Страница 34 из 103
— Отлично. Тут-то мы их и захватим. Только предупреждаю: они настоящие черти.
— Примем к сведению.
Капитан поднес к губам свисток. Он собрался дать сигнал к аресту своих пассажиров, как вдруг взвилась новая ракета и осветила берег.
— О, лентяи, как они долго не отвечали!
— Слишком поздно, — сказал мистер Холлидей, — потому что теперь я с вами. Я займусь вашим делом. Лодку свою я отошлю назад к берегу, а вы плывите к Бату-Гиде. Там мы найдем целую флотилию охотников за трепангом — должно быть, тех самых, что вы ограбили дорогой. Вы продадите им голотурий, которых у них отняли, и дело окончится к обоюдному удовольствию.
Американец наклонился через борт и отдал на малайском языке приказание своим гребцам, которых в темноте не было видно.
— А теперь в путь. Как только поставим паруса, сейчас же примемся за французов. Вот будут они удивлены, увидев мою козлиную бороду!
Но Фрике не дослушал циничной беседы двух негодяев и быстро придумал план — план смелый, почти отчаянный, но вполне удавшийся именно из-за своей кажущейся неисполнимости.
Он шепнул несколько слов на ухо Пьеру де Галю, который ответил крепким пожатием руки. Затем парижанин с ловкостью обезьяны уцепился за край тента, соскользнул по железному пруту, служившему подпоркой, прижался к борту, ощупал босыми ногами малейшие впадины и как бы вцепился в них, отыскал рулевую цепь, спустился по ней до воды и стал ждать, держась одной рукой за цепь и окунувшись в воду по самые плечи.
Ни малейший звук не выдал бандитам этого кошачьего движения.
Пьер, казалось, не трогался с места. На самом же деле он производил какую-то странную операцию с Виктором, который покорно ему подчинялся.
— Тебе не страшно? — спросил он китайца.
— Нет.
— Ты веришь мне?
— Да.
— Хорошо. Давай мне свои руки.
Мальчик повиновался, и старый боцман крепко связал ему руки платком.
Затем, схватив китайца сильными руками, он взвалил его себе на спину, просунул голову через связанные руки мальчика, крепко привязал его галстуком к себе и спустился вниз тем же путем, что и Фрике.
— Теперь поплывем к лодке, только как можно тише, — сказал Фрике.
— Валяй, сынок.
— Надо держаться поближе к кораблю, чтобы не потерять друг друга.
— Хорошо. Виктор, ты не боишься?
— Нет.
— Так зажми хорошенько рот и старайся не наглотаться воды, когда на нас набежит волна.
Как раз в это время мистер Холлидей отдал своим гребцам наказ плыть к берегу. Те уже хотели исполнить приказание, как вдруг Пьер и Фрике одновременно напали на лодку, один спереди, другой сзади, дружно схватили гребцов и сдавили их так, что ни один не успел пикнуть. Гребцы защищались слабо, как будто только для вида, да и французы были очень сильны.
Отойдя от корабля, лодка поплыла по течению, но Пьер, отвязав Виктора, сильным ударом весла направил ее к берегу, на котором светились огни.
Полузадушенные малайцы неподвижно лежали на дне лодки. Их обморок позволил Фрике оказать помощь Пьеру в управлении лодкой, и скоро она причалила к берегу, на котором стояла толпа людей с фонарями.
— Наконец мы на цивилизованной земле, — сказал Фрике, вздыхая с облегчением.
— Недурно, матрос, — ответил Пьер, — хоть это все еще не наша сторона. Но мы можем все-таки скоро вернуться туда через Суматру.
— Без сомнения. Здесь мы можем рассчитывать на лучший прием, чем у дикарей.
— Что за люди? — закричал по-португальски грубым голосом один из мужчин, стоявших около фонаря.
— Черт побери, опять ничего не понимаю, — пробурчал Пьер де Галь.
— Мы — потерпевшие крушение, выброшенные на остров Буби и доставленные сюда голландской шхуной, — ответил по-английски Фрике.
— Что за шхуна? — спросил прежний голос, на этот раз уже по-английски, но с ужасным португальским акцентом.
— «Palembang».
Люди в темных мундирах и с кривыми саблями у пояса быстро подошли к нашим приятелям.
