Страница 28 из 49
— Кто здесь? — спросил он тихо.
— Это я, Улалюм, — донесся из зарослей громкий шепот. — Идите сюда, только не шумите.
Вождь осторожно раздвинул острогой сочные стебли; Дед с товарищами последовали за ним. Под ногами пружинило и хлюпало, но уже через несколько шагов сплошная стена рогоза расступилась, и они вышли на относительно сухой пятачок, свободный от растительности. Там на корточках сидел курчавоволосый парень. Увидев их, он приложил палец к губам. Боч и остальные присели рядом.
— Где он, Улалюм? — прошептал вождь.
Улалюм молча указал пальцем прямо перед собой. Заглянув за стебли рогоза, они заметили, что на расположенном совсем рядом голом острове стоит мужчина; на фоне заходящего солнца он казался черным безликим силуэтом.
— А это точно Рокки? — снова спросил Боч.
— Точно, — подтвердил Улалюм, — я его уже битый час караулю, успел разглядеть.
— Он все время так стоит?
— Нет, — покрутил головой Улалюм, — на минуту-другую замрет, а после снова начинает Кладбищенский шагами мерить. И все по кругу. Только, мыслю, недолго он так кружить будет, скоро к нам переберется.
— А мост убран? — спросил вождь.
— Убран, — подтвердил парень, — да только разве это его остановит?
— Не остановит, — согласился Боч.
Позади них послышались приглушенные шаги нескольких человек.
— Шарк! Это ты там? — окликнул идущих вождь.
— Я, — донеслось из-за рогоза, — и мои парни.
— Хорошо. Ты ступай сюда, к нам, а остальные пускай на тропе остаются.
— Это Рокки? — с сомнением в голосе спросил присоединившийся к ним Шарк. — Чего-то не больно похож.
— Так Улалюм говорит, — пожал плечами Боч.
Тут черный силуэт сдвинулся с места и принялся обходить остров по кругу. Двигался он как-то странно: сгорбившись, выставив вперед руки с хищно растопыренными пальцами и при этом высоко задирая согнутые в коленях ноги.
— Не знаю, в самом деле это Рокки или нет, — прищурился Шарк, — но что Волосовик, тут уж без всяких… Я их по поход-няку враз узнаю.
Блямс с Дедом переглянулись. Им обоим такая аргументация не показалась убедительной. Блямс даже хотел было уже встрять в разговор, но старик предостерегающе положил ему на плечо руку и незаметно покачал головой: дескать, не надо, не вмешивайся пока.
— Да Рокки это, Рокки, — раздраженно отозвался Улалюм, — говорю ж, разглядел я его.
— С другой стороны, — задумчиво заметил Боч, — кому и быть, как не ему? Ну все, — заявил он решительно, — ждать, когда он сам к нам пожалует, я не вижу резона. Поэтому сделаем так… Ты лодки прихватил? — спросил он вдруг Шарка.
— А то! Две штуки на себе приперли.
— Добро. Сажай на них свою бригаду и высаживайтесь по всей окружности острова, чтобы Волосовик, не дай Мама-Жаба, обратно в болото не ушел. Жди его потом, еще неизвестно, где он снова вылезет. А мы — когда Рокки бросит кружить и остановится — по мосту пройдем. Так кольцо и замкнем. Ну а дальше — как обычно, по свистку. Все понятно, Шарк?
— Так точно, — осклабил тот в хищной ухмылке кривые зубы, — не в первый раз.
Когда Шарк бесшумно нырнул обратно в рогоз, Боч выждал минуту-другую, а потом молча махнул оставшимся рукой: ступайте, мол, за мной.
Они вышли на прежнюю тропу, которая вывела их на край острова; здесь лишь узкая стоячая протока отделяла их остров от Кладбищенского. Вдоль берега, надежно скрытая осокой, лежала длинная, ярдов десять, деревянная лестница. Впрочем, как тут же выяснилось, это была не лестница, а тот самый мост, о котором упоминал вождь. Мост представлял собой две жерди с привязанными к ним перекладинами.
Тут все увидели, что Рокки снова застыл в самом центре Кладбищенского острова и смотрит куда-то вдаль. Боч коротко объяснил, что нужно сделать. Все вместе они разом подняли мосток на «попа», развернули и перебросили второй его конец на соседний остров. Подавая пример, вождь первым ловко перебежал по хлипким перекладинам.
