Такие как мы

Проходя мимо печки, чуть не познакомил свой нос, с ламинатным покрытием. Банально споткнулся. О брошенные книги….

— Это меня бог наказал.

…. — Выбрасывать книги, какими бы они ни были последнее дело, Алекс, — внушал мне отец, когда я приспособил учебник по математики в мусорное ведро. Достал.

— Па, я закончил четвёртый класс, он мне больше не нужен.

— Ну, и что? Тебе не нужен, другим пригодиться. Отдай его кому ни будь…

— Это мой учебник, что хочу то и делаю. И с третьеклашками я не тусуюсь

— Всё равно.

Отец свёл брови, и многозначительно погладил на поясе пряжку ремня.

— Отнеси в школьную библиотеку, это тебе мой совет. Увижу ещё что-то подобное, займусь твоим воспитанием серьёзнее….

Я поднял книги и, убрав их обратно на полку, полез на верх.

Балконная площадка выходила на северо-восток… Ну, это ТАМ, а здесь? Я посмотрел вниз на зелёную лужайку с торчащим в её середине куском арматуры разложенными вокруг него камушками. Ага, вон тот, самый светлый, и самый круглый, это двенадцать часов и северная сторона, значит с противоположной стороны юг. Я расставил руки в стороны, правая на юг, левая на север. В таком положении окна балкона оказались строго параллельно моей крестообразной позе, значит балкон, в этом месте смотрит точно на,… — я сложил вытянутые руки перед собой, — … восток!

Балконная площадка, расположенная на крыше веранды, была большой, и с неё открылся чудесный вид. С севера и юга раскинулась широкая и ровная как стол степь сочно-зелёного цвета, с колышущейся на ветру высокой травой. На востоке, проходила видимая мной ранее, полоса густого кустарника. Я присмотрелся внимательнее. Эх, жаль, что нет самого завалящегося бинокля, крат эдак на шесть, ну, или хотя бы на четыре. Нет, не кустарник. За густо переплетёнными тонкими веточками с вытянутыми и тонкими листиками, как у ивы, проглядывались тёмные и также густо переплетённые стволы деревьев. Это хорошо, что деревья, а не кусты, значит, без дров не останусь. Посмотрев на порхание пернатой живности в зелёных зарослях, я повернулся на север. Сквозь кроны яблонь, захваченных с соседского участка, и крону сливы с моего, просматривалось ровное поле и море травы, окаймлённое с востока всё теми же зарослями.

Эх, широта, лепота… Пахать, не перепахать. Вообщем, ничего интересного.

Я повернулся на юг. Вот тут-то было на что посмотреть, точнее на кого.

От самых зарослей и до самого горизонта, с востока на запад, тянулась тёмно-коричневая шевелящаяся полоса.

— И хто это? — я приложил ладонь козырьком ко лбу, и всмотрелся внимательнее. Нет, далеко, рассмотреть не получается. Километра два, не меньше.

— Понаблюдаем.

Я притащил из комнаты стул и, закинув ноги на балконные перила, достал сигарету.

Главное соблюдать спокойствие, и только спокойствие. Такой незамысловатый тренинг я проводил ещё полчаса и три сигареты подряд. Всё же нервы были на пределе.

За полчаса наблюдений выяснил следующее. Стадо большое, но почему-то вытянуто в одну линию, по всей видимости, травоядное, не хищное. Движется медленно, но в эту сторону. Туши, из которых состоит стадо, не маленькие, высокая трава едва доходит им до колен. Вот собственно и всё.

— И что будет, когда они подойдут сюда?

Пока я ломал голову над ответом на этот вопрос, одна из тварей, или один, кто их знает, я им под хвост не заглядывал, шедшая чуть впереди стада, подняла морду и издала трубный звук. Даже здесь было слышно.

Не слон, и не мамонт. Даже не мастодонт. Хобота нет. И бивней не видно, и размеры больше.

Между тем, стадо выровнялось, словно по линейке и, не останавливаясь, пошло дальше.

Завораживающее зрелище. Но что-то тут не то. Чего-то не хватает. Я ещё раз посмотрел на приближающуюся тёмно-коричневую полоску, и понял, что меня смущало на протяжении, всего этого времени. Кроме приближающихся животных, в степи не было ни одной живой души, кроме меня.

