Свидание с умыслом

Там мне и пришлось своими глазами увидеть Джейсона Девэлиана.

Глава семнадцатая

Во время моих изысканий голос Тома стоял у меня в ушах: «Но ведь есть доказательства!» Да, доказательства были. Не нужно было далеко ходить, чтобы прийти к выводу, что Том прав: Джейсон Девэлиан угрожал Тому и его семье, затем убил Дженет Лоулер и маленькую Лизу. Возможно, он хотел убить их всех.

Грамотный адвокат не должен тонуть в малозначащих деталях, а сразу схватывать суть дела. Поэтому я отправилась прямиком в департамент транспортных средств. Должна ли я говорить, что мой верный помощник отправился вместе со мной?.. Мы искали адрес Девэлиана в марте 1978 года, накануне убийства. Ему было выслано уведомление о прекращении действия водительских прав из-за неуплаты штрафа — оно было отправлено в лечебницу, в которой он, согласно судебным отчетам, тогда находился. Следующее уведомление было отправлено в другую лечебницу, менее строгого режима, потому что первое вернулось назад. Оставалось только гадать, в какой из этих лечебниц он в действительности содержался.

Я располагала временем, чтобы вникнуть во все детали, и меня сжигала потребность вникнуть во все. Поэтому я начала с самого начала, со следствия по делу об убийстве некой Паулины Рени Зеппало. Судя по всему, обвиняемый подцепил ее в баре, три коротких месяца они где-то сожительствовали, потом она скончалась от ран, полученных в результате побоев. Джейсон Девэлиан был арестован, по его делу было проведено следствие и он предстал перед судом. Одновременно он воспользовался услугами государственного защитника, который потребовал для него психиатрической экспертизы. Экспертом, направленным для этой цели от штата, был Том Лоулер. Когда два эксперта расходятся в выводах, вызывают третьего. Первый эксперт утверждал, что обвиняемый страдает раздвоением личности и нуждается в длительном лечении. По его мнению, он был в ясном сознании только пятнадцать процентов времени, а в другое время галлюцинировал, слышал голоса и приказания от высшего существа и не мог отвечать за свои действия.

Доктор Лоулер провел свои обследования и пришел к выводу, что подсудимый находится в ясном уме и трезвой памяти, хотя и является очевидным социопатом. Лоулер указал на пережитые в детстве потрясения сексуального свойства, отсутствие нормального воспитания и образования, а также на тот факт, что в возрасте тринадцати лет подсудимый вообще бежал от своих жестоких родителей.

Эти факты напомнили мне об одном клиенте, о котором Том рассказывал, не упоминая его имени. Либо ему приходилось давать заключения о многих социопатах с одинаковыми предпосылками, либо он говорил о Девэлиане, не называя его.

За Девэлианом числилось огромное количество правонарушений от мелкого воровства до изнасилования и вандализма. И, хотя он и напирал на галлюцинации и раздвоение личности, доктор Лоулер был убежден, что это не более, чем хитрая уловка. И независимо от того, сам ли Девэлиан отвечал на его вопросы или его двойник, результаты были одни и те же.

По мнению доктора Лоулера, подсудимый мог отвечать по всей строгости закона. Любое назначенное судом психотерапевтическое лечение может быть осуществлено либо частным образом, либо в одном из исправительных заведений штата. Доктор Лоулер сказал, что Девэлиан признался в убийстве больной женщины и хорошо знал, что он делал и для чего.

Даже по прошествии двенадцати лет мне было ясно, в чем заключалась ошибка в работе третьего эксперта. К тому времени, когда суд назначил третью экспертизу, Джейсон Девэлиан уже знал результаты двух предыдущих. И, отвечая на вопросы третьего эксперта, он действовал как социопат, страдающий раздвоением личности. Своим заключением Том Лоулер сам схематически изобразил ему характерные моменты такого поведения.

