Все арестованы!

— Я готов, идёмте.

Конечно, я не собирался и близко подпускать его к Эльвире и уже начинал жалеть, что согласился на то, чтобы он меня сопровождал. Но когда по дороге на меня дважды пытались напасть группы молодых вампиров, то при виде Льюи, рысцой трусившего рядом со мной, разворачивались, извинялись и уходили (видимо, его здесь многие знали), стало понятно, как мне по-настоящему повезло его встретить. Агрессивно настроенная молодёжь, сверкая свежезаточенными клыками, рыскала по всему городу, власти призывали местных жителей не покидать дома без острой необходимости. Теперь я начинал понимать и братьев Чунгачмунка: остановить обнаглевших вампиров можно было только обухом томагавка по затылку!

А вот как сюда доберётся Эльвира? Думать о том, что её проводит старший сержант Маклак, как-то не очень хотелось. Меж тем мы без особых проблем почти дошли до парка, и Льюи, не прощаясь, потрусил кругами вдоль ограды. Я посмотрел на часы и оглянулся в поисках моей журналистки. Похоже, она ещё не подошла. У меня было в запасе ещё несколько минут, но я уже волновался. Вот тут на меня и напали. Трое молодых горячих вампиров, почти подростки, кинулись на меня из-за угла, словно только и дожидались, когда я останусь один. Но они просчитались. Всё-таки я служил в полиции, и рукопашный бой в академии нам преподавал лейтенант Пучков, крепкий здоровущий гоблин, владеющий, как мне кажется, всеми видами боевых искусств. На тренировках он выматывал нас, как тряпки, но драться выучил.

Двух нападавших я просто вырубил до потери сознания, но третий, отползая в сторону, издал длинный тоскливый вой, и ему ответили таким же, но более бодрым воем ещё с двух-трёх ближайших улиц. Это уже слишком. Я прекрасно понял, что сейчас будет, не стал дожидаться худшего и быстро метнулся в ворота парка. К моему изумлению, набежавшие вампиры не рискнули меня преследовать. Похоже, Льюи был прав: этот страшный парк на данный момент единственное безопасное место в городе.

Оглядевшись по сторонам, я даже немного пожалел, что пришёл так рано. Здесь не было укромных тёмных мест, манящих чёрных гротов, глубоких пещер, заброшенных зданий с битыми стёклами, завалов бурелома, бездонных ям с мазутом, то есть привычных и естественных атрибутов любого нормального парка для семейного отдыха. Здесь всё было иначе…

Я стоял один, открыто как на ладони, с замирающим сердцем озирая окружающее пространство. Сам парк, заросший яркой зелёной травкой, оказался довольно большим. По кругу среди кустов, подстриженных в форме лебедей, торчали белоснежные парковые скульптуры, преимущественно изображающие пухлого крылатого младенца с луком и стрелами. В центре высилась фигура самого «святого Валентина», связующего узами брака молодую пару людей. Счастливые лица мифических персонажей были переданы с такой скрупулезностью, что к ним было страшно поворачиваться спиной. Ещё я отметил голую женщину, стоящую в огромной раковине какого-то гигантского моллюска, то ли он пытался пожрать её, то ли, что ещё хуже, служил ей простым постаментом. А главное, это просто ужасающе огромное количество сердечек повсюду — и вырезанных на камне, и свисающих с деревьев, плетённых из веточек и перевязанных алыми ленточками! Даже я, офицер полиции, насмотревшийся всякого, всё равно почувствовал невольный озноб и холод меж лопаток…

Неудивительно, что жители Поркса сторонятся этого парка. И чей только извращённый ум додумался такое построить? Понятно, что тут всё задумано в стиле примериканского Хмеллоуина, но ведь далеко не у всех настолько крепкие нервы, чтобы наблюдать подобное круглый год. Изображая, что я мирно прогуливаюсь по этому жуткому месту, мне удалось встретить здесь только двух наркоманов и немолодого рогатого дворника-энтузиаста, судя по татуированному хвосту явно закоренелого хиппи, для которого такая среда была идеальна.

Я присел на скамейку, состоящую из двух сердец, делая вид, что ни от кого не прячусь, и стал ждать. Не прошло и десяти минут, как я увидел Эльвиру в развевающемся плаще, спешащую ко мне по аллее. Хруст асбестовой пыли, которой были посыпаны дорожки, сопровождал каждый её шаг. Она прикрывала нос платком, морщась от запаха живых роз, понимаю, меня тоже от него мутило.

