Поднебесная

Глаза Линь Фуна вспыхнули:

– Я видел, как вы приехали. Я это знаю.

Раздражение бывает у некоторых людей реакцией на неожиданность.

– Вы никогда не доберетесь до двора живым с сардийскими конями, если у вас не будет военного сопровождения, – заметила женщина. – А тогда вы будете в долгу у армии.

Молодая, но у нее быстрый ум.

Комендант бросил на нее злобный взгляд.

– Вы все в долгу у армии. Неплохо бы об этом помнить.

Начинается, подумал Тай.

Старая-старая сказка о народе Катая и его соперниках. Мелкие княжества, воюющие друг с другом, когда-то давно; честолюбивые мужчины и женщины при императорском дворе сейчас. Военные губернаторы, префекты, мандарины девяти рангов, религиозные ордена, дворцовые евнухи, юристы-советники, императрицы и наложницы, и так далее, и так далее… – все они стремятся возвыситься, толпясь вокруг императора, а император – это солнце.

Он вернулся в империю всего несколько часов назад, не больше.

Тай сказал:

– Кони будут ждать в крепости по ту сторону границы, недалеко от Хсеня. Мне надо послать письма ко двору с военной почтой, в которых это объясняется.

– Кто за них отвечает? – Комендант пытался продумать ситуацию.

– Один офицер тагуров с перевала над Куала Нором. Это он принес мне известие о подарке.

– Но тогда они могут снова забрать их! Оставить у себя!

Тай покачал головой:

– Только в случае моей смерти.

Он достал из кармана туники первое письмо из Ригиала. В его голове вдруг промелькнуло воспоминание о том, как он читал его у озера, под гомон птиц. Он почти почувствовал ветер.

– Принцесса Чэнь-Вань сама его подписала, комендант. Мы должны проявить осторожность и не оскорблять ее предположением, что тагуры могут отобрать ее подарок.

Линь Фун нервно прочистил горло. Он чуть было не потянулся за письмом, но сдержался; проверять подпись было бы проявлением неуважения к Таю. Комендант был вспыльчивым и негибким человеком, но ему была не чужда учтивость, даже здесь, в глуши.

Тай бросил взгляд на женщину. Она слегка улыбалась, забавляясь смущением Фуна, и не пыталась это скрыть.

– Они оставят их у себя, если я не приеду лично, – прибавил Тай. Именно об этом он договорился с Бицаном шри Неспо в конце долгой ночи в хижине.

– А, – подняла голову Вэй Сун. – Вот как вы остаетесь в живых?

– Как я пытаюсь остаться в живых.

Взгляд ее стал задумчивым:

– Трудный подарок, который ставит под угрозу вашу жизнь.

Настала очередь коменданта покачать головой. Казалось, его настроение изменилось.

– Трудный? Это еще слабо сказано! Это… это горящая хвостатая звезда, несущаяся по небу. Доброе предзнаменование или дурное, в зависимости от того, что она пересекает.

– И в зависимости от того, кто читает эти знаки, – тихо произнес Тай. Собственно говоря, он не любил алхимиков и астрологов.

Комендант Линь кивнул:

– Эти кони должны стать великолепным даром – для вас и для всех нас. Но вы возвращаетесь в трудные времена. Синань – опасное место.

– Он всегда был опасным, – согласился Тай.

– А сейчас еще больше, – сказал комендант. – Все будут хотеть отобрать ваших коней. За них вас могут разорвать на части. – Он сделал глоток чая. – У меня есть одна идея.

Он явно усиленно думал. Таю стало его почти жалко: Линь получил назначение в тихий форт на границе, надеялся добиться успеха, поддерживать порядок, служить достойно, подняться выше в свое время.

А тут появляются двести пятьдесят «божественных коней». То есть почти появляются.

И в самом деле – хвостатая звезда. Комета, прилетевшая с запада.

– С благодарностью выслушаю любые ваши мысли, – ответил Тай. Он чувствовал, что снова заговорил официальным слогом; это был способ справиться с тревогой. Он так давно не жил в этом запутанном мире. В любом мире за пределами озера, лугов и могил. Но ему казалось, он знает, что будет дальше. Некоторые ходы в игре можно предвидеть.

