Страница 43 из 48
что доказать ничего не могут, но держать меня тоже не бу
дут, и велели убираться.
Да, не повезло тебе, — подытожил он, собираясь ухо
дить.
Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. — Я
хихикнул и взял его за руку. — И смеяться последним бу
ду я, хотите — верьте, хотите — нет.
Как это понять? — Он не скрывал презрения ко мне,
но в глазах мелькнул интерес.
Искрометному сегодня первого места не видать, —
сообщил я. — У него, бедненького, сегодня болит животик.
Откуда ты знаешь?
114
— Я пропитал его лизунец жидким парафином, — похвастался я. — С понедельника он сосет слабительное. Так что сегодня ему будет не до скачек. Первое-то место уж точно не светит, как пить дать. — Я засмеялся.
Черноусый окинул меня брезгливым взглядом, стряхнул с локтя мои пальцы и быстро" вышел из бара. Я незаметно двинулся за ним. Он почти вбежал в павильон букмекеров и начал лихорадочно озираться по сторонам. Рыжеволосой не было, но она, наверное, откуда,-то наблюдала за обстановкой, потому что вскоре я ее увидел — она быстро шла вдоль барьера к тому месту, где они встретились раньше. К ней тут же подбежал черноусый и стал что-то энергично говорить. Она слушала и кивала. Он заметно успокоился, вышел из павильона и вернулся к паддоку для представления участников. Женщина подождала, пока он скроется из виду, потом направилась прямо к отсеку для членов клуба и вдоль барьера пришла к Биммо Бонору. Тот склонился над барьером, и рыжеволосая что-то зашептала ему на ухо. Он несколько раз кивнул, и она заулыбалась, а когда он обернулся, чтобы отдать указания своим клеркам, я увидел, что и на его лице играет широкая улыбка.
Через несколько минут я подошел к кабине Биммо Боно-ра и услышал, что он заключает с клиентами пари семь к одному против Искрометного. Он собирал с них деньги в 'полной уверенности, что платить ему не придется.
С довольной улыбкой я забрался на самый верх трибуны и оттуда следил за заездом. Искрометный растерзал всех конкурентов еще на препятствиях и нахально пришел к финишу с форой корпусов в двадцать. Посмотреть бы сейчас на мистера Бонора — как ему такой результат?
Теперь надо не попасться на глаза черноусому — мало ли что взбредет ему в голову? Я перешел в сектор с дешевыми местами и проторчал там двадцать томительных минут. Потом пробрался к воротам, через которые выводят лошадей, и к началу последнего' заезда незаметно проник на трибуну для конюхов.
Старший сопровождающий конюх Хамбера стоял почти на самом верху трибуны. Я довольно грубо стал проталкиваться еще выше и наступил ему на ногу.
Куда ты прешь, как на буфет? — рявкнул он, глядя
на меня малюсенькими, как дырочки для шнурков, глаз
ками.
Извини, старина. У тебя мозоли?
Не твое собачье дело, — огрызнулся он. Все идет как
надо, теперь он меня запомнит.
Я погрыз ноготь на большом пальце.
— Ты случайно не знаешь, где тут старший сопровождающий конюх Мартина Дэвиса? — спросил я. — Вон он стоит в красном шарфе. А тебе зачем?
— Работу ищу, — буркнул я и, не дав ему сказать - и
слова, стал проталкиваться по ряду к человеку в красном
шарфе. Из их конюшни в сегодняшних скачках участвовала
только одна лошадь! Я тихо спросил его, не две ли лошади
от них скачут, он покачал головой и ответил «нет».
115
Уголком глаза я заметил, что этот отрицательный ответ не прошел для старшего конюха Хамбера незамеченным. Итак, зерно посеяно, это хорошо. Я досмотрел заезд (лошадь Хамбера пришла последней) и, стараясь никому больше не попадаться на глаза, уехал с ипподрома.
В воскресенье вечером я отправил Октоберу отчет о разведывательной службе Биммо Бонора.