— Как ты добралась?

Рыжая красавица гордо показала на беджик:

— Журналистов здесь не трогают. Эти юные «революционеры» очень рассчитывают на внимание прессы. Ты же знаешь, как тщеславны вампиры, когда они хотят демонстрировать себя миру только с лучшей стороны.

— Ты не позвонила. Я бы тебя встретил.

— А я зашла в парк и решила, что найду тебя сама. Что лишний раз звонить? Телефон могут прослушивать.

— Угу. И Льюи так говорил.

— Льюи?! Я до сих пор в шоке, что ты случайно с ним столкнулся!

— Давай о нём позже, сейчас о главном. За тобой не следили?

— Думаю, нет, но если что, я умею заметать следы. Я всё-таки профессиональная журналистка, мне уже самой приходилось выслеживать кое-кого, оставаясь незамеченной.

— Помню-помню… в день моего приезда в Мокрые Псы. Никогда не забуду, как впервые увидел тебя.

— Так мы и познакомились, — мечтательно улыбнулась она, беря меня за руку. — И ты меня оба раза заметил. Но сейчас на самом деле мне даже ничего делать не пришлось, наблюдения не было. Хотя Маклак объявился буквально перед моим уходом и стал расспрашивать о тебе, но я ему сказала, что со вчерашнего дня тебя не видела и не слышала. Думаю, он мне поверил, я умею врать, когда нужно. Потом он почти сразу куда-то уехал, сказав, чтобы я никуда не выходила. Типа в городе бои, и без него меня подстрелят, ранят, возьмут в плен, будут пытать и прочие больные фантазии, а он вернётся через два часа.

— Ясно. Значит, у нас не так много времени.

И я поведал ей свою историю, всё, что со мной произошло с момента, как мы расстались вчера в аэропорту. Единственное, о чём пришлось умолчать, это об обстоятельствах, при которых я встретил манерного вампира, спасшего мне жизнь.

— Круто, — выдохнула она, выслушав мой рассказ. У неё были круглые глаза и вид лисицы, вышедшей на след самого крупного зайца в лесу. — И что ты теперь намерен делать? Какой у нас план?

— Мне нужно найти Пиява.

— Он в тюрьме, и к нему никого не допускают, — мотнув головой, фыркнула Эльвира. — А его самого только на пресс-конференцию выпустили, в наручниках, но и тогда его охранял с десяток полицейских.

— А эксклюзивное интервью?

— Эксклюзивное? Ха, как же! — поморщилась она. — Мне разрешили задавать только те вопросы, которые заранее просмотрел Маклак, и сократили их с шестнадцати до четырех. Хорошенький эксклюзив на четыре вопроса! Давай уж лучше о твоих планах, то есть о том, чего нет.

— Почему сразу нет? — смутился я. — Планы есть, просто они в разработке.

— Ага, и эта разработка наверняка включает в себя лишь применение грубой мужской силы. Предположим, ты сломаешь ворота лбом, перебьёшь охрану рогами, взорвёшь дверь его камеры (уж не знаю чем, боюсь предположить…) и наговоришься с Пиявом по душам. А что всё это время буду делать я?

— Отвлекать Маклака.

— Между прочим, он строит мне глазки.

— Тем более. Отвлекай, но будь осторожна. Он опасен. И что-то скрывает.

— А это уже интересней. — Моя любимая журналистка, похоже, поймала свою волну и призадумалась. — «Грязная тайна офицера Маклака». Звучит неплохо, по-моему, но можно ещё поискать. Ладно, я в теме! Мне пора бежать, милый.

— Я тебя провожу, — предложил я. — Там вампиры, а подростки могут не сразу обратить внимание на твой беджик. Если вообще обратят…

— А, плевать, моё такси уже должно было подъехать, пусть лучше нас не видят вместе.

Но я всё-таки настоял на том, чтобы довести её до ворот, стараясь оставаться незаметным для таксиста, решил подождать, пока она сядет в машину и уедет. И, к своему удивлению, увидел Льюи, любезно распахнувшего ей дверь со словами:

— На лайнере мы, кажется, договаривались об интервью?

Не успел я подбежать и спасти Эльвиру от его приставаний, как он сел в такси следом за ней, и машина сорвалась с места. Похоже, Эльвира сама решила его о чём-то расспросить, а это значит — вмешиваться бесполезно. Ладно, после всего случившегося я уже начинал немного доверять этому типу. Пусть она с ним сама разберётся.