Возраст Суламифи

В Европе все помешаны на биотопливе, но получение прекурсора, коим является метанол – штука трудоемкая: громоздкие заводы окупаются только при годовой мощности не меньше ста тысяч тонн. А в Европе любят все маленькое, миниатюрное. Климов навсегда запомнил, как вез того первого итальянца к очередному кондитерскому магазину мимо типографии «Московская правда».

– Что это? – спросил итальянец, когда они остановились на светофоре.

– Типография, – сказал переводчик.

–  Типография?Я думал, тут самолеты делают. Не понял только, почему в центре города, – признался итальянец.

Переводчик перевел, и все в машине захохотали.

Климов и потом не раз с этим сталкивался. «У меня большая фирма, – с гордостью сказал ему один партнер из Голландии. – У меня работает двадцать семь человек». Поэтому малотоннажные заводы, – по существу, отдельные установки по производству метанола, – идеальное решение для Европы.

Получив письмо и данные из института в Троицке, Климов разослал по многим европейским фирмам деловое предложение, но ответа не получил. Прошло десять лет, он уже и думать забыл о метаноле, уже сказал друзьям из Троицка, что дело дохлое, как вдруг Влад подкатил с ответным предложением. Его отецдепутат побывал в Страсбурге на заседании ПАСЕ, где обсуждались вопросы экологии. Его вывели на одну норвежскую фирму. Фирма «Торкетилл» заинтересовалась производством метанола, хочет прислать представителя.

Климова тогда чтото кольнуло, насторожило, но он до того обрадовался, что не стал морочить себе голову вопросом: а откуда Влад знает о метаноле? Деловое предложение по технологии, разработанной в Троицке, Климов рассылал еще до знакомства с Владом. Сам Влад в технике ни черта не смыслит и думает, что творог добывают из ватрушек.

Но он отмахнулся от сомнений, сам списался с фирмой «Торкетилл», все проверил, не полагаясь на Влада. Да, солидный и компетентный клиент. Производит биотопливо. Удивительное дело: Норвегия добывает нефть в Северном море, казалось бы, зачем ей биотопливо? Нет, они уже смотрят вперед, когда запасы нефти истощатся. Да к тому же на экологии чокнулись, как все европейцы. Ну да, с кемто из норвежских депутатов, указавших ему на фирму «Торкетилл», отец Влада разговорился на экологической сессии ПАСЕ…

Откуда же всетаки они узнали о метаноле? Да какая, к черту, разница? Климов заказал перевод подробного технологического описания малотоннажной установки и отослал в Норвегию. Это была еще не полная технология, а только приманка, но описание давало представление о процессе. Вскоре из города Тронхейма пришел ответ. Норвежцы готовы купить технологию.

И теперь у Климова были все основания радоваться и предвкушать. Ему даже плясать хотелось. Он вызвал представителей института из Троицка, они приедут в понедельник. Норвежец прилетает во вторник первым рейсом, переводчик приглашен, всем вместе им предстоит пробить глухую стенку и внедритьтаки современную российскую технологию на Западе. А остальные, не ответившие на его деловое письмо, пусть потом локти себе кусают. Конечно, Климов и им технологию продаст, но много позже, когда норвежский партнер уже получит преимущество от эксклюзивного пользования.

Глава 2

Долгожданный вторник наступил. Стоял апрель, любимый месяц Валерия Климова. Было на удивление тепло и сухо. От зимы воспоминаний не осталось. Климов съездил в аэропорт вместе с Саранцевым встретить норвежского гостя. Саранцев, окончивший в свое время иняз, в отличие от Климова свободно говорил поанглийски. Но он относился именно к категории гидов, на переговорах был стопроцентно бесполезен. Двухметрового норвежца по имени Арне Нюквист они встретили, благополучно привезли в Москву и заселили в гостиницу, после чего Влад распрощался и отчалил: мол, дальше вы сами.

Климов специально выбрал для гостя гостиницу «Савой» в двух шагах от офиса. Недешево, но они все обговорили заранее. Арне, человек небедный, к тому же привыкший к дороговизне жизни в родной стране, согласился. Он даже не стал распаковывать чемодан и прямо из гостиницы пешим ходом направился вместе с Климовым в офис. По пути изъяснялись в основном улыбками.

