Страница 81 из 86
- Стоило, - слова вырвались прежде, чем я успела подумать. - Ив тебе никогда не нравился, так ведь?
- Мы, старики, склонны переносить личные отношения на детей наших друзей и врагов, - он пожал плечами. - А Бездна и Око Небес - сплошной клубок близких и дальних родственников, друзей тысячелетней давности и кровников в девятнадцатом колене. И от подданства это совершенно не зависит... Так что в этом вопросе я глубоко пристрастен.
Старики... Я смотрела на молодое, красивое лицо с живым, непоседливым взглядом и примеряла на него рассказы бабушки... А я-то всю жизнь была уверена, что мой дед был смертным. Очень особенным, но - смертным.
- Ким, не замыкайся, мне становится не по себе. Хочешь, расскажу, как твоя бабушка с луком наперевес гоняла меня по всей Вуали?
- Не надо. Я знаю, - я слабо улыбнулась. Эту историю я слышала, наверное, сотню раз... Про молодого ученого, сдуру сунувшегося в родовое святилище, и прекрасную охранницу, поймавшую его на горячем.
- Ну и хорошо. Помнишь, ты задолжала мне ответ на один вопрос?
У меня вырвался нервный смешок. Да, я, наверное, многих повеселила за последние полгода...
- Если ответ будет "да", я попробую подергать за кое-какие ниточки и выбить тебе место где-нибудь в младшем круге Ока Небес. В конце-концов, ты наша, астар, хоть и на четверть... А Ивордан, если смотреть объективно, мальчик неплохой и, вполне возможно, действительно тебя любит. Мне задавать вопрос?
Я покачала головой.
Солдаты не идут в бой сами - им отдают приказы те, кто выше. И "грязные методы" придуманы отнюдь не Ивом... Мне не нужны такие Небеса - ничем не отличимые от Бездны. Я родилась в серединном мире, в нем и останусь - исправлять то, что сотворила.
Неро... как же мы все-таки похожи. И вина у нас теперь одна на двоих...
Была. Теперь - только моя, зато вдвое больше...
- Тан... можно, вопрос задам я?
- Конечно.
- Ты кому-нибудь дал бы... использовать меня? Ради действительно важных целей?
- Для меня нет целей, важных настолько, - черные глаза внимательно посмотрели на меня. - Но, думаю, вопрос ты хотела задать другой. И ответ на него - "да". Он любил тебя на самом деле.
Я зажмурилась.
Ведь я помнила все - и последний взгляд, и слова, и руки, лихорадочно сжимавшие мои пальцы. Глаза цвета неба все так же смотрят на меня, а губы шепчут: "Уходи... ты можешь погибнуть...". Неро, ты баловал меня как ребенка, не забыв обо мне даже на Пороге.
Я предавала себя сама. И когда от боли трудно было дышать, запретила себе думать о том, из-за чего стала возможной эта боль. Из-за чего сердце стало уязвимым настолько, чтобы впустить в себя пустоту...
А еще я предала тебя. И тоже - от боли.
И это страшнее, потому что точки отката нет - и уже никогда не будет.
От осознания ошибки все не вернется на круги своя, и мертвые никогда не поднимутся из могил. Ни на Небесах, ни в Бездне не осталось богов, и чудеса совершать тоже некому...
Ничего не вернуть. Никогда.
Пальцы сминают тонкую ткань чужого рукава.
Никого не вернуть.
Никогда...
Эпилог. Разбитое зеркало.
Четыре года спустя.
- Эй! Капитан! - звонкий мальчишеский голос разносится по палубе, и шестилетний карапуз скачет ко мне наперегонки с солнечными зайчиками.
- Что тебе? - щурюсь от уже по-настоящему весеннего солнца, жарко припекающего непокрытую голову.
- Там такая рыбина, ну такая... Капитан! Она светится! Как вы! Можно, я ее с собой заберу?... - синие глазенки горят неподдельным энтузиазмом, маленькие пальчики от избытка чувств возбужденно теребят мою штанину.
- Разрешай, капитан, иначе он вытрясет из тебя душу. Из меня уже вытряс, - темноволосый мужчина, выбирающийся из глубинного разведчика, на миг останавливается, чтобы оттереть пот со лба. - Твоя мать настолько гиперактивной даже в глубоком детстве не была...
