Учитель [СИ]

Такали. Удивительная девочка. Уникальный математик и физик. В четыре года она играючи делает открытия, на которые у многих цивилизаций уходит не одно поколение. Сейчас она тащит меня к стиральному корыту, до половины наполненному водой.

— Смотри, деда Йети! Я бросаю в воду кинжал! Он тяжелее воды, тонет! А вода поднимается!

— Правильно, поднимается.

— Сколько было кинжала, настолько вода и поднялась!

— Точно!

— А теперь бросаю деревяшку, — она вытаскивает из корыта кинжал и опускает туда небольшое полено.

— Оно легче воды, и не тонет. А вода всё равно поднимается! А деревяшка не совсем не тонет, она немножко тонет, а немножко не тонет. — Тала частит, торопясь объяснить мне своё открытие. — А вода поднимается настолько, насколько утонула деревяшка! Вот!

— Ты молодец, совершенно правильно думаешь. — Это чудо только что открыло закон Архимеда. Однако оно еще и недовольно.

— Только я не знаю, как это использовать…

— Давай подумаем дальше. Насколько деревяшка вытеснила воду? На вес или на объем?

Когда Тала думает, она шевелит ушами. Обычно у людей уши неподвижны. А Тала может ими немного шевелить. Совсем чуть-чуть. Вкупе с наморщенным лобиком выглядит очень комично. Физические термины наш гений знает, но не любит, и употребляет только, если ей не хватает обычных слов.

— Деревяшка… вытеснила… на вес… На вес всей деревяшки! — Тала, наконец, определилась. — И на объем той части, которая утонула! И на вес, и на объем! И на вес, и на объем! А деревяшка не до конца утонула, потому что вода ее выталкивает! Та вода, которую она вытеснила! Своим весом!

— А кинжал не выталкивала?

Еще одна короткая пауза и шевеление ушами.

— Выталкивала! Выталкивала! Только он тяжелый, воде сил не хватило!

Тала прыгает вокруг меня на одной ножке и выкрикивает, сочиняя на ходу:

— Палку, впернутую в воду,

Выпирает на свободу,

Силой выпертой воды,

Палкой впернутой туды. — девочка заливается счастливым смехом…

Ее второй талант — стихосложение. По любому законченному делу получайте стих. Бросив меня, кроха устремляется к идущей с дойки Ладлиль.

— Лада! Лада! Смотри, что я придумала!

Изучаю ауры приближающегося к поселку отряда. Засек я его давно, но сейчас уже можно опознать конкретных людей. Ого! Сам главнокомандующий пожаловал! Еще не пожаловал, но через часок будет. Незнакомых в отряде нет, так что можно особо не беспокоиться. Зато с ними и Юшман, и Лысто. И даже Стякуж. Вечером будет большой пир и дежурные обещания мордобоя. Едут-то наверняка по делу, но как же без пира! Так, а где отряд Ровги? С ним же оба малолетних короля. Ага! Тоже будут в течение часа. Возвращаются все, значит, сумели забрать добычу целиком, второй ходки не потребуется. Нет, точно шутка Шебура с дровами была продумана в деталях! Мелкий провокатор!

Сообщаю Нохре про гостей. Негромко, чтобы дети не слышали. Интересно, кто их первый засечет, Ладлиль или дежурный? Девочка намного сильнее, но не обязана постоянно сканировать местность.

Сейчас в поселке нет необходимости в большом количестве взрослых. С большинством проблем дети прекрасно справляются сами. Собственно, Нохра занимается, в основном, ранеными и младенцами, да и в этом ей активно помогают дети. И Усма, конечно, ее ребенком никак не назовешь, шестнадцать лет, сама через месяц мамой станет. Ее сын будет первым, кто родится в поселке. А его отец — третий, и последний, взрослый, который проводит здесь большую часть времени. Где он, кстати? Ну, где же еще! На полигоне, учит пятилеток метать ножи и свои любимые металлические звездочки.

