Медведь и Дракон

– Пегги, давай посмотрим видеозапись, – скомандовал дежурному офицеру Робертс.

– Вот это да! – воскликнул Гудли после первых пяти секунд. – Так кто это был?

– Ты не поверишь – Григорий Филиппович Авсеенко!

– Мне это имя незнакомо, – признался Гудли.

– Вот. – Дежурный офицер передала ему папку из манильской бумаги. – Здесь всё, что нам известно об этом парне, когда ещё он служил в КГБ. Настоящий красавчик, – заметила она нейтральным голосом, едва скрывающим отвращение.

– Распутин? – произнёс Гудли, едва просмотрев первую страницу файла. – Да, я что-то слышал о нем.

– Готова побиться об заклад, что о нем слышал и босс.

– Это я узнаю через два часа, – подумал вслух Гудли. – А что говорят из станции Москвы?

– Начальник группы сейчас в Санкт-Петербурге, принимает участие в торговой конференции – это составляет часть его прикрытия. К нам поступили сведения от его заместителя. Самыми вероятными являются два варианта: или у Авсеенко влиятельный враг в русской мафии, или, что вполне допустимо, настоящей целью был Головко, а убийца по ошибке выстрелил из РПГ в другой автомобиль. Пока у нас нет ничего определённого. – Она пожала плечами, словно говоря – откуда мне знать, черт побери?

– Кому понадобилось убивать Головко?

– Русская мафия? Кто-то сумел раздобыть РПГ, а ведь гранатомёты не продаются в магазинах, верно? Это означает, что покушение произведено по заказу кого-то, имеющего влиятельное положение в их криминальной империи, – но кто был настоящей целью? Авсеенко нажил себе немало врагов, пока завоёвывал место в преступном мире, но и у Головко должны быть враги или соперники. – Она снова пожала плечами. – Так что делаешь ставку и получаешь возможность выбора.

– Боссу нужна более подробная информация, – предупредил Гудли.

– И мне тоже, Бен, – ответила Пегги Хантер. – Но пока это всё, что у нас имеется, и даже сами гребаные русские не сумели ещё как следует разобраться в этом деле.

– А нет ли у нас способа как-то внедриться в их расследование?

– Юридический атташе, Майк Райли, вроде бы поддерживает самые дружеские отношения с их милицией. Он сумел добиться, чтобы группа русских офицеров милиции была допущена на продвинутые курсы национальной академии ФБР в Куантико.

– Тогда, может быть, ФБР попросит его разнюхать обстановку в Москве?

Миссис Хантер снова пожала плечами.

– Вреда не принесёт. Худшее, что может случиться в любой ситуации, это если ответят своё любимое «Нет».

Гудли кивнул.

– О'кей, я посоветую президенту обратиться в ФБР. – Он встал. – Ну что ж, – заметил он, направляясь к двери, – по крайней мере, сегодня босс не будет ворчать на тему – каким скучным стал мир. – Он захватил с собой видеоленту CNN, пошёл к лифту, спустился вниз и сел в свой вездеход.

Солнце медленно поднималось над горизонтом. Поток автомобилей на шоссе Джорджа Вашингтона увеличился за счёт служащих, стремящихся пораньше сесть за свои столы.

«Скорее всего это люди из Пентагона, по крайней мере, большинство», – подумал Гудли. Он проехал по мосту Кибридж, мимо острова Тедди Рузвельта. Поверхность Потомака была спокойной и казалась почти маслянистой, как пруд за плотиной водяной мельницы.

Температура наружного воздуха, как показывал термометр на панели автомобиля, равнялась сорока четырём градусам – семи градусам Цельсия, подумал он. Прогноз на сегодня предсказывал пятнадцать градусов, малооблачно, слабый ветер. В общем, приятный день для поздней осени, хотя весь день ему придётся сидеть в кабинете независимо от того, приятный день или нет. Подъезжая к Белому дому, он заметил, что сегодня рабочий день начинается рано. «Чёрный ястреб» уже поднимался с вертолётной площадки, и вереница автомобилей вытянулась у Западного входа, когда он поставил машину на зарезервированное для него место. Гудли даже посмотрел на часы. Нет, он не опаздывает.

Он вышел из автомобиля, сунул под мышку пачку документов и кассету и поспешно направился к входу.

