Страница 36 из 70
– Вы говорите о докторе Джеке Морроу?
– Да. А вы его знали?
– Знала. – Фрэн снова вспомнила доброго молодого человека, который сообщил ей о смерти отца, а потом обнял ее и утешал.
– Вы, наверное, знаете, что его убили во время ограбления всего за две недели до доктора Лэша, – грустно сказала Марта.
– Могу предположить, как это огорчило Уолли.
– И не говорите! Это было просто ужасно. И насколько я помню, как раз после этого доктор Лэш накричал на него. Бедный Уолли. Люди ничего не понимают. Не его вина, что он такой.
Не понимают, согласилась про себя Фрэн, благодаря Марту Джоунс за гостеприимство и садясь в машину. Но люди не только не понимают, они могут даже не подозревать об истинных проблемах Уолли Барри. Может ли Эдна Барри покрывать своего сына? Мыслимое ли это дело, чтобы она позволила осудить Молли Лэш за преступление, совершенное ее сыном?
Возможно ли, что все было именно так?
44
Снотворное, которое дал доктор Дэниелс, оказалось очень эффективным. Молли приняла его в десять вечера и спокойно проспала до восьми утра. Сон был глубоким, тяжелым, но она проснулась отдохнувшей, хотя и немного вялой.
Молли надела халат и отправилась на кухню за кофе и соком, которые собиралась выпить в постели и обдумать сложившееся положение. Но, не дойдя до кухш поняла, что прежде придется навести порядок в доме.
Хотя полицейские старались действовать очень аккуратно, они изменили саму атмосферу дома. Это бы ло почти неуловимо, но Молли почувствовала перемену. Все, к чему прикасались чужие руки, лежало чуть криво или просто не совсем так, как она привыкла.
Гармония дома, воспоминаниями о которой Молли спасалась в тюрьме, исчезла, и ее необходимо было восстановить.
Быстро приняв душ, она влезла в джинсы, старенький свитер, кроссовки и была готова к работе. Искушение позвонить миссис Барри и попросить о помощи на миг возникло и тут же исчезло. «Это мой дом, – сказала себе Молли, – и я сама все приведу в порядок. Пусть моя жизнь совершенно вырвалась из-под контроля, – рассуждала она, наливая в ведро горячую воду и разводя ней жидкое мыло, – но я еще могу взять себя в руки и заняться уборкой».
Грязи нигде не было, только кое-где остались следы пальцев. Молли принялась расставлять тарелки, кастрюли и сковородки, чтобы они выстроились в строгую линию.
Обыск напоминал неожиданную проверку в камерах, когда раздавался топот ног, лязг железных дверей, заключенных ставили лицом к стене, пока надзиратели перетряхивали постель в поисках наркотиков.
Молли не поняла, что плачет, пока случайно не вытерла щеку тыльной стороной руки и мыльный пузырь не попал ей в глаз.
Вот и еще одна причина порадоваться отсутствию миссис Барри. Молли незачем скрывать свои чувства. Их можно выпустить наружу. Доктор Дэниелс поставил бы ей наивысшую оценку.
Она натирала воском стол в холле, когда в половине десятого позвонила Фрэн Симмонс.
И почему Молли согласилась встретиться с ней за ленчем? Она задала себе этот вопрос, опуская трубку на рычаг.
Но она уже знала ответ. Несмотря на все предупреждения Филипа Мэтьюза, Молли хотелось рассказать Фрэн о том, что Анна-Мария почему-то показалась ей испуганной.
«И боялась она не меня, – подумала Молли. – Почему-то меня она совсем не боялась, хотя была уверена, что именно я убила Гэри».
Господи, о господи, ну почему ты допустил, чтобы все это случилось? Молли рухнула на нижнюю ступеньку лестницы.
Она слышала собственные рыдания. «Я так одинока, так одинока», – повторяла она. Молли вспомнила как накануне ей позвонила мать и сказала: «Дорогая, ты права, будет лучше, если мы пока не приедем».
А Молли так хотелось, чтобы мама сказала, что они уже едут к ней, чтобы быть рядом. Родители так нужны ей сейчас. Кто-то должен ей помочь.
В половине одиннадцатого позвонили в дверь. Молли на цыпочках подошла к двери и подождала. Она не собиралась открывать. Пусть тот, кто пришел, решит, что ее нет дома.
