Пленительные объятия

Вместо ответа Сирена схватила с кухонного стола внушительных размеров нож и приставила его к горлу супруга.

— Ну, мой милый, где сегодня будет спать Рэн, говори? — спросила она, слегка надавив на рукоять, так что на шее Стефана выступило несколько капелек крови, тут же упавших на воротник его сорочки. — Я жду!

Лэнгдом молчал, и лишь в глазах у него горела ненависть.

Сирена рассмеялась и немного отступила назад, по-прежнему держа перед собой нож.

— Спокойной ночи, Стефан, — осклабилась она, взяв девочку за руку и выходя из кухни. — Тебе не так уж много осталось. Я хочу убить тебя ничуть не менее сильно, чем, судя по твоим глазам, ты хочешь со мной расправиться. Что ж, посмотрим, кто первый из нас добьется своего!

Едва закончился ленч, как послышался скрип входной двери, а затем фрау Хольц ввела Тайлера в столовую.

— Господи, как приятно вас видеть, мой друг, — просияла Сирена, — особенно в такой скверный дождливый день! Не знаю, право, как только вы, англичане, способны выносить эту погоду! Даже в разгар лета над городом по нескольку дней висит густой туман!

— Надо полагать, привыкли. Что, в общем-то, нетрудно, если вы не видели в жизни ничего другого.

— Вам, Тайлер, надо обязательно побывать на Яве. Представьте: чуть ли не круглый год лето, дует ласковый мягкий ветерок, шумит, поблескивая на солнце, море, везде приветливые, улыбающиеся островитяне… Словом, неспешное, беззаботное житье. Если вы хоть раз попадете туда, то и уезжать не захочется. Лучшего места на земле я не знаю. Сделайте себе подарок, Тайлер, отправляйтесь в Ост-Индию.

— Сирена, — сказал Синклер, нахмурясь, — я пришел к вам поговорить об очень важном деле. Важном для меня, — поправился он, улыбнувшись несколько сконфуженно.

Дело в том, что накануне Тайлер, не в силах совладать со своим чувством, зашел к Камилле, и девушка, пользуясь отсутствием Ригана, отдалась человеку, которого не переставала любить все это время. Оба наконец поняли, что не могут жить друг без друга. Однако если бы они объявили о своем браке публично, то Тайлера немедленно лишили бы наследства. В этом, собственно говоря, и заключалась проблема, ибо тогда супруги остались бы нищими. Молодой адвокат решил пойти ради возлюбленной на крайние меры и обратиться за помощью к Сирене:

— Так вот, — продолжал Тайлер, — если вы примете мое предложение, то я… я обещаю вернуть вам Ригана! Не спрашивайте как — просто верну и все. В то же время я позабочусь и о вашем теперешнем супруге, чтобы он уже больше никого не мог побеспокоить.

— Что я слышу?! — искренне изумилась Сирена. — Тайлер, мне, если честно, ваши обещания кажутся несколько опрометчивыми. Скажите, что случилось?

— Не знаю даже, с чего начать, — замялся гость.

— Да говорите же скорее!

— Ну, я хотел бы, чтобы мы снарядили корабль и вышли на нем в море. Единственный способ для нас заработать приличные деньги — это стать пиратами! Ну что, согласны? Поверьте, я не стал бы вас ни о чем просить, если бы видел какой-то иной выход!

— Но, позвольте, пиратство — это же против закона. Это откровенный грабеж!

— Вот именно! — просиял Тайлер. — Я знал, что вы сразу меня поймете.

— Скажите, любезный, — потребовала Сирена, — зачем вам нужно все это? Может быть, тогда я смогу дать ответ. И потом, вы же прекрасно знаете, Тайлер, что быть пиратом — это не такое уж легкое дело. В результате можно окончить свои дни на виселице, а тогда уже никакие деньги не понадобятся. Лично у меня нет желания самой лезть в петлю.

— А вернуть Ригана тоже нет желания?

— Вы можете гарантировать мне это, если я соглашусь? — вопросом на вопрос ответила Сирена. — Знаете, если ван дер Рис когда-нибудь и вернется ко мне, то в этом будет только моя заслуга! Конечно, я весьма признательна вам за доверие, но, честно говоря, не понимаю, чем могла бы помочь.

— Сирена, я даю слово!

— Тайлер, понимаете ли вы, во что пытаетесь втянуть меня? Пиратство — крайне опасный промысел. Повторяю: я не хочу оказаться на виселице!