– Доброе утро, доктор Гудли, – поздоровался с ним охранник.

– Привет, Чак. – Несмотря на свою должность, ему пришлось пройти через металлодетектор. Бумаги и кассету внимательно осмотрели – словно он мог попытаться пронести пистолет, раздражённо подумал Бен. Ничего не поделаешь, за последнее время произошло несколько неприятных случаев, а этих людей приучили не доверять никому.

Миновав ежедневную рутину проверки у поста безопасности, он повернул налево, взбежал по лестнице, затем снова свернул налево и вошёл в свой кабинет. Здесь кто-то – он не знал, был ли это кто-нибудь из обслуживающего персонала или, может быть, один из охранников Секретной службы, – заботливо включил кофеварку, и в ней уже булькал его любимый кофе – «Глория джинс френч хейзелнат». Гудли наполнил чашку и сел за стол, чтобы привести в порядок мысли и документы. Ему удалось выпить половину чашки, прежде чем он снова встал, собрал привезённые с собой документы и кассету и вышел из кабинета. Теперь ему предстояло пройти девяносто футов. Босс был уже у себя.

– Доброе утро, Бен.

– Доброе утро, господин президент, – ответил советник по национальной безопасности.

– Ну, что у нас нового в мире? – спросил президент Соединённых Штатов.

– Похоже, что сегодня утром кто-то пытался убить Сергея Головко.

– Неужели? – спросил президент Райан, поднимая голову от своего утреннего кофе.

Гудли рассказал ему о происшествии, затем вставил кассету в видеомагнитофон Овального кабинета и нажал на кнопку «Пуск».

– Господи, – произнёс Райан. То, что раньше было дорогим автомобилем, годилось теперь только для свалки. – Кого же они убили вместо Головко?

– Некоего Григория Филипповича Авсеенко, возраст пятьдесят два года.

– Мне знакомо это имя. Откуда я знаю его?

– Он более широко известен как Распутин. В прошлом он заведовал Воробьиной школой КГБ.

Глаза Райана расширились от удивления.

– Этот ублюдок! О'кей, что известно про него?

– Его уволили по сокращению штатов примерно в 93-м году, и он, очевидно, продолжил заниматься тем же делом. По-видимому, оно приносило немалый доход, судя по автомобилю, по крайней мере. Полагают, что в «Мерседесе» вместе с ним сидела молодая женщина, а также водитель. Все погибли.

Райан кивнул. Воробьиная школа была заведением, где на протяжении многих лет Советы готовили привлекательных молодых женщин для работы в качестве проституток.

Закончив школу, они служили своей стране, как дома, так и за границей, потому что ещё с незапамятных времён стало известно, что у мужчин с определённой слабостью к женщинам язык развязывается в интимной обстановке. Благодаря этому методу в КГБ попало немало секретов. Кроме того, выпускницы школы – «воробушки» – приносили пользу при вербовке иностранцев, которые затем использовались офицерами КГБ. Таким образом, после того как его официальная должность была ликвидирована, Распутин – он получил это имя в Советском Союзе за способность подчинять женщин своей воле – просто занялся этой же работой в новой атмосфере свободного предпринимательства.

– Значит, у Авсеенко могли оказаться настолько серьёзные враги в его «бизнесе», что они решили убрать его, а Головко совсем не был целью покушения?

– Совершенно верно, господин президент. Такая возможность существует, но у нас нет надёжных данных, поддерживающих ту или иную версию.

– Как мы можем получить эти данные?

– Юридический атташе в нашем посольстве поддерживает тесные контакты с русской милицией, – сообщил советник по национальной безопасности.

– О'кей, свяжись с Дэном Мюрреем в ФБР, пусть поручит своему человеку разнюхать обстановку, – сказал Райан. Он уже обдумывал, не стоит ли ему позвонить Головко – они знали друг друга уже более десяти лет, хотя их первая встреча состоялась на одной из взлётно-посадочных дорожек аэропорта Шереметьево, причём пистолет Головко был направлен прямо в лицо Райана, – но решил не делать этого. Он не мог продемонстрировать такой уж непосредственный интерес, хотя позднее, если у них состоится личная встреча, он сможет задать ему, словно случайно, вопрос об этом инциденте. – Пусть займутся этим также Эд и Мэри-Пэт.