Поединок

25 сентября 2311 года. Дежурство сдал сержант Коси. Дежурство принял сержант Линдер. Происшествий не зафиксировано. Информация для сведения: приказом командования базы официально объявлено об успешном завершении операции «Фойлт». Прибор «ЛРУ-1000Кв» признан утерянным, расходы по его приобретению и амортизации списаны. Решено считать, что рядовой Фойлт в период с 6 по 24 августа 2311 года вследствие психической болезни, вызвавшей преступный замысел, уничтожил прибор и разбросал по пустыне его составляющие.

26 сентября 2311 года. Дежурство сдал сержант Линдер. Дежурство принял сержант Уэндер. Происшествий не зафиксировано. Информация для сведения: в окружающих склад песках деталей прибора «ЛРУ-1000Кв» мы не обнаружили. Уважаемые г-да сержанты и рядовые! Согласно устному распоряжению начальника складов базы, если случайно найдете какую-то часть прибора – будьте любезны своевременно: а) доложить начальству; б) сдать дежурному офицеру базы».

– Вот оно! – вслух сказал Деггубэрт, удовлетворенно крякнув. – Значит, Магический Нож и «прибор» какой-то там – это одно и то же. Чудовищной разрушающей силы Нож. Настоящее чудо, которое так необходимо поселенцам!

Он еще полистал «журнал» и убедился, что даже в нем действительно больше не упоминалось о разыгравшейся здесь драме и дальнейшей судьбе Фойлта и Келтона. Впрочем, смотрителя мало интересовало, чем занимались четыре с лишним тысячи времен тому назад эти неизвестные ему люди. Гораздо важнее была судьба Магического Ножа.

«Он где-то здесь, – вдруг подумал Деггубэрт. – Нож, «прибор», или как там его еще? Эти «сержанты и рядовые» искали его и не нашли. Наверное, Фойлта убили или схватили, чтобы отвезти в Страшные Дома. Магический Нож все время был при нем. Значит, и спрятал грозное оружие Фойлт тоже здесь…»

Затем смотритель долго переворачивал металлические штуковины с дурацкими надписями, пока не переворошил все на полках, но ничего похожего на Нож за ними не обнаружил. Он обошел все помещение, заглядывая в углы и под шкафы, ощупал стены и не обнаружил в них никаких потайных ниш, а только спугнул с насиженных мест еще несколько удивительно маленьких мокриц. Ножа нигде не было, как не нашлось и такой укромной щели, куда оружие можно было бы надежно спрятать. Пальцы смотрителя нащупывали в щелях только пыль, шелуху яиц мокриц и округлые песчинки.

«Остается только одна щель, – подумал Деггубэрт, повернувшись к входной двери. – Между порожком и полом… да разве же туда что-нибудь спрячешь?»

Но все же он с большим трудом просунул мизинец и туда – настолько узким оказалось отверстие. Однако неожиданно щель немного расширилась, и чем больше смотритель давил, тем она расширялась сильнее. Затем тонкая трещина протянулась от дырки к краю порожка и тоже стала расходиться, как края резаной раны.

Смотритель вытащил палец и поддел порожек своим ножом, засунув острие в щель. Порожек чуть-чуть сдвинулся вправо, и тогда Деггубэрт взял его обеими руками и поднял.

Под порожком, в грязи и песке, среди высохших остатков мокриц и их помета лежал завернутый в промасленную бумагу…

Магический Нож!

То, что много времен назад Фойлт писал на вырванных из журнала листах, Деггубэрт тоже взял с собой. Взял и несколько десятков банок консервов – сколько поместилось в дорожную сумку. Консервами называлась особенным образом приготовленная и сохраненная пища, – об этом смотритель узнал из другой, совсем тоненькой книжки, которую нашел на полке под банками. Там говорилось, как быстро открывать банки и принимать пищу в разных случаях, и о том, кто должен кормить воинов, начиная от скучных будней и заканчивая возможным нападением врагов.

Книга называлась «Инструкция о порядке использования консервов длительного хранения», но тщательно вчитываться в нее Деггубэрт не стал, – пора было идти дальше.