Глава VIII
На День благодарения в. Стаффорде одна из лошадей — участниц первого заезда — это был облегченный стипль-чез, — взяв последний барьер" четвертой, неожиданно взбрыкнула, сбросила жокея, кинулась прямо сквозь внутреннюю ограду и бешеным галопом понеслась по жесткой траве в центральной части круга.'
Ступеньки позади комнаты для взвешивания, с которых я наблюдал эту сцену, продувались всеми ветрами. Стоявший рядом со мной, конюх, как следует выругавшись, побежал вниз ловить лошадь, однако она, будто обезумев, носилась из одного конца круга в другой, и бедняга конюх, а вместе с ним тренер и еще десяток добровольцев изрядно помучились, прежде чем поймали ее за уздечку. На это ушло добрых пятнадцать минут. Наконец они с обеспокоенными лицами провели лошадь мимо меня в конюшню при ипподроме. Гнедой жеребец самых средних возможностей.
Несчастное животное обливалось потом и было взвинчено до предела. Ноздри, да и вся морда — в пене, глаза дико вращаются, вот-вот вылезут из орбит. Лошадь трясло как в лихорадке, уши прижались к голове, казалось, она кинется на любого, кто посмеет приблизиться к ней.
Из программы я выяснил, что звали ее Супермен. В число моих одиннадцати лошадей она не входила, но я был абсолютно уверен — она двенадцатая в этой серии. Все симптомы налицо: взмыленный вид, внезапное буйство, и произошло это в Стаффорде во время облегченного стипль-чеза. Итак, двенадцатая попытка. Но на сей раз неудачная. Бе-кетт прав: реакцию лошади на это таинственное средство едва ли с чем спутаешь. В жизни я не видел скакуна в таком ужасном состоянии.
Ни Октобера, ни Бекетта, ни Мэкклсфилда в это время в Стаффорде не было. Остается только надеяться, что, хотя это и был День благодарения, обещанные Октобером профилактические меры приняты, потому что не могу же я вылезать сейчас со своими предложениями и приставать к официальным лицам, — я сразу себя рассекречу. Очень важно, брали ли' анализы на допинг перед заездом, принимались ли другие меры предосторожности. Надо немедленно, опросить жокея, каковы его впечатления, проверить, заключались ли подозрительные сделки и, наконец, убедиться в отсутствии повреждений на шкуре лошади.
Супермен спокойно взял все препятствия на дистанции. А не значит ли это, что действие возбуждающего средства
116
связано с последним барьером, что оно начинается при приближении к нему или сразу же после его взятия? Ведь именно здесь лошадь взбесилась и вместо того, чтобы выиграть заезд, выбросила жокея из седла и сошла с дистанции. Именно здесь силы ее удесятерились, а до финиша оставалось почти четыреста метров, и она вполне могла бы мощным спуртом обойти идущих впереди лошадей.
Единственным человеком на ипподроме, с которым я, не вызывая подозрений, мог поговорить на эту тему, был конюх Супермена, но он, видимо, все время находился возле лошади и никак не выходил из конюшни. Что ж,начну пока готовить почву для перехода к Хамберу.
К этой встрече я как следует подготовился: волосы непри-чесаны, на остроносых штиблетах грязь, воротник кожанки поднят, руки в карманах, угрюмое выражение на лице. Опустившийся тип, ни дать ни взять. Я и чувствовал себя таковым.
От Хамбера на День благодарения скакала только одна неказистая с виду лошаденка — в четвертом заезде. Перегнувшись через ограждение, я наблюдал, как старший конюх Хамбера седлает лошадь. Сам Хамбер стоял рядом, опершись на палку с большим набалдашником, и давал указания. Я пришел сюда специально, чтобы поближе посмотреть на него. Что ж, вид у него обнадеживающий — такой человек способен на любое зло, и в то нее время пугающий — ведь мне придется выполнять все, что он скажет.