Потом она услышала знакомый голос:
– Молли, открой, это я.
Всхлипнув от облегчения, Молли отперла дверь и через секунду уже рыдала на плече Дженны.
– Подружка ты моя дорогая. – В глазах Дженны сверкали слезы сочувствия. – Чем я могу тебе помочь?
Молли сумела рассмеяться сквозь слезы.
– Переведи часы на десяток лет назад, – сказала она, – и не знакомь меня с Гэри Лэшем. А если не получится, просто побудь рядом.
– Филип еще не приехал?
– Он пообещал, что обязательно приедет, но позже. Ему нужно быть в суде.
– Молли, ты должна ему позвонить. Келу сообщили кое-что. На твоих ботинках и на полу в твоей машине нашли следы крови Анна-Марии Скалли. Мне очень жаль. Кел слышал, что прокурор намерен тебя арестовать.
45
После того как источник сообщил Келвину Уайтхоллу о найденных против Молли уликах, тот немедленно отправился к доктору Блэку.
– Ну, что скажешь о творящихся делах? – поинтересовался Келвин, усаживаясь напротив. Он помолчал, пристально вглядываясь в лицо Питера. – Да я смотрю, ты ни капельки не расстроен...
– Огорчен ли я тем, что Анна-Марии Скалли, женщины потенциально опасной, больше нет с нами? Нет, я не огорчен. – На лице Питера появилось выражение мрачного удовольствия.
– Ты уверял меня, что у нее нет доказательств и что если она заговорит, то обвинение падет на нее саму.
– Да, я это говорил и сейчас повторю. И тем не менее я вдруг понял, что в высшей степени благодарен Молли. Пусть журналисты становятся неуправляемыми, но вся история не имеет никакого отношения ни к нам, ни к клинике, ни к ХМО «Ремингтон».
Уайтхолл задумался над словами партнера. Питера Блэка всегда удивляла способность Кела сидеть не шевелясь, если тот размышлял. В своей неподвижности Уайтхолл превращался в каменную статую.
Наконец он кивнул в знак согласия:
– Ты совершенно прав, Питер.
– А что говорит обо всем этом Дженна?
– Дженна сейчас с Молли.
– Разумно ли это?
– Моя жена понимает, что в данный момент я не потерплю появления в прессе фотографий, если ее запечатлят с Молли в обнимку. Как только слияние будет завершено, она сможет помогать Молли столько, сколько захочет. А пока Дженна должна держаться на некотором расстоянии.
– А как она может помочь, Кел? Если Молли снова будут судить, даже этот высокооплачиваемый адвокат не сможет на этот раз подбить прокурора на «согласованное признание вины».
– Я не забываю об этом. Но ты должен понять, что Дженна и Молли как сестры. Я восхищаюсь верностью Дженны, хотя сейчас мне приходится ее сдерживать.
Блэк нетерпеливо посмотрел на часы.
– Когда он позвонит?
– С минуты на минуту.
– Лучше бы так. А то Рой Кирквуд должен вот-вот прийти. У него на днях умерла пациентка, и он во всем винит систему. Сын этой женщины вышел на тропу войны.
– Кирквуду ничего не грозит. Он требовал провести дополнительное обследование. А с сыном пациентки мы сумеем справиться.
– Дело не в деньгах.
– Дело всегда только в деньгах, Питер.
Зазвонил личный телефон Блэка. Он снял трубку, минуту слушал молча, потом нажал кнопку громкой связи и убавил громкость.
– Кел здесь, и мы готовы, доктор, – с уважением произнес он.
– Доброе утро, доктор. – В командном голосе Кела не осталось и следа обычного высокомерия.
– Поздравляю вас, джентльмены. Полагаю, мы совершили еще один прорыв, – произнес мужчина на другом конце провода, – и если я прав, то все остальные наши достижения бледнеют в сравнении с последним.
46
Когда в час дня Фрэн вошла в дом Лэшей, она сразу заметила, что Молли плакала. Глаза припухли, и, несмотря на легкий слой грима, на щеках были заметны пятна от слез.
– Заходи, Фрэн. Филип только что приехал. Он сидит на кухне и смотрит, как я делаю салат.
Значит, Филип здесь. Что, интересно, заставило его так поспешить? Что бы там ни было, он не обрадуется появлению Фрэн. Без всяких сомнений.