Перед тем, как покинуть «склад» навсегда, смотритель утолил голод. Консервы оказались вкусными – но вкус этот не имел ничего общего со знакомой с детства пищей. «Говядина тушеная с бобами в томатном соусе» – значилось на пестрой бумажке, обернутой вокруг банки. Вот этой «говядины» он и набрал с собой.

Деггубэрт зашагал в прежнем направлении, и вскоре холм со «складом» скрылся из виду. Почти в это же время линия горизонта затемнилась, словно мокрицы сложили в той точке кучу своих мелких яиц. Смотритель спрятался за ближайший холм и осторожно выглянул, ожидая, когда точки превратятся в нечто различимое глазом. Это оказалась еще одна стая гигантских стрекоз. На сей раз твари, стремительно увеличиваясь в размерах, летели прямо на Деггубэрта – и ожидать от громадных насекомых можно было чего угодно. Они так резво взмахивали своими прозрачно-сетчатыми крыльями, что казалось, будто в небе воссияло еще несколько маленьких солнц.

Ближняя к Деггубэрту летающая шестилапая махина, без устали озирая пески своими непропорционально большими, вращающимися фасеточными глазами, на несколько мгновений скрылась за холмом, а затем внезапно вынырнула из-за вершины, но опытный воин уже поджидал ее, выставив вперед Магический Нож и повторяя про себя заученные слова с бумажек Фойлта.

Гигантской стрекозе, уже раззявившей пасть в предвкушении добычи, оставалось пролететь всего пару десятков метров, когда Деггубэрт сжал рукоять Ножа всеми пятью пальцами.

Поддерживая левой рукой правую, державшую Нож, смотритель провел незримую линию поперек тела огромной стрекозы, – и тотчас голова чудовища отвалилась, не дав твари завершить полет. Задняя часть разрезанной надвое стрекозы упала, корчась на песке, а передняя рухнула под ноги Деггубэрту, забрызгав доспехи и кайды мелкими капельками зеленовато-коричневой крови.

А потом Деггубэрт резал и резал гигантских исчадий пустыни, вконец обезумевших и кидающихся не только на смотрителя, но и на трупы уже убитых сородичей. Только одной стрекозе, пока Деггубэрт расправлялся с ее товарками, удалось, залетев сзади, царапнуть доспехи на спине. Однако металл лишь погнулся, но не поддался, а смотритель обернулся и направил Силу на хищную тварь…

Вскоре песок вокруг повлажнел от крови и студенистого мяса громадных стрекоз; куски мертвых тел устилали небольшую площадку между холмами. Неподалеку Дерт заметил какую-то былинку, подошел к ней, чтобы сорвать и пожевать, утолив жажду глотком пряного сока, но тут же отшатнулся, – на верхушку травинки накололся и там завис маленький кусочек фасеточного глаза…

«Вот проклятье!» – невольно вырвалось у Деггубэрта.

Он оглядел поле боя и небо окрест, дабы убедиться, что в живых не осталось ни одной твари, способной причинить ему хоть какой-то вред, и зашагал дальше.

Ближе к вечеру смотритель набрел на оазис с остатками былого поселения. Первый же беглый взгляд на обстановку дал точное и полное понимание того, как лишились жизни его обитатели, и как храбро и мужественно боролись с врагами обитатели кампуса. Скелеты поселенцев в полуистлевшей одежде валялись посреди селения, рядом с заржавевшими ножами, мечами, копьями, топорами, стрелами и зудящими под порывами ветра пустотелыми неровными трубами и пластинами гладкого хитина – все, что осталось от многоногих, напавших на людей.

Деггубэрт походил по кампусу и, изучив сильно присыпанные песком следы, восстановил в уме последовательность событий, ярко представляя себе, как случилась эта давняя трагедия.

… Вот многоногие с нескольких сторон подступили к песчаным холмам, окружающим оазис, и приготовились к атаке.

Поселенцы, занимавшиеся привычными делами, сновали туда-сюда по кампусу; какая-то женщина – клочки одежды на этом остове хоть и сильно выцвели, но когда-то играли в свете дня яркими красками и узорами – набирала воду из глубокого колодца, прикрытого от жары деревянной крышей; вокруг играли детишки. Несколько мужчин что-то пили из глиняных кружек на крыльце большого дома, – сейчас от них остались лишь скелеты среди разбросанных черепков; а, неподалеку гулял осел, так никем и не распряженный до самой гибели.