– Ваш отец был великим лидером, все мы его оплакиваем, и на западе – особенно. Армия у вас в крови, сын генерала Шэня. Примите этих коней-драконов от имени Второго военного округа! Он ближе всех от Куала Нора! Наш военный губернатор находится в Чэньяо. Явитесь к губернатору Сюю и предложите «божественных коней» ему Можете себе представить, какой ранг вам присвоят? Какие почести и слава вас ждут!

Как он и ожидал.

И это объясняло страх Линь Фуна. Он явно понимал, что если, по крайней мере, не попытается сохранить коней для здешней армии, это плохо скажется на его собственном послужном списке, справедливо это или нет. Тай посмотрел на него. С одной стороны, эта идея была соблазнительной, она сулила быстрое решение проблемы. С другой…

Он покачал головой:

– И я сделаю это, комендант Линь, раньше, чем появлюсь при дворе? Раньше, чем сообщу нашему великому императору и его советникам о том, что принцесса, его дочь, оказала мне эту высокую честь? Раньше, чем расскажу об этом первому министру? Могу себе представить, как на это посмотрит первый министр Цинь Хай.

– И раньше, чем об этих конях узнают другие военные губернаторы? – Каньлиньская женщина-воин говорила тихо, но очень четко. – Армия не представляет собой единого целого, комендант. Неужели вы думаете, например, что у Рошаня с северо-востока не появится собственных мыслей насчет того, кому принадлежат эти кони? Он ведь сейчас командует Императорскими конюшнями, не так ли? Вы не думаете, что его мнение может иметь значение? Может быть, господину Шэню, возвращающемуся после двух лет изоляции, необходимо знать немного больше до того, как отдать такой подарок первому, кто попросит об этом?

Взгляд, который бросил на нее комендант, был полон яда.

– Ты, – рявкнул он, – не имеешь никаких прав в этой комнате! Ты здесь только для того, чтобы допросить тебя насчет убийцы, и этот допрос еще впереди.

– Да, надеюсь, – согласился Тай. Он набрал в грудь воздуха. – Но я бы хотел дать ей права, если она согласится. Я бы хотел нанять ее в качестве телохранителя на предстоящий мне дальнейший путь.

– Я согласна, – быстро ответила женщина.

Их взгляды встретились. Она не улыбнулась.

– Но вы же считали, что она приехала, чтобы убить вас! – возразил комендант.

– Считал. Теперь я думаю иначе.

– Почему?

Тай снова бросил взгляд на женщину. Она сидела изящно, снова опустив глаза, и казалась совершенно спокойной. Впрочем, ему казалось, что это напускное спокойствие.

Он обдумал свой ответ. Потом позволил себе улыбнуться. Чоу Янь получил бы удовольствие от этого момента, подумал Тай. Он просто наслаждался бы им, а потом рассказывал бы эту историю, без конца украшая ее разными подробностями. При мысли о друге улыбка Тая погасла, и он коротко ответил:

– Потому что она подвязала волосы перед тем, как пришла сюда.

Выражение лица коменданта менялось.

– Она… потому что…

Тай заставил себя говорить серьезно. Этот человек еще некоторое время будет иметь для него большое значение. Гордость Линь Фуна следовало пощадить.

– У нее свободны руки и ноги, а в волосах спрятано, по крайней мере, два предмета, заменяющих оружие. Каньлиньских воинов учат убивать такими предметами. Если бы она захотела, чтобы я умер, я был бы уже мертв. И вы тоже. Если бы она была еще одной отступницей, ее бы не волновали последствия этого убийства для Каменной горы. Возможно, ей даже удалось бы убежать.

– Три предмета, – поправила его Вэй Сун. Она вытащила из волос одну из длинных заколок и положила ее на помост. Она лежала там, поблескивая. – И – было бы предпочтительней убежать, но при выполнении определенных заданий это не предполагается.

Похоже, комендант внутренне смирился, признав, что он сделал все, что мог, и сумеет выдержать и ответить на любую критику вышестоящих начальников. Но это – за пределами его возможностей, и вообще далеко за рамками жизни приграничной крепости. Здесь говорили о дворе императора.

Линь Фун выпил свой чай, спокойно налил себе еще из темно-зеленого керамического чайника, стоящего рядом на лаковом подносе. Тай сделал то же из своего чайника. Он посмотрел на женщину. Заколка лежала перед ней, длинная, как кинжал. Ее головка в виде феникса была из серебра.