Мы еще встретимся с тобой

«Проломить ему голову». Фрэн задумалась. Есть один шанс на миллион, что родственник какого-нибудь пациента мог испытывать те же самые чувства по отношению к Гэри Лэшу.

– Диктуйте мне телефон и адрес доктора Кирквуда, – решилась она, – я поговорю с ним.

* * *

В одиннадцать часов утра Фрэн снова съезжала с автострады на дорогу, ведущую в Гринвич.

Молли согласилась встретиться с ней за ленчем в час дня, но, несмотря на уговоры Фрэн, отказалась выходить из дома.

– Я не могу, – просто сказала Молли. – Я чувствую, будто меня выставили на всеобщее обозрение. Все примутся глазеть на меня. Это ужасно. Я не могу.

Молли не возражала, когда Фрэн объявила, что привезет пирог с заварным кремом.

– Миссис Барри по вторникам не приходит, – объяснила Молли, – а полиция забрала мою машину, поэтому я не могу выйти в магазин.

Фрэн решила, что единственной хорошей новостью было предполагаемое отсутствие миссис Барри. Экономка не будет крутиться около них. Как здорово будет поговорить с Молли, когда никто не станет входить в комнату каждые две минуты.

Но с Эдной Барри она обязательно еще встретится, решила Фрэн. Поэтому она приехала в Гринвич пораньше, чтобы без предупреждения нагрянуть к экономке домой. Она сверилась с картой, чтобы подъехать к дому Барри – Фрэн решила быть с ней откровенной. По какой-то неизвестной причине Эдна Барри враждебно настроена по отношению к Молли и боится Фрэн. Возможно, Фрэн удастся выяснить, в чем проблема.

* * *

– Человек предполагает, а бог располагает, – проворчала себе под нос Фрэн, стоя на крыльце дома Эдны Барри и безуспешно нажимая на кнопку звонка. Красной «Субару», принадлежащей экономке, тоже не было.

Расстроенная Фрэн размышляла о том, стоит ли подсунуть под дверь записку с сообщением о том, что она заезжала, потому что им необходимо поговорить. Она понимала, что такое послание выведет из себя миссис Барри, и это Фрэн вполне устраивало. В ее намерения входило напугать экономку.

Но, с другой стороны, записка послужит предупреждением, и миссис Барри сумеет снова занять оборону. Она определенно что-то скрывает. И это «что-то» может оказаться очень важным. Не стоит рисковать и запугивать Эдну Барри.

Фрэн предавалась размышлениям, когда услышала возглас:

– Э-эй!

Она обернулась и увидела женщину за пятьдесят, спешившую к ней через лужайку от соседнего дома. Фрэн обратила внимание на высокий начес и очки в цветной оправе.

– Эдна должна скоро вернуться, – объяснила женщина, тяжело переводя дух. – Ее сын Уолли сегодня с утра очень нервничает, поэтому Эдна повезла его к врачу. Когда Уолли не принимает лекарства, с ним начинаются сплошные проблемы. Может, подождете ее у меня? Меня зовут Марта Джоунс, я соседка Эдны.

– Очень мило с вашей стороны, – искренне поблагодарила Фрэн. – Миссис Барри не знала, что я заеду, но мне бы очень хотелось ее дождаться. – И еще Фрэн с удовольствием поболтает с миссис Джоунс. – Меня зовут Фрэн Симмонс.

Марта предложила посидеть на застекленной веранде, где работал телевизор.

– Здесь так светло и приятно, и потом, мы сразу увидим Эдну, как только она подъедет, – объяснила она, когда принесла чашки с еще дымящимся свежесваренным кофе. – Мне больше нравится кофе из старого кофейника с ситечком, чем из новомодных кофеварок, так он вкуснее.

Она села напротив Фрэн и откинулась на спинку кресла.

– Очень плохо, что Эдне пришлось сегодня везти Уолли к врачу. Хорошо еще, что ей не нужно было отпрашиваться с работы. Она работает на Молли Лэш три раза в неделю по утрам, в понедельник, среду и пятницу.

Фрэн кивнула, радуясь новой информации.

– Вы наверняка слышали о Молли Лэш, – продолжала Марта Джоунс. – Это та женщина, которая только что вышла из тюрьмы, куда ее посадили за убийство мужа. А теперь ходят слухи, что ее арестуют за убийство бывшей любовницы мужа. Вы слышали о... Простите, я не запомнила вашу фамилию.

– Симмонс, Фрэн Симмонс.

Она увидела, как на нее посмотрела миссис Джоунс, и догадалась, о чем та подумала. Фрэн Симмонс. Телерепортер и дочь человека, который украл деньги из городского библиотечного фонда, а потом застрелился.

– Я не стану делать вид, что не знаю о вашем отце, – спокойно сказала Марта. – Тогда мне было очень жаль вас и вашу мать.

– Спасибо.

– А теперь вы работаете на телевидении и делаете программу о Молли. Так что вы, разумеется, все о ней знаете.

– Верно.

– Тогда, может быть, Эдна хотя бы вас послушает. Можно мне называть вас Фрэн?

– Конечно.

– Я не спала всю прошлую ночь, думая, не опасно ли для Эдны работать у Молли Лэш. То есть одно дело, когда она убила своего мужа. Мгновенное помешательство, я уверена. Он ведь ей изменял. Но не успела эта женщина выйти из тюрьмы, как тут же зарезала насмерть бывшую подружку мужа. Мне кажется, она себя не контролирует.

Фрэн вспомнила слова Гаса Брандта, сказанные во время их разговора о Молли. Мнение, что Молли сумасшедшая невменяемая убийца, распространялось со скоростью эпидемии.

– Вот что я вам скажу, – не унималась Марта, – я бы не хотела часами оставаться в пустом доме наедине с таким человеком. Сегодня утром я поговорила с Эдной, как раз когда она собиралась с Уолли к врачу. "Эдна, – сказала я, – что будет с Уолли, если Молли Лэш съедет с катушек и проломит тебе голову или зарежет? Кто позаботится о нем? "

– А Уолли необходим уход?

– Пока он принимает лекарство, все просто замечательно. Но вот когда Уолли этого не делает, то он становится совершенно другим человеком, невероятно упрямым, неуправляемым. Как раз вчера он взял ключ от дома Молли Лэш со связки Эдны. Хотел ее навестить. Разумеется, Эдна заставила его положить ключ назад.

– Уолли взял ключ от дома Молли Лэш? – Фрэн приложила максимум усилий, чтобы ее голос звучал ровно. – Он и раньше брал?

– Нет, вряд ли. Эдна не разрешает ему туда ходить. Доктор Лэш не мог надышаться на свою коллекцию предметов колониального искусства. Некоторые из них были весьма ценными. Но я знаю, что, когда Уолли заходил как-то в дом Лэшей и взял что-то, что не следовало, Эдна просто чуть с ума не сошла. Он ничего не сломал, но это был ценный экземпляр, и, судя по всему, доктор Лэш совершенно вышел из себя, бесновался, как сумасшедший, орал и приказал Уолли убираться из дома. Уолли это совсем не понравилось... О, а вот и Эдна!

* * *

Они подошли к Эдне как раз в ту минуту, когда та открывала дверь. При виде Фрэн рядом с Мартой лицо Эдны исказила недовольная гримаса. И Фрэн поняла, что ей и в самом деле есть что скрывать.

– Иди в дом, Уолли! – рявкнула миссис Барри на сына.

Фрэн едва удалось рассмотреть высокого, симпатичного мужчину лет тридцати, как Эдна втолкнула его в дом и закрыла за ним дверь.

Потом она повернулась к Фрэн, ее щеки пылали от гнева, голос дрожал.

– Мисс Симмонс, я не знаю, зачем вы здесь, но у меня было очень трудное утро, я не могу говорить с вами сейчас, – заявила она.

– Ох, Эдна, – сокрушенно покачала головой Марта, – Уолли так и не успокоился?

– С Уолли все в полном порядке, – резко ответила Эдна, в ее голосе слышались гнев и страх. – Я надеюсь Марта, что ты не порадовала мисс Симмонс сплетнями о нем.

– Эдна, как ты можешь так говорить? Я никогда так не поступлю с Уолли.

На глазах миссис Барри выступили слезы:

– Знаю, знаю. Просто мне так тяжело... Вы должны извинить меня. Я позвоню тебе, Марта.

Минуту Марта Джоунс и Фрэн стояли на крыльце, глядя на дверь, которую Эдна закрыла у них перед носом.

– Эдна не грубый человек, – тихонько заметила Марта. – Ей просто пришлось нелегко. Сначала умер отец Уолли, потом доктор Морроу. Прошло совсем мало времени, и убили доктора Лэша, и...

– Вы сказали, доктор Морроу? – переспросила Фрэн, прерывая Марту. – А какое он имел отношение к миссис Барри?

– Он был врачом Уолли и замечательно с ним справлялся. Доктор Морроу был очень милым человеком. Если Уолли отказывался принимать лекарство или начинал нервничать, то Эдне нужно было только позвонить доктору Морроу.