Страница 57 из 71
Взлет! В воздух пошла и наша пара. Учебные стрельбы начались.
Конвейер стрельб был отлажен до мелочей. Как только наш «третьяк» садился, к нему тут же бежали специалисты из фотолаборатории полка, быстренько снимали отработанную фотопленку и с топотом неслись в лабораторию. Оттуда, размахивая еще влажными фотографиями, на старт бежали наши посыльные. Летчики окружали звеньевых и внимательно изучали свои промахи и победы. Особо удачные фотографии с шутливыми поясняющими надписями вывешивались на стенд для «Боевых листков». Дело пошло, и, надо сказать, – пошло неплохо!
Я тоже загорелся и к вечеру, когда коньяк уже выдохся, решил слетать и стрельнуть и сам.
Небо… Только тут немного успокоилась ноющая душа. Истребитель, послушный моей воле, купался в бескрайней сини неба. Разворот, поиск… Вот он! Резкий боевой разворот – высота захвачена. Переворот, сближение… Так, пузом вверх, с перевернутого положения я и начал стрелять. Еще заход… упреждение… пора: «Огонь!» Еще, еще… Достаточно.
– Я – Дед, работу закончил. Спасибо.
Пока я разоблачался, сдавал парашют и искал свою фуражку, с конским топотом прибежал посыльный.
– Ну-ка, ну-ка… посмотрим… – Капитан Извольский начал перебирать фотографии. – Ничего, командир, на твердую «четверочку».
Я начал багроветь. Громкий, добродушный смех заставил меня выпустить набранный было воздух. Разыграли, черти.
– А ну, Кир, дай-ка сюда…
Ничего… На «четверочку» или «пятерочку» – сейчас не важно. Главное – пять заходов на цель, и пять раз самолет противника условно поражен. Скорее всего, в реальном бою он был бы сбит.
– Вот так-то, пернатые! Учитесь, как стрелять нужно!
– Давайте, ребята, вешайте на стенд – наглядное пособие: «Смерть немецким оккупантам!» – это Кирилл. – Обратили внимание, как надо целиться из перевернутого положения? Вот-вот, запоминайте! Ну, пошли к себе. На сегодня все. Эй! «Темная сила»! Принимайте самолеты на обслуживание. Завтра с утра вылеты.
Завтра с утра не получилось. Нет, вылет-то был, но на Васином «Дугласе». Мы всей группой полетели на яковлевскую фирму – получать свои «эталоны». Наконец-то наши истребители оказались готовы и облетаны испытателями Конторы. Необходимые сдаточные документы и самолетные формуляры были заполнены и подписаны, баки залиты, истребители ждали своих хозяев.
Наши новенькие «эталонные» «третьяки» были выкачены на линейку перед цехом. Красивые машины! Я не уставал на них любоваться.
Пришли Яковлев, Синельщиков. Еще какие-то знакомые лица. Мои летчики шушукались с девчатами в белых халатах.
– Кирилл, пора. Командуй!
– Эскадрилья… равняйсь! Смир-р-на! Товарищ майор…
Я принял рапорт. Теперь моя очередь…
– Эскадрилья… равняйсь! Смирно! Товарищ генерал-майор…
Яковлев, улыбаясь, держал руку под козырек. Закончив доклад, я сделал положенные Уставом «антраша» и встал за ним.
– Здравствуйте, товарищи летчики!
«Раз-два…» – прошептал я про себя.
– Здав… жел… тащ генерал-майор!
– Поздравляю вас с получением новой боевой техники! Поздравляю эскадрилью с началом своей боевой биографии!
– У-у-рра! Ура! Ура!
Хорошо, мощно! Достойно ведут себя птенцы.
Митинг был краток. А что тут особо размазывать? Только вот еще одно…
– Эскадрилья, ко мне! Так, ребята! Сейчас пройдите в цех, к рабочим, и поблагодарите всех, кто сделал вам эти замечательные машины. Каждому пожмите руку, каждому – «спасибо». Ясно? Вперед!
Завертелся и растаял водоворот людей, мы с начальством остались на освещенной солнцем площадке.
– Спасибо вам большое, товарищи, за это оружие. Клятвы давать не буду, но знайте – мы вас не подведем!
Я заглянул в глаза Яковлеву и Синельщикову, крепко пожал им руки и пошел искать своих стариков.
…Сквозь фон и шорох рации прозвучали долгожданные слова: «Дед! Вам взлет! Удачи вам и победы, друзья!»
– Есть взлет! – Сектор газа вперед, самолет начал свой разбег. Я на миг оглянулся – позади, парами, разгонялись истребители моей эскадрильи.
