Дитя падшего бога

— Все равно я глаз не сомкну, когда Курхкаге начнет храпеть, — ответил Ахаркнис.

Шутка была так себе, но уже хорошо, что Ахаркнис продолжает шутить. Хкуандув принялся разводить костерок из сушеного навоза, который они собрали еще в предгорьях. Скоро у входа в палатку заплясали язычки низкого, изрядно вонючего огня, и Хкуандув сразу затолкал в палатку Денварфи и Курхкаге.

Сам он заполз вслед за ними и стянул с лица повязку. В палатке было тесно, но это и к лучшему — будет проще греться, прижавшись друг к другу.

— Как вы? — спросил он.

Денварфи опустила повязку и едва заметно улыбнулась запекшимися губами:

— Терпимо… и в няньке я не нуждаюсь. Всем нам случалось и прежде пережить пару-тройку холодных ночей.

— Но не таких, — пробормотал Курхкаге.

Хкуандув признавал правоту Денварфи, однако, если у нее или Курхкаге есть какие-то недомогания, ему необходимо об этом знать.

— Не таких, — негромко согласилась Денварфи. — Совсем не таких.

Хкуандув развернул свой тюфяк, и Денварфи последовала его примеру.

— Как полагаешь, нам еще долго идти? — спросила она.

Только так Денварфи и могла позволить себе намекнуть, что ее силы на исходе.

— Ахаркнис говорит, что мы сейчас идем по самым высоким местам Щербатых Пиков, — ответил Хкуандув, — стало быть, и цель, к которой движется Сгэйльшеллеахэ, должна быть недалеко.

Он умолчал о том, что каждый новый день пути удлиняет для них обратную дорогу.

— Отдыхайте, — приказал он. — Пойду гляну, как там у Ахаркниса дела с чаем.

— Принеси мне заодно и галету, — попросила Денварфи, скорчив гримаску. — Да, и если заметишь по пути горного зайца, подстрели его для меня, ладно?

Хкуандув заглянул в ее лицо и понял: Денварфи намекает, что сейчас неподходящее время и место для того, чтобы примешивать к нынешней миссии воспоминания о былых чувствах.

— На такой высоте зайцы не водятся, — ответил он и выбрался наружу.

И однако, стоя в ледяной темноте у жалкого костерка перед палаткой, Хкуандув знал, что в глубине души будет сожалеть о завершении этой миссии. Рядом с Денварфи ему не так одиноко.

Она подлетала к замку, и знакомый шипящий шепот твердил со всех сторон:

Здесь… это здесь… еще несколько шагов — и твой путь подойдет к концу.

Шесть башен, обросшие ледяной бахромой, нависали над ней, и их очертания, и абрис высоких гор казались уже знакомыми.

Она близко… так близко.

Вот она уже стоит на каменных ступенях, которые ведут к высоким чугунным дверям.

Еще несколько шагов… и замок растаял.

Магьер сползла по обледенелой стене пещеры, неуклюже опустилась на промерзшую землю перед парусиным пологом. В зазоре на краю полога виден был заснеженный, заледеневший мир… и он ждал, ждал ее.

Она выползла наружу и медленно побрела в ночь.

В полузабытьи Винн прижималась к Оше, который вытянулся рядом с ней на груде мешков у стены пещеры. Спиной она ощущала тяжесть свернувшегося клубком Мальца.

Винн чересчур обессилела, чтобы заснуть по-настоящему, но ей невыносима была сама мысль о том, чтобы открыть глаза и снова увидеть вокруг только снег и лед. Снаружи, за стенами тесной пещеры, выл и бесновался между горных вершин безжалостный ветер.

Пещера прогрелась, и от спящего Оши исходило тепло, да к тому же за воем ветра Винн различала потрескивание костерка. Сгэйль, наверное, подбросил в него еще топлива, а что лучше всего — Лисил обещал, что они будут отдыхать чуть ли не до самого полудня.

Под головой у Винн размеренно вздымалась и опускалась грудь Оши, а Малец снова похрапывал. Хотя Винн не могла заснуть, эти обыденные мелочи дарили ей покой и умиротворение. Никогда еще на ее долю не выпадало столько испытаний, сколько за этот минувший месяц.

Правая ступня с каждым днем все сильнее онемевала и болела, и эта боль понемногу поднималась к лодыжке. Сегодня заболела и левая ступня, как будто собственное тело предупреждало Винн, что надолго его не хватит. Слезились глаза, измученные слепящей белизной вездесущего снега.

