Страница 97 из 105
— Бог привел ее сюда к нам, отец мой,— прошептала Маргарита и, поцеловав свою покойную мать в щеку, встала.— Исполни просьбу твоей дочери, перевези тело матери в Монте-Веро! В часы уединения мы будем молиться на ее могиле!
— Твоя просьба будет исполнена, Маргарита, дорогое мое дитя! — сказал князь, прижимая дочь к груди.— Пусть будет забыто все, что совершила она в своей жизни, мир ее праху! Все мы грешны, и один Бог нам судья!
XXXII. ПОЕДИНОК
В тот вечер, когда Маргарита с глубокой грустью молилась над телом своей матери, в Гаврской гавани происходила ужасная сцена. Но расскажем обо всем по порядку. От Парижа до Гавра, крупнейшей и важнейшей гавани Северной Франции, около сорока пяти лье. Железная дорога, соединяющая оба эти города, одна из самых старых в Европе.
Сандок мог воспользоваться ею, чтобы помешать бегству преступника, обратившего на себя внимание всей Франции своими многочисленными и дерзкими злодеяниями.
В низших слоях общества этого господина Ренара, как его еще называли, считали союзником самого дьявола, а в высших сферах удивлялись его проделкам и посмеивались над тем, что старания правительства арестовать его до сих пор безуспешны и он так легко водит всех за нос.
Некоторые полагали, что Фукс, или Ренар, давно перебрался в Америку, другие же уверяли, что он, напротив, живет в Париже, так как давно известно, что преследуемому лучше всего скрываться в большом городе с его многочисленными трущобами, куда редко заглядывает полиция.
Сандок слышал подобные разговоры, когда спешил по улицам и площадям Парижа. Он посмеивался над спорами, которые доносились до его ушей, так как лучше всех знал, где искать Фукса.
Сандок отказался взять кого-нибудь с собой в качестве помощника. Поединок с опасным преступником должен был происходить один на один — не только потому, что Сандок ни с кем не хотел делить чести захватить его, но и потому, что отлично понимал: такой хитрый и опытный беглец, как Фукс, тотчас догадается о преследовании, если заметит двух человек. Между тем, одному легче следовать за ним по пятам, самому оставаясь незамеченным. Сандоку и без того надо было быть крайне осторожным, так как Фукс хорошо знал его в лицо.
Разумеется, и наш черный друг позаботился о том, чтобы его нельзя было узнать с первого взгляда, чему как раз способствовала холодная дождливая погода. Он надел длинную солдатскую шинель с большим отложным воротником, старую шляпу с широкими полями; уши повязал темным платком.
Под шинелью же наряд Сандока был совершенно иным: короткие брюки, в них заправлена красная шерстяная рубаха с широким поясом, на котором висели револьвер и кинжал. В многолюдном месте он вряд ли произвел приятное впечатление, если бы вдруг снял верхнюю одежду.
Сандок не решался отправиться в Гавр по железной дороге, не узнав сперва, каким путем намерен добираться туда Фукс. Но как выследить его в огромном Париже, как напасть на след?
Наконец после недолгих размышлений он направился на железнодорожный вокзал. Приехав в Гавр, он зайдет в трактир, непременно поблизости от места стоянки «Германии», и пробудет там до наступления вечера, а с приходом темноты отправится на корабль.
Сандок был до того озлоблен и исполнен жаждой мести, что не собирался просить о помощи никого из членов экипажа «Германии». Кроме того не исключено, что ловкому и хитрому преступнику удастся подкупить кого-нибудь из матросов, который тотчас сообщит ему о появлении негра. Поэтому Сандок решил пробраться на «Германию» в последнюю минуту, когда Фукс будет воображать себя в полной безопасности.
Занятый этими мыслями, Сандок достиг вокзала, жизнь на котором была в самом разгаре. Экипажи, фиакры с багажом теснились у подъездов; мужчины и женщины сновали взад-вперед; тут и там раздавались голоса носильщиков, принимавших багаж и просивших публику посторониться.