– Здравствуй, небо! У меня снова крылья! У нас крылья!
Через несколько дней, вернувшись из ГУ ВВС, я был взволнован и нетерпелив. В душе все просто-таки бурлило, чесслово!
– Петракова ко мне! Что значит «нет на месте»? Срочно найти – и ко мне!
В кабинете я взял телефон.
– Ангар? Полковник Сталин на месте? В самолете возится? Пригласите его ко мне, срочно! Да, пусть захватит с собой моего ведомого.
– Разрешите? – В дверях появился наш контрразведчик. – Вызывали, товарищ майор?
– Проходи, Дима, садись. Сейчас один разговор будет… Подожди секундочку.
Я зарылся в документы, полученные в штабе. Через несколько минут вновь стукнула дверь.
– Разрешите, товарищ командир?
– Заходите, ребята, присаживайтесь! Нет-нет, Базиль! А тебе особое задание будет. Постой за дверью, посмотри, чтобы нам никто не мешал. Понял? Иди.
– Так, Василий Иосифович… Вы отчисляетесь из состава эскадрильи! Поздравляю вас, полковник!
– Как?! Почему, Виктор?! – чертом взвился Василий.
– Тихо-тихо! Слушай сюда… Есть приказ ГУ ВВС, по которому полковник Василий Сталин выводится из состава эскадрильи и переводится в распоряжение Управления кадров ВВС… Тихо, я сказал! Слушай! Сегодня получишь документы, возьмешь на борт инженера и полетишь в Рыбинск. За моторами. Мы тут задним числом оформим твой перевод. Вместо тебя эскадрилья получит нового пилота на «Дуглас» – полковника Надеждина. Не понял? Ну – Надеждин… То есть – сын Надежды… Аллилуевой Надежды! Вот ты тормоз, Вася! Понял, наконец?!
Покрасневшее лицо Василия начало принимать свой естественный окрас. Бледно-зеленый… Шучу я. Поздоровел у нас Васек, окреп. К бутылке его почти и не тянет, во как!
– Нечего во фронтовой обстановке твою фамилию светить лишний раз. Думаю, скоро немцы серьезно заинтересуются нашей эскадрильей. Понял, что ли?
У Васи явно отлегло с души.
– Понял, Виктор, понял! А что потом?
– А потом, когда получите моторы, полетишь вот сюда. Сядешь на аэродром и дождешься нашей пары истребителей. Они тебя и проводят на нашу новую точку. Там, в прифронтовой полосе, нужна особая осторожность – тебе одному нельзя будет лететь. Техсостав перебросим другим самолетом. Все ясно?
– Так точно!
– Вот и хорошо. Капитан, за вами полный – я подчеркиваю: полный! – режим секретности этой рокировки. Можете пустить слух, что Василий опять нажрался и начудил.
– Ну-у, Виктор… Я же и не пью почти. На пикнике граммов сто пятьдесят под уху разве… Да ты ведь сам разрешил.
– Цыть! Так надо, полковник. Ничего – от тебя не убудет. А для дела полезно. Ухватили? Тогда приступайте! Вася, иди, делай штурманскую прокладку. Не забыл еще как? Вот и хорошо. Давай-давай, пошевеливайся. Постарайтесь там долго не задерживаться. Да, Дима! Полковнику Сталину заменить удостоверение личности. На Василия Ивановича Надеждина! Лично сделай, и чтобы ни одна душа… Ну, ты знаешь… Всё, свободны. Вася, полетишь ночью. Справишься, надеюсь? Вот и хорошо. Всё – пошли, пошли. Не до вас сейчас. Дел выше крыши. Да, Базиля давайте сюда.
Вася влетел в кабинет с крайне заинтересованной физиономией – настоялся уж за дверями, изнервничался.
– Слушай, Базиль… Ты с кем тут больше летал на тренировках? С Коптеевым? Вот и хорошо. Слушай… Завтра мы перелетаем на новое место базирования. Да, дождались. Под Ленинград. Так, вот… не долетая до Ленинграда, вот здесь… смотри по карте… ты с Коптеевым отваливаешь и садишься на вот этот вот аэродром… Запомнил? Там ждешь наш «Дуглас». У него будет новый пилот – полковник Василий Надеждин. Все понял? Ага, молодец. Сразу ухватил. А твоему тезке я пока вдолбил… Вот его-то «Дуглас» ты и проведешь на нашу точку. А мы вас встретим. Ясно? Обо всем этом – молчок! Знаю, что не дурак. Дураку бы объяснил под запись… и под подписку о неразглашении. Иди, готовься, маршрут учи.