— А море?.. Я же знаю, что вы страшно скучаете по морю! И еще больше — по Ригану. Если вы сделаете, как я прошу, то тогда у нас будет все, что мы только захотим! Соглашайтесь! — взмолился Тайлер.

— Но если вы скажете, в чем все-таки дело, то…

— Не могу! Не могу я вам сказать этого! Вспомните, что я никогда никого ни о чем не просил. Вы — первая. Соглашайтесь. Умоляю, помогите мне!

— Вот только не надо ползать на брюхе, Тайлер! — сурово проговорила Сирена. — Не надо унижаться. Хорошо, я помогу вам, но совсем по иным причинам, нежели вы думаете. Дело в том, что через два дня я намерена тайно отплыть из Англии в Батавию вместе со своей экономкой и Рэн. Команда и корабль уже полностью готовы к этому. Кстати, у вас появляется шанс побывать на Яве. Если же нам встретится на пути какое-нибудь судно с богатым грузом, то… Ну что ж, там посмотрим…

Тайлер порывисто обнял Сирену и поцеловал ее в щеку.

— Я знал, что вы мне поможете! — вскричал он и, внезапно осекшись, спросил с тревогой: — А Стефан? Он знает о чем-нибудь?

— Конечно, нет! И смотрите не проболтайтесь!

— Никогда! — обиделся Синклер. Как только Сирена могла допустить саму мысль о том, что он способен на предательство?!

— Ну хорошо, хорошо. Перевезите на корабль свои пожитки и будьте готовы к отплытию. Если послезавтра в полночь вас вдруг не окажется на борту, пеняйте на себя!

ГЛАВА 26

Проезжая на обратном пути из школы фехтования по Друри-Лейн, Стефан решил повидаться с дочерью. Он, вообще-то, собирался вернуться к ленчу домой, но перспектива вновь оказаться лицом к лицу с супругой, внезапно превратившейся из женщины покорной до забитости в прежнюю Сирену, властную и самоуверенную, совсем не улыбалась ему. Лэнгдом пока еще не решил, что с ней теперь делать. Надо было, конечно, выхватить вчера нож у мерзавки и вырезать ей сердце, но… Стефан в глубине души понимал, что не справился бы с подобной задачей.

Постучав набалдашником трости по верху экипажа, Стефан велел кучеру остановиться. Чем ехать домой, лучше позавтракать у Камиллы.

Увидев отца, дочь молча указала вилкой на место за столом и продолжала наслаждаться трапезой.

— В самом деле, дорогая, можно ли так много есть? Это уже становится неприличным!

— По крайней мере, я не могу пожаловаться на то, что меня тут не кормят.

Камилла взяла в руки маленький серебряный колокольчик и несколько раз позвонила.

— Накройте для моего отца, — сказала она прибежавшей из кухни служанке. — И, кстати, принесите на десерт вымоченных в коньяке персиков.

— Ну что, где же ты пропадала все это время, — осведомился он, когда ему принесли наконец закуску. — Готов поклясться, что целая вечность прошла с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Если ты говоришь о встречах на твоем излюбленном «поплавке», то да, я там очень давно не появлялась. Мне больше нравится сидеть дома. И уж не моя вина, что тебе все недосуг оторваться от своих карт и заглянуть к нам на часочек-другой.

— Не раздражайся так, Камилла. Это не слишком вежливо по отношению ко мне. А кроме того, карточные игры и в самом деле требуют большой сосредоточенности. Я, например, почему-то постоянно проигрываю в последнее время. Того и гляди придется закладывать последнюю рубашку.

— Плохи дела, отец. Мне иногда кажется, — проговорила Камилла, на миг перестав жевать, — что даже если ты вдруг станешь шулером, тебя это тоже не спасет.

— А-а, — с пониманием заулыбался Стефан, — выходит, ты по-прежнему наведываешься к своему воздыхателю… как его там… Калеб, да? Боже мой, неужели тебе никогда не приходило в голову, что ваша связь несколько попахивает кровосмешением? Ведь ты ему мачеха, то есть пускай неродная, но все же мать. Ай-ай-ай, — покачал головой Лэнгдом, — разве матери пристало так себя вести!

— Но откуда же мне знать, как пристало себя вести, — вскричала Камилла, бросая нож на тарелку, — если мою собственную мать ты отнял у меня еще в младенчестве и упрятал в Бедлам?! Мне часто приходилось слышать об этом твоем «подвиге» от родственников и от Тайлера, но я отказывалась верить. Однако теперь думаю, что они не лгали. Ты действительно убил мою мать! Ты засадил ее в сумасшедший дом, и она там скончалась!