Иду туда. Тикша спокойно заканчивает работать с малышами и берет шест. Теперь я тренирую его, а малыши, затаив дыхание следят за нами. Работаю, конечно, не в полную силу, но ошибок не прощаю. Впрочем, их немного, это оружие парень уже освоил. Скоро можно будет переходить к следующему. Упорства нашему главному вору не занимать…

Работаем до сигнала дежурного. Всё-таки он сегодня опередил нашу лучшую ментатку. А вот и причина: Ладлиль стоит у корыта с Талой и пытается понять объяснения малышки. В корыте плавает широкая плоская дощечка, которую девочки грузят разными камушками. Дело явно идет к практическому использованию свежего открытия.

Вместе с Тикшей идем встречать гостей. Впрочем, торжественная встреча несколько скомкана: одновременно с кавалькадой в ворота входит караван охотников, категорически не собираясь уступать дорогу. А попробуй, поспорь, если в погонщиках два короля…

Под общий гвалт, визг и смех прибывшие спешиваются и разгружаются. То есть, одни спешиваются, другие разгружаются.

Руян сразу вводит меня в курс дела.

— Планируется встреча королей. Надо серьезно это обсудить.

— Тогда, сначала обедаем.

— Не откажусь. С утра не ели…

Руян привез крайне интересные новости.

Первое — герцог теперь не герцог, а басилевс. Провозгласил своё государство вместе с захваченными землями Империей, и взял себе соответствующий титул. Это нам не страшно. Назваться Хартеймом и поднять красный флаг он то ли не решился, то ли не додумался. И это хорошо. Возникшая при этом путаница была бы нам крайне невыгодна. А с Империей Бертайм мы воюем, или с герцогством — разницы нет. Хуже другое. Новоиспеченный басилевс начал раздавать уделы командирам наемников. И не только командирам. Уделы раздает маленькие, чтобы не плодить крупных феодалов, но раздает. В итоге наемники становятся местными, им уже есть за что воевать, кроме оплаты. А на высвободившиеся деньги можно нанять новых наемников. В общем, наш главный враг еще раз доказал, что совсем не глуп.

Второе еще интересней. Шесть западных королевств, последние не подмятые Бертаймом, заключили военный союз. Четыре года никак не могли договориться, а тут вдруг за неделю спелись. Причем, инициатором в этот раз оказался не граф Ногары Смага, как обычно, а хитрюга Нургуш, король Креса. Что очень странно. По нашим данным, именно Нургуш и срывал все предыдущие попытки объединения. Но так или иначе, но договорились, и на земле Хартейма возникла новая сила. Достаточно серьезная, Шестерка может выставить объединенную армию в полтора раза больше нашей. Правда, две трети в ней будут ополченцы, да и их профессиональные солдаты уступают в подготовке нашим партизанам, но всё-таки это уже сила. С учетом новой внутренней политики Бертайм вполне мог по весне добить шестерку. По одиночке они серьезного сопротивления оказать не смогли бы. А так… сил у герцога всё одно больше, чем у противников, но на оборону им должно хватить.

И самое удивительное известие. Шестерка предлагает нам военный союз. И по этому поводу приглашает на встречу королей. Почему удивительное, если у нас общий враг? А потому, что это совершенно не вяжется со всем, что они делали до сих пор. Все четыре года наши отряды не допускались на земли пяти королевств из шести. Просто не допускались, без объяснений. Из-за этого срывались очень многообещающие операции. Мы могли нападать либо, со своей стороны от леса, либо со стороны Ногары. С графством у нас практически уже был союз, но официально его не оформили. Именно из-за противодействия остальной пятерки. Тот же Нургуш иначе, чем бандитами и разбойниками нас не называет. И вдруг — союз, причем инициатор — король Креса. Странно? Еще как, с чего такой поворот?

Но это не всё. Наши цели абсолютно не сходятся с целями королей. Их задача — защититься от Бертайма. Если же вдруг на них свалится победа — поделить территорию новой Империи. Мы же хотим воскресить Великий Хортейм, что их не слишком устраивает. То есть устраивает, но каждого отдельно и именно с ним во главе. На других условиях единое государство им не нужно. Если на то пошло, то герцог, ну то есть басилевс, по целям нам ближе. Если бы не то же самое «с ним во главе». Соответственно, наступательную войну шестерка вести не будет, а если мы осилим Бертайм самостоятельно, можно вполне ожидать удара в спину от предполагаемых союзников. Точнее, не «можно», а «нужно».