Как только Дед, Ника, Блямс и Улалюм тоже перебрались на другой берег, Боч пронзительно свистнул в четыре пальца. В тот же миг как из-под земли вокруг Рокки, взяв его в полукольцо, выросли фигуры шести туземцев; у каждого в правой руке был зажат изготовленный к бою гарпун, а в левой — моток тонкой бечевки, один конец которой крепился к древку гарпуна.
Заметив соплеменников, Рокки (или кто он там был на самом деле) вжал голову в плечи, ссутулился и, вытянув вперед руки, неуклюже побежал прочь. И лицом к лицу столкнулся с Бочем и остальными.
— Ты ли это, Рокки? — спокойно спросил его Боч, в то время как Улалюм упер ему в грудь наконечник своего гарпуна, тем самым держа на почтительном расстоянии.
— …И-я-а, — после нескольких безуспешных попыток хрипло выдавил из себя Рокки — высокий и довольно красивый парень с длинными белокурыми волосами. Только сейчас в его волосах запутались зеленые стебли водорослей; да и весь он был покрыт подсохшей ряской, точно и впрямь выбрался из болота.
— А где ты был все это время, Рокки? — снова спросил вождь.
Тот тупо посмотрел на спрашивающего и лишь клацнул зубами, словно во внезапном ознобе.
— Где ты был, Рокки? — повторил вопрос Боч. — Тебя не было дома два дня. Твои жены — и старшая Зита, и младшая Гита — сильно волновались за тебя… Где ты был эти два чертовых дня, скажи нам?!
Но парень в ответ только затрясся и принялся отбивать зубами чечетку.
— Не можешь ответить, — не спросил, а скорее сочувственно констатировал вождь. — Тогда извини, Рокки.
И Боч занес над головой острогу.
— Э, нет! — решительно заявил Блямс, хватая вождя за руку. — Так дело не пойдет. Дай-ка я с вашим Рокки сперва потрещу с глазу на глаз, а то больно ты на суд да расправу скор, командир… Пойдем, приятель, отойдем в сторонку. — И он слегка хлопнул парня по плечу.
Стоило его руке коснуться плеча Рокки, как тот выкатил глаза и разинул рот так широко, будто собрался заорать во всю глотку. Но вместо крика изо рта у него стремительно высунулся пучок отвратительных червей — белесых, длинных и тонких, точно волосы! Одновременно целые гроздья таких же червей вылезли у него из ноздрей, ушей и даже из глаз; мерзкие отростки извивались и жадно тянулись к Блямсу. А тот от неожиданности охнул и шарахнулся назад. Точнее, попытался шарахнуться, поскольку Рокки успел крепко ухватить его за предплечье и теперь с огромной силой тянул к себе, словно желая заключить в дружеские объятия. Не помня себя, Блямс заорал благим матом и, упираясь, присел.
Неизвестно, чем бы это закончилось, но в этот момент над головой Блямса просвистел гарпун вождя и вонзился в грудь Волосовика на всю длину наконечника. От удара тот отшатнулся и выпустил руку Блямса. Однако не упал, а, схватившись обеими руками за короткое древко, вырвал гарпун из груди и яростно зашвырнул в болото. Широкий зазубренный наконечник оставил после себя дыру, в которую запросто могли бы войти оба Блямсовых кулака, но вместо положенного природой фонтана крови из раны высунулись новые пучки все тех же белесых червей. Похоже, парень был набит ими под самую завязку, как мешок соломой.
Бригада Шарка свое дело и правда знала назубок: шесть снабженных бечевками гарпунов разом взметнулись в воздух и одновременно воткнулись в тело Рокки, пробив его насквозь. Бечевки тут же туго натянулись, и Волосовик бессильно задергался в ловушке.
— Тяните его к Маме-Жабе, — распорядился Боч и спросил, обращаясь к гостям: — Пойдете смотреть?
— Я не хочу, — подала звонкий голос Ника, прижимаясь к Блямсу.
— Пожалуй, мы здесь переждем, — ответил Дед, — извини, мы к такому непривычные.
— А больше в последние дни у вас никто не пропадал? — неожиданно спросил Блямс.
— Нет, — понимающе усмехнулся вождь, — но с закатом все одно возвращайтесь. Пиявиц здесь нет, давно всех повыловили, но все-таки темноты ждать не стоит, тем более на кладбище. А к тому времени мы уже… все, что следует, сделаем. Да! И мост за собой уберите. Такая у нас, на Окаянной Гати, традиция: живые и мертвые — отдельно.