В офисе их уже ждала переводчица. Климову она не понравилась: на вид совсем девчонка. Мальчишеская фигурка, мальчишеская стрижка, взгляд вызывающий и как бы говорящий: «Да пошел ты…» Посмотрела на Светочку в приемной, перевела взгляд на Климова и, кажется, пришла к неверному выводу. Он и сам не понял, почему его это так задело. Чуть было не кинулся объяснять, что Светочка ему никто… Нет, а какого лешего он должен чтото объяснять? Да пошла она, эта девчонка!

Одета черт знает как: джинсы, ковбойка, короткая джинсовая курточка, на ногах массивные черные ботинки на шнуровке. Впрочем, Климов заметил, что на ногах у двухметрового Арне Нюквиста такие же башмаки, только калибром побольше. Он мысленно пожал плечами: пусть одеваются как хотят. Но если эта девица будет «плавать» на переговорах, он с Карины Агаджановой, хозяйки переводческого агентства, лично шкуру снимет. А девчонку выкинет из окна третьего этажа. Офис у него в старинном особняке, потолки высокие, она костей не соберет. Неужели это она переводила техническое описание? Да ни в жисть!

Напрасно он сомневался. Девчонка, представившаяся Линой Полонской, держалась очень уверенно. Она сидела с безучастным, отсутствующим лицом, но после каждой реплики Арне выпускала профессионально бесстрастным, как из радиоприемника, голосом автоматную очередь порусски, а после слов Климова или разработчиков из Троицка – поанглийски. Изредка переспрашивала, уточняла, но ни разу не запнулась, не подыскивала нужное слово. Климов не понимал, как у нее это получается. Сам он пытался вникнуть в речь варяжского гостя, но у него ни черта не выходило. Казалось, норвежец держит во рту горячую картофелину и за разговором пытается ее остудить.

Они заключили договор о намерениях. Сама Лина надела очочки, села к компьютеру – вот бы ему такую секретаршу! – и напечатала этот договор поанглийски, переводя с подготовленного русского черновика. Она же перепечатала документы набело. Светочке хватило бы работы на неделю, она печатала «методом тыка», а эта и на компьютере строчила как пулемет. Арне прочитал и одобрил.

Переговоры затянулись до обеда, всем хотелось есть. Климов предложил сходить пообедать в ресторане гостиницы «Савой». Лина попросила ее извинить.

– Я перевожу только деловые переговоры. Думаю, за обедом вы сами справитесь.

– Что ж мы – жестами объясняться будем? – обиделся Климов.

– За столом вы не будете говорить о делах. А треп на общие темы – не моя епархия. Пригласите когонибудь еще, – сухо предложила Лина.

– Да кого ж я приглашу вот так – с места в карьер? – возмутился Климов.

Арне заинтересовался, в чем дело. Лина перевела ему. Он покормил ее горячей картошкой. Климов вопросительно взглянул на Лину.

– Господин Нюквист говорит, что за обедом сам справится, но ему нужен переводчик вечером. Он хочет пригласить вас всех на ужин. Отметить сделку.

– Это понашему! – одобрительно засмеялся инженер из Троицка.

– Хорошо, тогда приходите вечером, – предложил Климов.

– Я не могу. Найдите другого переводчика.

Климов подумал о Владе, но тут же отринул эту мысль. Хватит с него Влада Саранцева на сегодняшний день. К тому же ему ужасно хотелось ее уговорить.

– Пожалуйста, приходите, я вас очень прошу. Я заплачу вдвое, – пообещал он.

Впервые за весь день эта решительная особа вроде бы задумалась. Заколебалась. Похоже, ей нужны деньги, – догадался Климов.

– Я не стану переводить никакой флирт, – начала Лина.

– Какой флирт? Откуда ему взяться? Здесь одни мужчины. Кроме вас, – галантно добавил Климов.

– Флирт в ресторане вам устроят без моей помощи. Охотницы найдутся. А я сексуальных услуг не оказываю, – отчеканила Лина.

– Никто не будет вам навязываться, я прослежу, – заверил ее Климов. – Приходите к семи в «Савой», встретимся прямо у входа.