Мне нужны были отчеты и записи, сделанные в лечебнице. К счастью, у меня были знакомые среди судебных властей Лос-Анджелеса. Его честь Сай Ресселмен внимательно выслушал меня, и я получила не только то, что хотела, но и приглашение на обед. Сай был пятидесятипятилетний вдовец, с которым я много лет подряд встречалась в суде, между нами никогда не было ни малейших неясностей и мы нравились друг другу. Во всяком случае, и приглашение, и необходимые разрешения я приняла с большой благодарностью.

То, что я прочитала в больнице, заинтриговало и потрясло меня. До сих пор я не видела фотографии Джейсона Девэлиана. И лишний раз убедилась, как сильно наше мнение о человеке зависит от внешности. Фотография, сделанная сразу после ареста, изображала отвратительную личность с узким и длинным носом, узкими губами, беспорядочной копной сальных волос и узкими усиками. Нужно было, чтобы он выглядел злобным и отталкивающим.

После приема его в больницу было сделано другое, улучшенное фото, ведь государственный защитник почти обелил его. Больше в газетах не помещали ни одного его снимка — убийство женщины, совершенное ее любовником, перестало интересовать прессу. Глядя на этого нового Девэлиана, даже я засомневалась, правильно ли подавать его в криминальном освещении. Он был модно подстрижен, аккуратно выбрит, взгляд его был совершенно спокоен. На губах даже играла легкая улыбка.

Я узнала, что после того, как его мать бежала от семьи, Девэлиан остался на попечении отца, который приставал к нему с грязными требованиями. Он говорил, что мать никогда не пыталась оградить его от этого, хотя с ней ее муж обходился не лучше.

Отец совершенно изолировал сына от общества и держал его как узника. Они жили на большой ферме в Небраске, но вокруг были только наемные работники, никто из которых не состоял в сколько-нибудь тесных отношениях с их семьей. Он не посещал школу и не знался со сверстниками. Его образование составляло неполных четыре класса, но он все-таки выучился чтению и математике в пределах, превосходящих этот уровень. С тринадцати лет, когда он бежал от отца, он сам о себе заботился, зарабатывая на жизнь как законным, так и незаконным путем.

Теперь у меня уже не могло быть сомнений, что я читаю описание дела, ранее пересказанного мне Томом. Конечно, Том понимал, кому он сообщает эти подробности, поэтому и скрыл от меня, о ком идет речь. Но я его не виню: ведь в ту ночь я сказала, что больше не хочу ничего знать о его трагедии и интересует меня только его семья, его детские годы, его профессиональная жизнь. Однако меня немного смущало, что он рассказывал о человеке, убившем его близких, с таким бесстрастием.

Я продолжала читать дальше. В первые несколько недель пребывания в лечебнице Девэлиан подвергся весьма интенсивному лечению, но, судя по его участию в коллективных процедурах и присутствию в общей столовой, игре в карты и шахматы, он был вполне в форме. Сиделки, консультанты и психиатры оставили прямо-таки восторженные отчеты о его поведении, о глубине раскаяния и желании начать новую жизнь. И очень скоро было рекомендовано перевести его в другую лечебницу, менее строгого режима.

Вот тут-то и таилось решающее доказательство.

Убийство Лоулеров произошло пятнадцатого марта. А перевод Девэлиана официально датирован восемнадцатым марта. Но мне было ясно, что первоначально на документе стояло тринадцатое число, которое позднее было исправлено на восемнадцатое. И в ночь убийства Девэлиан уже находился на новом месте.

— Том Лоулер не совершал этого, — сказала я в тот же вечер Саю. — У него была на руках пациентка.

— А что там с угрозами? — спросил он.

— Записанными на автоответчик? Согласно отчету, Лоулер утверждал, что, работая в криминальном окружении, не такая уж редкость — получить угрозу по телефону. Поэтому он и не принял достаточно действенных мер. Он даже не стал предупреждать жену и торопиться домой после окончания дел.

— Что же он все-таки предпринял?

— Он сообщил в полицию, но ему ответили так, как всегда отвечают в подобных случаях: никаких особенных мер принять невозможно. Он сказал, что ему угрожают обитатели тюрьмы, но если человек уже находится в месте лишения свободы, нельзя установить за ним какое-то особое наблюдение.