу-Тэверн, он был абсолютно уверен, что тот безымянный солдат пал от его руки. Они сошлись вплотную, штык янки разрезал гриву лошади Уокера, и тогда он выстрелил в упор. Выстрел — и синяя форма исчезла. Вот так вот, просто. То, что он собирался сделать сейчас, под понятие войны как-то не подходило — потому что у человека было имя, и на нём был не просто синий форменный китель.
От Валверде до кавалерийских казарм он ехал шагом, не понукая строевую лошадь. Его правая нога свисала со стремени. Уже почти подъехав к казармам, он увидел всадника, скакавшего навстречу. Тот что-то прокричал ему, но за стуком копыт слов не было слышно, и кавалерист проскакал далее.
Солнце ярко освещало глинобитные постройки, но в воздухе висело ощущение холода — потому что не было видно ни единой живой души и не слышалось ни звука. За бараками, далеко к северу вздымались белые вершины Сангре де Кристо, утопавшие в облаках. Может быть, часть казалась опустевшей и по этой причине. Уокер знал, что кавалеристы отправились в очередной патруль. Может быть, Макгрейл повёл их лично. На секунду он почувствовал облегчение — хотя в глубине души понимал, что это ничего не изменит.
Над входом было написано:
ШТАБ — КАЗАРМЫ ВАЛВЕРДЕ — РОТЫ D И E — 9-Й КАВАЛЕРИЙСКИЙ ПОЛК АРМИИ США.
Сержант, сидевший за столом, глянул на Уокера; по его лицу было видно, что он тут же узнал посетителя. Однако он молча выслушал имя, зашёл в соседнюю комнату и закрыл за собой дверь.
Почти сразу же он вышел обратно. — Майор приглашает вас, — сказал он и отступил в сторону, чтобы дать Уокеру пройти. Уокер вошел в канцелярию. Макгрейл стоял к нему спиной, глядя в окно на освещенный солнцем плац. Он не обернулся, но когда Уокер закрыл за собой дверь, майор сказал:
— Я вас ожидал.
Уокер заколебался:
— Почему?
Макгрейл обернулся. В одной руке он держал револьвер, а в другой — кусок ткани, которой протирал ствол.
— Я так полагаю, что вы пришли сдать обратно лошадь, которую вам одолжили, — сказал он. — Почему ж ещё? — Уокер молчал. На секунду на его лице промелькнуло удивление, затем он взял себя в руки.
— Как нога, — спросил Макгрейл.
— Болит.
— Что и следовало ожидать.
Макгрейл медленно водил тканью вдоль ствола. Неожиданно он спросил:
— Вы ведь не знаете часом, где можно найти человека по имени Беквит, не так ли?
Уолтер был застигнут врасплох:
— С чего мне знать?
— Я смотрю, вы не очень любите отвечать на вопросы — или я неправ?
Уокер расстегнул куртку, достал кисет, свернул сигарету, но куртку застегивать не стал.
— Я никогда не мог носить наплечную кобуру, — вздохнул Макгрейл. — Чувствуешь себя связанным.
Уокер выдохнул дым: