Такие как мы

— Я хочу, что бы вы переселились в хижины к женщинам. Они готовы потесниться, и вы останетесь не в обиде, — заговорщицки подмигнул я «окаменевшим» охотникам.

Выражения лиц сразу разделились да два больших лагеря, а одно отделилось совсем. Трём переселяемым мужикам, не очень понравилась мысль, жить под одной крышей со скво. Это ущемляет, понимаете ли, их охотничье достоинство. Охотник приходит к женщине только тогда когда ему нужно, но быть постоянно вместе… В трёх словах, «проходите товарищ, не задерживайте».

Двое других, были не прочь провести холодное время года между тёплым бочком хорошо пахнущей, с некоторых пор, дамы, и кирпичной печкой. И только один воздержался, не проявив ни недовольства, ни радости. Ему всё виделось в фиолетовых тонах.

Переезд прошёл быстро. Ускорению процесса, способствовал князь, старыми дедовскими методами, и деревянным мечом.

— Володь, скажи товарищам, что мы им всё возместим… по весне.

Оставив князя приглядывать за переселяющимися охотниками, я отправился на Промышленный Двор обрадовать Еву.

В Евиной артели, царило зябкое уныние. Девчонки, включая Еву, кутались в меховые парки и, сидя на выложенных кругом плетёных опорах, грели в широкогорлом горшке с тёплой водой руки. Работа над опорами застопорилась.

Я стоял и смотрел на замёрших женщин, и мне их было жалко.

По-хорошему, не привычных к зиме и холодам аборигенов, не стоило бы заставлять работать на холодном воздухе, и перенести строительство забора на более тёплое время года, на весну. Но, весной будет не до этого. Начнётся пахота, на которую потребуются все свободные руки Аурума, вместе с моими. И пахоту, лучше проводить на территории защищённой от хищников, от мамонтовых коров, которые наверняка по весне попрутся в обратную сторону, и от всяких проходимцев на двух ногах. А ещё половина рабочих рук выйдет из строя, по причине перевешивающих животов, а может и не половина. Остальных-то мы не проверяли, охотники ведь, не только на охоту ходят.

— Ева, — окликнул я свою старшую жену, — собирай своих красавиц, тёплый дом подан.

Так, одним зимним днём, хижина охотников по мановению «волшебной палочки», находящейся в руках князя, превратилась в производственный цех плетёных изделий. А охотники, не смотря на сопротивление, распробовали, что такое фиктивный брак, и во что это вытекает.

— Ну, что князь, пойдём, — похлопал я по плечу Володьку, наблюдающего как последний охотник, придерживая края парки, скрывается за висящей, вместо двери, шкурой. — У нас с тобой есть дела поважнее, чем объяснять мужикам, что делать с женщинами.

Перетащив всё «Эдемское» имущество, в освободившуюся хижину, мы посетили давно забытую мной кузню.

Кондрат был не один. На входе как обычно, на маленькой скамеечке сидела молчаливая Алёнка, и смотрела большими глазами на танцующие, на стене, блики огня.

На растопленном горне неведомой конструкции, стояло ведро с кипящей водой и распаривающимися в нём прутьями ивы. В кузне шёл ремонт, Кондрат вместе с одной девчонкой из артели Евы, спешно заделывал щели, которые мы с Немо оставили для вентиляции.

Новый горн, я видел впервые.

Большой каменный куб, сложенный из множества маленьких камней, занимал четверть помещения кузни. Сверху куба, было сделано углубление, где горел уголь, и должно нагреваться железо. Углубление было небольшим, по отношению ко всей конструкции, и стенки горна были толще, чем в прошлый раз, когда я из экономии сделал их в один кирпич. Сбоку из каменной глыбы торчали керамические трубки, к которым были подведены шланги от моего самопального водяного насоса, который так ни разу и не качал воду, не считая испытаний.

Я подошёл к рычагу насоса-меха и качнул один раз. Да-а, это не ножной насос с его маленьким объёмом, тридцать литров как-никак. Яркое пламя вырвалось из углей и, взметнувшись к плетёному потолку, быстро втянулось в глиняный конус, а из него в глиняную трубу…

Блин, а где железная-то?

Подходя к кузнице, я как-то не обратил внимания на дела «крышные», и что там торчит сверху, меня не интересовало.

Я выбежал на улицу, и обомлел. Труба была полностью керамической и высокой. Метра на три выше, предыдущей.

И как же они её сделали? Я пригляделся. Однако. Труба состояла из маленьких керамических колец не длиннее двадцати сантиметров, соединённых между собой, судя по цвету полосы, цементом. Внешние стенки трубы были странной рифлёной формы….

Ну, понятно, Ева формы, значит, плела, а кто командовал? Не уж-то Кондрат? Нет, вряд ли, здесь нужно воображение, а у Кондрата с этим не очень. Борька, не иначе, мозги приложил, а помог ему в этом Лёнька. Лёнька, был в курсе, что такое тяга, отчего она зависит, и что бывает, когда она очень хорошая.

Впрочем, на этом все новости и закончились. Пока. А там кто знает, до чего додумаются эти вообщем то совсем не глупые люди, им просто знаний не хватает. Но за этим дело не встанет. Близнецов натаскаю, а там посмотрим.

Полюбовавшись на новинки, поохав, и поахав, я занялся делом. Нам очень не хватает лопат. Три лопаты, в свете грандиозности будущего строительства, эта капля в море, с таким количеством инструмента мы будем колупаться до следующей зимы.

— Ну, что князь, не забыл ещё как молотом махать, или теперь это не княжеское дело? — подколол я Володьку.

Князь промолчал. Он подошёл к кучке сваленного в углу железа, и, поворошив её ногой обутой в унты, пожал плечами.

— Мачете можно сделать, — сделал вывод князь, и добавил. — Две.

Мы остались без железа. Всё ушло на «палаши», которыми мы пробивали Правобережную Магистраль, и на наконечники дротиков которые охотники всё время теряют. Я уже не раз грозился отобрать у них заточки, которые они оставили себе после лесорубных работ, но воз и ныне там. Железо тает на глазах. Ну, ничего с лета, им это будет обходиться дорого.

Я посмотрел на маленькую кучку. На лопаты не хватит, даже на одну, а на спусковой механизм арбалета должно хватить, даже на три спусковых механизма. Но сейчас не до этого. Нужно искать металл и, похоже, я знаю, где его взять.

***

(381–403 день)

Из тридцати двух опор, что Евина артель успела сделать, шестнадцать пошли на южную ограду Кремля. Так я стал называть, для удобства, свой дачный участок. Он теперь стал больше на одну сотку, за счёт присоединения перенесённой с Земли территории. Две недели, мы устанавливали это чудо инженерной мысли, а потом приступили к демонтажным работам, и за один день вся двадцатиметровая плеть железного забора перекочевала в кузню. И все пятнадцать дней, я вёл разъяснительную работу, среди товарищей охотников, на тему, что они сами виноваты.

— А нечего дротики терять, — отшил я ноющего Димку. — Ещё раз повторится, я вас от охоты на месяц отстраню. Будете в Кремле вторую стену менять.

Лопаты мы ковали долго. Целую неделю. Могли бы и быстрее, но первых четыре дня, мы учились, и экспериментировали. Ну никак не получались слегка изогнутые, с острыми краями и трубочным креплением, штыки. Всегда было, что-то не так. То форма не такая, то толщина листа слишком большая, от чего лопаты становились тяжёлыми и тупыми, то крепление получалось не очень надёжным. Но через неделю мы получили семь, приличного качества лопат, с науглероженной кромкой, и с хорошей закалкой. Технология у этого землекопного инструмента, получилась даже круче, чем у наших мачет.

— Всё, Кондрат, теперь ты знаешь, что и как делать. Ищи себе помощника, и делай ещё пять лопат.

— Князь, — обратился я к Володьке, — выдели нашим кузнецу одного бойца. Пусть каждые половину дня, проводит в кузнице, а потом у тебя.

— Плохой воин будет, — князь, сделал недовольную мину на каменном лице.

— Не будет, князь. Он здесь так кувалдой намашется, что будет поздоровее других. И потом, твоим бойцам оружие нужно?

— Да, — князь примерился к лопате как к копью, и недовольно покачал головой.