— Вас послал капитан Фабрициус ван Проэт?
— Вот еще! — необдуманно возразил Фрике. — Что общего может у нас быть с этим старым негодяем? Мы не морские бандиты, а честные французские моряки, желающие вернуться в отечество.
Состоялось быстрое совещание на португальском языке, потом один из толпы, по-видимому начальник, сказал довольно вежливо:
— Хорошо, господа. Следуйте за мной.
Три друга не заставили повторять два раза это приглашение и, насквозь мокрые, двинулись за своими проводниками. Скоро они подошли к низкому дому, весьма неказистому с виду, с покосившимися стенами и решетчатыми окнами. Как только дверь распахнулась, вежливость быстро сменилась невероятной дерзостью. Пьера и Фрике втолкнули в дом, где царила полная темнота. Дверь с силой захлопнулась за ними, послышался зловещий скрип задвигаемых засовов, и насмешливый голос крикнул узникам:
— Спокойной ночи, господа. Менер Фабрициус ван Проэт — честный моряк, таможня на него не может пожаловаться. Если вы не друзья ему, то у вас, значит, нехорошие намерения. Мы решим, что с вами делать, посоветовавшись с ним.
И толпа удалилась.
— Гром и молния! — заворчал Пьер. — Мы опять в ловушке!
Фрике в бешенстве скрежетал зубами.
— А Виктор где? — заговорил опять Пьер. — Здесь ли он? Виктор! Виктор!..
Ответа не было. Мальчик исчез.
ГЛАВА XV
Ярость Фрике. — Тщетные утешения. — Удивление человека, никогда ничему не удивлявшегося. — Помогите! — Сломанная решетка и оглушенный часовой. — Два хороших тумака. — Полишинель в тюрьме колотит комиссара, избивает до полусмерти жандармов и запирает их вместо себя. — Зачем могла понадобиться французам амуниция двух португальских таможенных служащих. — Туземцы Тимора. — В горах. — Беспечность белых. — Хлебное поле. — Фрике назначает час отъезда в Суматру.
Веселый и беззаботный, как все парижане, Фрике никогда не терял самообладания; невозмутимое спокойствие не покидало его даже в самые критические минуты. Немудрено поэтому, что ужасная ярость, которую он выказал после того, как с ними поступили португальские чиновники, не только удивила, но даже испугала Пьера. Старый боцман просто не знал, что делать, видя своего друга в таком необычном состоянии.
В тщетной надежде успокоить расходившегося товарища старый моряк сказал ему несколько ласковых слов. Но это вмешательство только усилило бурю.
— Негодяи!.. Мерзавцы!.. Что мы им сделали?.. Что сделал им этот бедный мальчик?.. Зачем они так бесчеловечно разлучили его с нами?.. Куда он без нас?
Со свойственным ему великодушием молодой человек прежде всего подумал о китайчонке, забывая о собственных несчастьях.
В ответ на это Пьер де Галь только послал энергичное ругательство по адресу португальцев.
Фрике снова заговорил осипшим от ярости голосом:
— Что мы лишний раз попали под замок, это ничего, нам ничего не сделается. Но бедный, беззащитный Виктор! Что с ним будет среди пиратов и этих гнусных чиновников?.. Возмутительно!.. Они будут торговать им, точно говядиной, а мы будем сидеть здесь и кусать от бессилия локти. Так нет же! Не будет этого! Я выйду из этой поганой лачуги, хотя бы мне пришлось головой пробить стены! И задам же я этим негодяям!..
— Вот это дело, матрос, и я с тобой совершенно согласен. Нам ли не справиться с этой мазанкой? Может быть, осмотрим прежде всего решетку у окна?
— Твоя правда: если она плоха, то нам легко будет ее вырвать. Встань-ка поплотнее к стене. Так. Теперь давай я поднимусь тебе на плечи. Раз, два!.. Крепко. Негодяи знакомы с цементом.
— Смелее, смелее, матрос!..
— А, подается. Мы достигнем цели, если ты выдержишь.
Снаружи послышался резкий голос, кто-то грубо приказал молодому человеку замолчать. В темноте Фрике разглядел чей-то силуэт и увидел, как сверкнуло дуло ружья. Он бесшумно спустился на пол и сказал товарищу: