Вне корпорации

Фред уставилась на Джастина в благоговейном ужасе:

— Омад, ты был прав: твой приятель — это нечто!

— Больше чем нечто, Фредди. Гораздо больше! — Омад повернулся к Джастину и пустился в объяснения: — Сегодня это карта, на которой ведется запись того, сколько кредитов в твоем распоряжении. Разница в том, что картой можно расплатиться втихую…

— Они что, вне закона?

— Не совсем. Просто карта не подключена к твоему обычному счету. Вот сейчас Фред переведет кредиты на условный счет, откуда снять их сможешь только ты. Если снимать кредиты обычным способом, надо сунуть руку вон в ту хреновину. — Омад показал на устройство, похожее на маленький остроконечный ящик с рельефным отпечатком ладони внутри. — Хреновина проведет анализ ДНК, сверит отпечатки ладони, пальцев и проверит запись твоего голоса. После того как подтвердится, что ты — это ты, кредиты либо поступают на твой счет, либо списываются с него.

— Но ведь у меня пока нет счета…

— Друг, — перебил его Омад, — у тебя пока и документов нет.

— Ясно… Ладно, согласен на кредитную карту.

Фред давно уже оставила попытки понять, в чем дело. Главное, что странный приятель Омада владеет в самом деле бесценными сокровищами. А кто он и что он — по большому счету наплевать. За сегодняшний день Фредди обеспечила себе безбедную жизнь на месяц вперед. А если у странного типа есть и другие старинные вещицы, пусть себе болтает все что хочет… лишь бы тащил свое барахло к ней.

— Вот и хорошо, — заговорила Фред, — о способе оплаты договорились, теперь давайте выберем валюту. Омад, что скажешь?

— Лучше пусть валюта будет американской, — пошутил Джастин.

— Почему бы и нет? — согласилась Фред. — «Америкэн экспресс» очень даже подойдет.

— «Америкэн экспресс»? Неужели она еще существует?

— Н-ну… да, в общем… А вы что, предпочитаете «Визу» или, может, GCI?

— Подождите, пожалуйста, еще минутку, — попросил Джастин, обращаясь к Омаду и к Фред.

Достав из кармана цифродруга, он направился к двери. Выглянув на улицу, увидел тех же артистов, которых они обошли по пути в ломбард. Артисты, казалось, всячески старались затруднить движение транспорта. Только сейчас он заметил: то один, то другой прохожий останавливается, вкладывает ладонь в такое же устройство, что и у Фред, и как будто что-то произносит. Джастин не умел читать по губам, но мог бы поклясться, что они произносят числительное «пять». Скажут слово — и идут себе дальше. Правда, один или двое остановились послушать певцов.

Джастин покосился на кусок пластика у себя на ладони.

— Себастьян!

Аватар ответил тихо, почти шепотом. Джастин не понял, как себастьян узнает, когда требуется говорить громко, а когда тихо. Надо будет спросить у него потом. Сейчас же ему снова требуется небольшой урок.

— Да, Джастин?

— Можешь где-то за минуту просветить меня насчет денег?

— На это целой жизни не хватит. Но я могу рассказать тебе азы.

— Отлично!

— Я взял на себя смелость выяснить, — продолжал аватар, стремящийся как можно лучше приспособиться к своему хозяину, — как осуществлялись платежи на рубеже первого и второго тысячелетий. Думаю, я понимаю причину твоего замешательства. То, что ты называешь деньгами или универсальным средством обмена, выпускалось вашими государствами или, точнее, правительствами. Когда ты сказал «американские деньги», то имел в виду доллары, верно?

— Верно.

— Сегодня универсальные средства обмена выпускаются частными компаниями.

— Ваши компании выпускают собственные деньги? — От удивления Джастин заговорил громко, и его услышала Фред.

— Эй! — крикнула она с другого конца магазина. — Ты что, не знаешь, что неприлично шушукаться с аватаром, если ты не один? — Чуть понизив голос, она добавила:

— Уж эти дегены!

— Прости его, — услышал Джастин голос Омада, — он у нас… как бы сказать… новенький. Пойду посмотрю, что его так увлекло. — Омад направился к тому месту, где стоял Джастин.

— Сам ведь хотел поскорее получить деньги… Теперь-то что не так?

— Все так, — солгал Джастин. — Я просто беседую со своим аватаром.

— Да-да, тебя еще учить и учить. Давай-ка закругляйся со своим виртуальным дружком, потому что моя реальная подружка, — он обернулся через плечо, — начинает терять терпение.

— Расслабься, Омад! Она очень хочет получить часы, а значит, подождет. Кстати, и ты не волнуйся, без своей доли не останешься!

Омад изображал невинность примерно столько, чтобы понять, что шутки закончились… то есть почти две секунды.

— Что ж, Джастин. Часы твои, тебе и решать. — Омад ухмыльнулся. Сейчас ему как-то не хотелось возвращаться к Фред: только и знает, что упрекать да жаловаться.

— Скажи мне, себастьян, — продолжал Джастин, — как можно доверить выпуск денег частным компаниям? Ведь они в таком случае сами, так сказать, определяют свою прибыль?

— Ну а кто, по-твоему, должен выпускать деньги? — Омад недоуменно покачал головой.

— По крайней мере, какая-нибудь незаинтересованная сторона. В мое время ею было правительство, — ответил Джастин.

— Знаешь, Джастин, — перебил его себастьян, — урок займет гораздо больше минуты, о которой ты просил.

— Все в порядке, себастьян, забудьсла о минутесла.

— Что, прости?

— Забудь о минуте.

— А, ты употребил видоизмененную форму «поросячьей латыни»!

— Ну да… наверное, — ответил слегка сбитый с толку Джастин.

— Правильнее было бы сказать, — продолжал себастьян, — забудьсна осна минутесна.

— Короче, себастьян, забудь! — ответил в досаде Джастин.

— О чем забыть?

Джастин вздохнул. Даже аватар его поучает!

— Вы позволяли правительству выпускать деньги? — продолжал удивляться Омад. — Призрак Дамзаха! Ничего удивительного, что вы довели дело до Большого Краха!

Джастин глубоко вздохнул.

— Я то и дело слышу о каком-то Большом Крахе… — сказал он. — Наверное, речь идет об очередной Великой депрессии?

Себастьян тут же подал голос:

— Джастин, два названных тобой события сильно отличаются друг от друга.

— Да неужели?

— Точно! — закивал Омад. — Первое было комариным укусом по сравнению со вторым. Кстати, одной из причин Большого Краха стал именно выпуск денег.

— Омад прав, — подтвердил себастьян. — Обе катастрофы стали возможны в результате того, что правительство не удержало контроль над денежной массой после даже не экономических, а культурно-политических потрясений. Однако первое упомянутое тобой событие не усугублялось бедствием в виде виртуальной чумы.

Джастин смерил цифродруга озадаченным взглядом:

— Упомянутое мной событие?

— Его еще называют «Великой депрессией», — пояснил себастьян.

— А-а-а! — Джастин помотал головой.

— Первое событие подверглось всестороннему анализу, а второе сумел предсказать только Тим Дамзах, поэтому в конечном счете и было принято его решение.

— Эй, приятель! — крикнула Фредди, довольно плохо изображая невозмутимость. — Тебе нужны деньги или нет?

Джастин с трудом улыбнулся ей, не удосужившись, однако, ответить. Если бы он продавал только шкатулку от Тиффани, он бы, возможно, и отложил маленький урок истории на потом. Однако за часы «Таймекс» ему предложили большие деньги, вести переговоры, не обладая хотя бы начатками познаний о валюте или, в данном случае, нескольких валютах, с которыми предстояло иметь дело, он не мог.

— Повторяю вопрос. Разве крупные корпорации не скорее приведут систему к инфляции, чем, скажем, правительство?

— Все наоборот, Джастин, — ответил себастьян, — корпорациям от инфляции никакого толку. Если ты представишь себе деньги товаром и поймешь, что на рынке данного товара существует жесткая конкуренция производителей, тебе сразу станет ясно: печатая денег больше, чем нужно, производители обесценивают свой товар. Более того, единственная валюта, особенно такая, за выпуск которой отвечает не капиталистическая, а политическая организация, имеет больше стимулов для перепроизводства. В твое время такое положение вещей и называлось инфляцией… К твоему сведению, сейчас в ходу сорок семь основных валют и несколько сотен более мелких.