- Так мы и воспитывать начинаем с первого месяцы беременности, а не после родов, когда вообще поздно что-то делать, - я пожимаю плечами и прикрываю глаза, возвращаясь к принятию солнечной ванны. - Что там еще за рыба?
- Вот, - Тан ныряет обратно в разведчик, через минуту выгружая на палубу маленький садок. - Калирийская солнечная - я посмотрел по справочнику.
- Она же не светится, - скептически рассматриваю невзрачную рыбешку длиной в палец, флегматично повисшую посреди садка.
- Светится, только в темноте, - он задумчиво смотрит на обескураженное таким вниманием животное. - По крайней мере, так утверждает Кит. Возьмем с собой?
- Ага.
С тяжелым вздохом выбираюсь из двухметровой бухты каната, в которой устроила себе дивный шезлонг, и начинаю перелопачивать многочисленные карманы. Точно помню, кислородные таблетки были, штук десять, не меньше... Естественно, они находятся в самом глубоком, да еще и за подкладкой. Через минуту садок надлежащим образом закупорен, на дне бодро бурлят голубые шарики, а Кит уносится с ценным грузом на кубрик.
Свежий ветерок треплет легкую рубаху-безрукавку и обрезанные до колен штаны. Потягиваюсь, хрустя всеми суставами и, усевшись на перила глиссера, смотрю вниз, на безмятежную и кристально чистую воду. По морскому дну ползает неповоротливый рокан, поднимая фонтанчики мелкого песка и распугивая стайки ярких, как праздничные лоскутки, рыбок.
- Капитан! Капитан! - неугомонный Кит бодро бежит по поскрипывающей палубе, подпрыгивая от нетерпения. - А можно еще посмотреть, как вы светитесь? Ну по-жа-луй-ста! А то я никак не могу понять, кто светильнее - вы или рыба...
Громкий и совершенно неприличный хохот служит ответом обескураженному ребенку. Тан, вытирая слезы и едва отдышавшись от смеха, нагло заявляет:
- Все, капитан, ты попалась! Доказывай теперь, что ничем не хуже несчастной тушки с плавниками.
Он мерзко хихикает и получает по лицу мокрыми перьями. И это - серьезный ученый, практически старец, убеленный сединами и отягощенный внуками! Знаю, знаю, что никаких богов наверху нет, но почему именно мне этот тип достался в качестве ближайшего доступного родственника?!
У меня вообще есть стойкое подозрение, что кочевал с места на место Тан не просто так - просто выносить его долго невозможно, а я, дурочка, еще и ввязалась в такой объем совместных проектов, что до сих пор страшно.
Бабушка, видимо, была святая...
- Ой, вы будете летать? - Кит сияет не хуже начищенной сковородки, едва завидев покрывшие мои предплечья сизые перья. - А меня покатаете? Ну пожалуйста! Пожалуйста!
Тан продолжает хихикать, успешно отплевавшись от морской воды, и прежде, чем я успеваю заткнуть ему рот чем-нибудь посущественнее, ехидно интересуется:
- Ну и кто "светильнее", а, Китар?
- Да одинаково. Только рыба светится как солнышко золотым, а капитан - как небо синим.
Хохот возобновляется с новой силой. Подхватываю ребенка подмышки и гордо удаляюсь, стряхивая остатки тающих перьев. Кит продолжает ныть, нещадно терзая мои уши, но не объяснять же шестилетнему ребенку, что полноценно летать я не смогу еще лет пять?
Сила моя восстановилась давно, а вот измененный на физическом уровне организм приводить к изначальному виду придется еще долго. Тан как минимум два раза в неделю заставляет проходить малопонятные даже мне процедуры и обследования, но дело движется медленно.
Впрочем, какая разница. У меня много времени - целая вечность.
- Капитан, это нечестна-а-ааа! - тянет на одной ноте Кит, пытаясь достать ножками до земли. - Завтра же улетаем, я так ничего и не уви-и-ижу-у-у!
- А море? Кто еще из твоих друзей видел когда-нибудь настоящее море?
На мгновение лоб мальчика собирается в сосредоточенные складки, но уже через секунду он радостно кивает, и, вырвавшись-таки из моих объятий, убегает к борту.