А где же мирно пасущиеся стада коровок или лошадок? Ну, хоть бы какие ни будь завалящиеся овечки или козлики. Или на крайняк зайцы или кролики? Впрочем, зайцеобразных в такой траве да ещё с высоты вряд ли рассмотришь. А есть ли они вообще? Или вся живность покинула эти места перед нашествием местного аналога саранчи?

Если это так, то это ни в какие ворота не лезет. На кого мне теперь охотиться, если здесь, кроме этих гигантов, никого нет? Ведь всем известно, что всякий уважающий себя попаданец решал вопрос пропитания исключительно охотой, ну или рыболовством. Но, это ещё цветочки, а вот ягодки…

К таким мастодонтам, обычно в комплекте прилагаются и смелодоны, или в простонародье — саблезубые тигры, хищники сурьёзные, и очень опасные. А может быть, кто ни будь и побольше. Кто его знает, что здесь ещё бегает.

— Ой, мама, забери меня отсюда, — весящий на ремне в ножнах нож, показался мне маленькой, не заслуживающей доверия безделушкой, зубочисткой. Здесь надо иметь что ни будь посерьёзнее.

Спустившись со второго этажа, я добрался до сарая, и полез внутрь, разбираться чего там есть, а чего там никогда не было. Пулемёта, к сожалению, здесь точно не было. Ох, как бы эта штука сейчас пригодилась. Не убил бы, так испугал. Ладно, чего мечтать о несбыточном.

Выкатив из сарая всё не нужное — тележку садовую и газонокосилку я стал перебирать имеющийся у меня инструмент.

Рассматривая нищтяки, я стал серьёзно подозревать, что у моего отца есть подпольная кличка, что-то типа — Хомяк! Всё пространство этого немаленького помещения, было забито… Всем! Даже перечислять не буду, много, и всё. Но, того что нужно, на глаза не попалось. Разве, что лопаты. А что, штыковая лопата, при умелом использовании может сойти за копьё. Очень тяжёлое копьё, приспособленное не только для того что бы им колоть, но и рубить но, к сожалению, не метать.

Нет, я покачал головой, лопаты пригодятся для других дел, и отложил их в сторону. Покопавшись по углам, и вытряхнув почти всё имущество на улицу, я остановился на большом мотке провода. Повертев в руках пятидесяти метровую бухту, почесал висок, чтоб мозги лучше шевелились, и отбросил его в сторону.

Чего больше всего боятся животные? Правильно, естественных хищников и… огня. За хищника я, к сожалению, не сойду, пока, а вот огоньку могу подбросить. А, что, трава сочная не сухая, даст бог не полыхнёт.

Наломав сухих веток со всех плодовых деревьев, до которых смог дотянуться, и добавив к ним приличную стопку дров, сложил четыре костра в полста метрах от забора со стороны надвигающей напасти, и накрыл кучки кусками рубероида, чтоб дыма побольше было. Закончив с этим, я на всякий случай открыл ворота, чтобы сподручней было делать ноги, в случае непредвиденных обстоятельств. Затем зашёл в сарай и из старых шмоток, и обломка от черенка лопаты сделал приличный факел, для надёжности примотав тряпьё проволокой. Прихватив с собой бутылку с розжигом, я облил все кучи горючей жидкостью и, заняв место около крайнего, справа костра, стал ждать.

Ждать пришлось долго, я уже успел соскучиться и проголодаться.

В животе уже начался перезвон по голодному делу, когда из высокой травы, показались спины гигантов.

Отойдя чуть назад, я залез на сухую яблоню, перенесённую сюда с узкой полоской соседского участка, и смог рассмотреть приближающихся животных получше.

Ого!

Вот это да! Парк юрского периода с его апатозаврами и тираннозаврами, отдыхает.

Выстой в холке под восемь метров, и длинной более шести

Тёмно-коричневые туши на слоновьих ногах, в густой шерсти которых копошились небольшие серые птички, наклонив низко голову так, что невозможно было рассмотреть морду, хлопали маленькими обвислыми, почти как у слонов, ушами отгоняя мух, которых тут же склёвывали серые наездники.

На фоне этих туш, мой дачный домик выглядит небольшой собачей будкой.