Сандок зорко осматривал густую толпу, чтобы убедиться, не следит ли за ним кто-нибудь и не догадается ли о его намерениях. Он пребывал в таком беспокойстве, будто сам был преступником, скрывающимся от преследователей.
Но он не заметил ничего такого, что бросилось бы ему в глаза.
Наконец он решился подойти к высокому и широкому окну, где у железной решетки теснилось много людей, желавших приобрести билеты.
Даже тогда, когда он осторожно вынимал деньга, глаза его зорко следили за окружавшими.
В эту минуту он услышал слова человека, стоявшего ближе всех к окну;
— Билет в Гавр.
В этих словах не было ничего странного, так как их произносили чуть ли не каждую минуту, но Сандок обратил внимание на вкрадчивый голос этого человека. Он пытался разглядеть если не лицо, то хотя бы фигуру и одежду стоявшего к нему спиной пассажира, но толпа скрыла его от глаз Сандока. Но негр теперь, по крайней мере, знал, что Фукс избрал самый простой способ добраться в Гавр — так обычно и поступают отчаянные преступники, зная, что тут меньше всего шансов нарваться на сыщиков.
Толпа вокруг Сандока увеличилась, его давили со всех сторон, и приходилось применять немалые усилия, чтобы скрыть от окружавших свое оружие под плащом. Наконец подошла его очередь, он купил билет и пробрался сквозь толпу в передний зал, где были нагромождены ящики и всевозможный багаж.
Внешность Сандока не вызывала особого доверия, и потому на него устремляли подозрительные взгляды все те, кто стерег свои вещи.
Проходя через коридор в зал ожидания, где скопилась большая толпа, Сандок из осторожности пробрался к окну, чтобы оглядеться.
Возле буфетов за столиками сидели пассажиры, закусывая в ожидании поезда; другие расположились на диванах вдоль стен или ходили взад и вперед по огромному залу.
Сандоку нелегко было выделить одну личность из такой многочисленной толпы. Он с величайшим вниманием всматривался в лица и фигуры пассажиров. В толпе он заметил немало полицейских, подобно ему, зорко следивших за всеми присутствующими.
Сандоку непременно нужно было узнать, кому принадлежал этот голос, так странно поразивший его слух.
Внезапно внимание его привлек господин, стоявший к нему спиной; он расстелил на диване плед и начал рыться в своих вещах.
На господине красовались элегантный сюртук и кожаная фуражка; он был среднего роста и имел волосы неопределенного цвета.
Приглядываясь к нему, Сандок заметил, что господин часто и украдкой посматривает на полицейских, как бы опасаясь их.
«О,— подумал негр,— человек этот, вероятно, имеет причину не попадаться на глаза полиции».
Один из полицейских, довольно долго наблюдавший за странным поведением господина, подошел к нему и, судя по всему, потребовал предъявить документы.
Требование это, как видно, очень не понравилось господину; он повернулся к полицейскому, и Сандок увидел синие очки и огромный черный пластырь на лице, которое приняло выражение крайнего неудовольствия.
Он вынул из кармана портмоне и показал полицейскому несколько бумаг, после чего последний почтительно раскланялся перед ним и, судя по всему, пустился в объяснения, как порой бывает необходима подобная проверка, на которую никто не вправе обижаться.
Сандок внимательно следил за этой сценой. Несмотря на очки и пластырь, сходство этого господина с Фуксом было разительным, и негр чуть было не бросился к нему через весь зал, но удержал себя, увидев почтительный поклон полицейского. Что если это сходство — всего лишь случайность, ведь полицейского не так-то просто разубедить.
Негр снова впился взглядом в подозрительного господина и окончательно убедился в том, что это Фукс, а синие очки и черный пластырь — не более чем маскировка. Фигура, возраст, движения господина убеждали его в том, что он не ошибся.
Глаза Сандока засверкали, он отошел от окна и стал осторожно пробираться сквозь толпу к тому месту, где находился Фукс.
Но тут раздался звонок, открылись двери, ведущие на платформу, все поднялись со своих мест и устремились к выходу.