Страница 8 из 25
-Что тут произошло? - поинтересовался Макс.
Консьерж охотно заговорил с ним:
-Кто-то разбил голову одному подонку. Его уже не первый раз видят здесь. Похоже, что в этот раз он напал на женшуну, но кто-то их застукал. Парень здорово расправился с этим гадом, и при падении тот разбил голову. Во всяком случае, он не скоро теперь пойдет приставать к девчонкам. Полицию мы, конечно, вызвали, только я думаю, они не будут рыть землю, разыскивая виновника.
-С чего ты взял, что он напал на женщину? Может, это неудачное ограбление и напал он на мужчину?
-Может, но у него расстегнуты штаны, и вот - это я нашел на ступенях перехода, - консьерж показал Максу светлую женскую туфельку. - Она лежала сразу за дверью. Скорее всего, там он и встретил свою жертву.
Макс вынул из бумажника несколько купюр и показал их парню.
Тот вопросительно посмотрел на него.
Макс пояснил:
-Хочу купить туфельку. Кажется, у меня есть подходящая, ей в пару.
Макс сунул туфель в карман пиджака, и вовремя: послышались шаги, и появился управляющий отеля и начальник службы охраны.
Макс предпочел ретироваться.
В лифте Макс подумал, что зря не остался на банкет. Сейчас ему никак нельзя влипнуть в какую-нибудь историю, особенно с полицией! А если этот парень умрет, ему, Максу, вообще мало не покажется. Остается надеяться на то, что консьерж промолчит насчет своей находки.
За последние полгода он уже дважды имел неприятности с полицией. Зимой, неожиданно вернувшись домой, он застал Корин с мужиком. И был бы хоть мужик нормальный, а то так, павлин разукрашенный. Ее тренер, как потом выяснилось в участке. Макс спустил его с третьего этажа, и соседи позвонили в полицию.
Пытаясь забыть Корин, он тогда здорово загулял, и очередной пьяный дебош закончил в участке. Пришлось звонить Адаму, и отец узнал обо всем.
Разразился очередной семейный скандал. Отец тогда твердо сказал, что он, Макс, может и дальше страдать из-за паскудной бабы, но в этом случае ему придется покинуть команду.
В запале, он так и сделал. Как раз тогда ему сделали выгодное предложение, и Макс пересел на Субару, и ничуть не жалеет.
А отец. В общем, с отцом он после этого и не виделся.
Макс Руссель-старший - железобетонный мужик. Не все могут быть такими. До сорока лет гонялся сам, потом в одночасье пересел в кресло директора, и с тем же упорством и волей занялся бизнесом. Макс знал, что отец не хотел его ухода, но характер у него тоже был. С отцом ему было тесно, в противоположность старшему брату. Адам, хотя и не добился таких результатов, как отец и младший брат, был хорошим гонщиком, и после завершения карьеры остался в команде отца.
Максу в этом году исполнилось тридцать пять. В спорте он по-прежнему оставался на гребне, но решил, что должен подготовить место, куда можно будет с достоинством уйти.
Он организовал фирму по подготовке внедорожников Субару к гонке, дал ей свое имя, и вложил в нее все заработанные деньги. Неожиданно это начинание оказалось успешным, и Макс понимал, что нужно расширяться. Дело было за небольшим: собственных средств не хватало, и он думал помириться с отцом и просить его войти к нему компаньоном.
Учитывая все эти соображения, новый скандал в прессе Максу Русселю-младшему был совершенно не нужен.
В собственной ванной он застал изумительную картину: спасенная им девушка замывала пятна на платье, склонившись над раковиной. Из одежды на ней были только крошечные трусики и бюстгальтер, кружева которого красиво выделялись на загорелой коже.
Макс кашлянул, и она испуганно оглянулась.
Он невозмутимо протянул ей туфельку:
-Обувь для Золушки.
Девушка спросила с тревогой:
-А этот парень, он хоть жив?
-Жив. Им уже занимаются вовсю. И полиция, и врачи. Давай-ка, кстати, займемся твоей раной.
Он повернул ее к свету. Как и предполагал, порез оказался пустяковым.
Макс вынул из аптечки пузырек с перекисью, и неожиданно девушка схватила его за запястье. В темных глазах плескался испуг.