Винн скатилась с груди Оши и одной рукой обхватила Мальца. Пес перестал храпеть, когда Винн попыталась подтянуть его к себе, однако он оказался слишком тяжел.

— Придвинься ближе! — прошипела Винн. — Ну же, пошевеливайся!

Малец заворчал и боком придвинулся к ней. Винн уткнулась лицом в его шерсть между лопатками.

— Еще несколько шагов… — пробормотал кто-то. — Путь подойдет к концу…

Винн с трудом приподняла голову, самую малость разлепив глаза.

Сгэйль спал с другой стороны от Оши, а позади Мальца привалился спиной к стене Лисил, погруженный в глубокий сон. Винн опять положила голову на загривок Мальца и сомкнула глаза.

Зашуршал полог, и в пещеру ворвался порыв ледяного ветра. Малец шевельнулся, и голова Винн скатилась с его загривка.

— О нет, — простонала она, — быть не может, чтобы уже утро! Лежи спокойно, не вертись. Сгэйль нам скажет, когда будет пора вставать.

Малец, однако, не унимался. Может, ему нужно выйти наружу и облегчиться? Пес поднялся, стряхнув со спины руку Винн, и девушка попыталась натянуть на себя край плаща Оши.

Снова до нее долетел порыв холодного ветра — это Малец выскользнул из пещеры.

Она ушла! Она ушла без нас!

Крик Мальца, повторенный одновременно на нескольких языках, громом отозвался в полусонном сознании Винн. Девушка вздрогнула и подняла голову.

Кто ушел? О чем это он?

Винн окинула затуманенным взглядом пещеру. Все крепко спали, и от этого зрелища она еще острее почувствовала, насколько обессилела. Лисил даже во сне едва дышал, а Магьер…

Магьер рядом с ним не было.

Винн заморгала, чтобы прояснилось в глазах. Пробираясь к пологу, она переползла через ноги Лисила, и он шевельнулся во сне. Когда Винн выглянула наружу, в лицо ей тотчас ударил неистовый ветер со снегом, и она прикрыла ладонью глаза.

Вокруг царила непроглядная тьма — лишь серели громады потускневшего под покровом ночи снега. Затем к Винн метнулась серебристая тень.

Буди всех! Магьер ушла!

Слова Мальца возникли в сознании Винн за секунду до того, как она сумела толком разглядеть самого пса. Прижав уши, он пробивался через снежную круговерть.

— Магьер! — что есть силы закричала Винн. — Где ты?

Буди всех!

Винн рывком сдернула парусиновый полог.

— Лисил, сюда! Скорей!

ГЛАВА 15

Лисил опрометью бросился из пещеры, но споткнулся о край парусины. Упав на одно колено, он вывалился наружу. Косой резкий ветер тотчас осыпал его снежными хлопьями, волосы и куртка начали обрастать липким снегом. Пока он спал, началась метель.

Сгэйль выскочил наружу вслед за Лисилом, огляделся по сторонам. На лице его смешались тревога и оторопь. Последними выбрались из пещеры Винн и Оша, который нес куртку Магьер. При виде этой куртки Лисил похолодел.

Магьер бредет одна где-то в этой снежной круговерти, и на ней только кожаный доспех да шерстяной свитер.

Сгэйль отбежал подальше от пещеры и стал напряженно всматриваться в окрестные горы.

— Ты ее видишь? — крикнул Лисил.

— Нет!

Лисил повернулся к Винн:

— Что ты видела? Почему она убежала?

— Первым это обнаружил Малец, — ответила девушка, глядя на пса. На лице ее появилось отсутствующее выражение, как будто она к чему-то прислушивалась. — Он говорит, что потерял ее след наверху, на каменистом склоне, и тогда вернулся за нами.

Лисил застегнул на себе куртку и забрал у Оши куртку Магьер. И по следам Мальца побежал наискось вверх по склону горы, в которой находилась их пещера. Он остановился, когда собачьи следы стали едва видными вмятинами в глубоком снегу, и с высоты посмотрел на лагерь.

Лисил беззвучно зарычал. Ну что ему стоило, прежде чем заснуть, покрепче обнять Магьер? Эти ее сны становились все хуже, и чем выше отряд поднимался в горы, тем чаще кошмары снились Магьер. И почему только он не услышал ее, хотя бы не почувствовал, когда она проснулась?