-Ты боишься, что ли? Это - просто перекись, пощиплет немного, и все…- Он терпеливо ждал, когда она выпустит его руку. - Ну, хочешь, я подую, чтоб меньше попало? Мама в детстве мне так делала…- и засмеялся: - Тебя сегодня едва не изнасиловали и вполне могли убить. Вела ты себя очень достойно: не рыдала, не ныла, и, самое главное, смогла вовремя смыться с места преступления. И туг вдруг выясняется, что ты боишься простой перекиси?
Пристыженная, она выпустила его руку.
-Понимаешь, у меня мама врач, и я с детства видела, как она делает всякие уколы и перевязки, но никогда не могла к этому привыкнуть. Б-р-р! - она передернулась.
-Расслабься…
Макс аккуратно отмыл кожу вокруг пореза. Рана выглядела чистенько, и он быстро закончил.
Пристроил пузырек с перекисью на полку, насмешливо спросил:
-Ну что, не умерла?
И только тут заметил, что девушка так и стоит перед ним, полуобнаженная. В глазах ее, вместо страха, плескалась темнота… Макс был достаточно опытен, и сразу понял, что эта темнота означает.
Он протянул руку и прикоснулся к ее щеке, погладил и запустил пальцы в волосы. Девушка закрыла глаза и замерла.
В конце концов, она только что пережила сильный испуг, и, возможно, в близости с ним ищет возможность забыть о том, что час назад ее пытались изнасиловать. И вполне возможно, что она не хочет именно его, Макса, но и остаться одна этой ночью тоже не может…
Макс был обыкновенным молодым мужиком, и его недолго занимали все эти размышления. Он шагнул к девушке, наклонился над лицом и прижался к губам. Ощутив под ладонями атласную гладкость кожи, вдруг завелся…
Спустив бретельки, он освободил ее грудь. После этого оставаться в ванной оказалось уже невозможно.
Подхватив под колени, понес девушку в спальню. По дороге она неожиданно как будто пришла в себя, и даже попыталась высвободиться.
Он остановился, глухо спросил:
-Что-то не так?
Она уткнулась лицом ему в грудь:
-Голова кружится…
И он с облегчением засмеялся:
-Ну и хорошо. Я знаю замечательное средство от головокружения…
Интересно, какой химический состав имеет кровь молодой двадцатилетней женщины, когда в ней намешаны давняя, еще детская любовь, недавнее сильное переживание и все это разбавлено превышающей все возможные ПДК дозой гормонов?
Ну-да, наличие такого состава в крови несовместимо с жизнью, и мир вокруг Марьяны разорвался на тысячи мелких осколков, и все это было похоже на праздничный фейерверк, когда-то в детстве виденный ею в темном московском небе…
Она открыла глаза. В номере было тихо, и она почувствовала непривычную тяжесть, и поняла, что Макс во сне положил на нее тяжелую руку…
Вчера (или это было сегодня, она просто не могла сообразить толком!) он обнимал и целовал ее, и потом все было так замечательно, и он не выпустил ее из рук, и сгреб в охапку, когда она попыталась отодвинуться, и уткнулся носом в ее затылок, и они так и уснули…
Марьяна хотела повернуться, но ей было жалко: вдруг он проснется, и отодвинется от нее, и уже не будет возможности лежать рядом, прижимаясь к нему всем теплым со сна телом…
Видимо, она его все-таки разбудила, потому что Макс сильнее прижал ее, и рука его скользнула под простыню, и легла на бедро Марьяны, а потом и вовсе он повернул ее к себе. Стянув простыню, начал снова свои колдовские поцелуи, и Марьяна опять потеряла восстановившуюся, было, способность соображать…
Сердце ее стучало, как сумасшедшее, и мешало слушать нежности, которые он шептал ей, и от которых у нее кружилась голова…
И все-таки до нее донеслось имя, которое он произнес в ту секунду, когда контролировать себя уже не мог…
Это было имя другой женщины.
Макс уснул, уткнувшись носом в ее волосы. Марьяна осторожно высвободилась, проскользнула в ванную.
Она не плакала. Молча стоя под душем, ожесточенно тела и терла кожу пенной губкой, как будто надеялась смыть с себя поцелуи, украденные у другой женщины…