Вредное волшебство

Вунтвор снова очутился в лесу. Рядом стоял Домовой.

— Вот видите! — назидательно заметил Катберт. — Всегда можно решить вопрос, не прибегая к насилию.

Юноша засунул меч обратно в ножны. С Катбертом он разберется позднее.

— Ты где был? — призвал он к ответу коротышку Домового.

— О, то там, то здесь… — небрежно ответил тот. — Когда я нужен, я всегда на месте, не правда ли? Мы, маленькие, ненавязчивы. Я решил, что мое присутствие помешает развитию сюжета твоей истории. Мы, сказочники, должны всегда следить за тем, чтобы герой чувствовал себя свободным и не очень-то на нас рассчитывал.

— Моей истории? Сказочники? — Вунтвор как-то до сих пор не думал о своих приключениях как о сказке. Ну да, конечно! А иначе почему он то и дело повторяет: «Жили-были»?

— Но теперь пришло время мне появиться, — продолжал Домовой. — Близится финал. У тебя осталось только одно желание. Постарайся пожелать что-нибудь полезное.

На какое-то мгновение Вунтвору пришло в голову пожелать пудинг и разом покончить со всем этим. Нет уж! Ему в последнее время так не везет, что последнее желание может пригодиться для чего-нибудь посерьезнее. Юноша велел Домовому держаться поблизости и никуда не отлучаться.

— Будет исполнено, — отозвался тот и поспешно добавил: — Ну извини, извини… Просто… так говорится…

Молодой человек огляделся. Он опять стоял рядом с огромным бобовым деревом, только великанов, кажется, поблизости не было. В общем, почти ничего не изменилось, разве что в земле появилась довольно внушительная вмятина, которой раньше он не замечал.

— Да уж, — подумав с минуту, сказал себе Вунтвор, — кажется, пора бежать дальше.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как из соседних кустов послышались громкие голоса.

— Гляди-ка, эта девица носит ботинки армейского образца! — сварливо сказал первый.

— Да какие здоровенные! — подхватил второй. — И вообще, мы пришли в гости, а ты даже не здороваешься!

— Надо же! — поддал жару третий голос.

Из лесу вышли семь низкорослых человечков и обступили Вунтвора и Домового.

— Да уж… — нерешительно произнес Вунтвор. — Простите, мы разве знакомы?

Один из семерых выступил вперед, всплеснул ручками и заговорил:

— Ах ты, поди ж ты! Простите, пожалуйста. Мы не сообразили, что вы все еще во власти Матушки Гусыни. Мы — Семь Других Гномов. — Он кивнул на своих спутников: — Заносчивый, Грубый, Раздражительный, Шумный, Болезненный и Рассеянный. А я, недостойный и презренный, зовусь Льстивым.

— Вот-вот, именно недостойный и презренный! — насмешливо выкрикнул один из гномов.

«Верно, это и есть Грубый, — подумал Вунтвор. — Или Заносчивый?»

Один из гномов вдруг громко застонал. Значило ли это, что он Шумный? Или Болезненный? Вунтвор решил, что гадать нет никакого смысла.

— Да уж, — решительно сказал он, — очень приятно было с вами поболтать, но, к сожалению, мне надо бежать.

— Именно поэтому мы здесь! — просиял Льстивый, еще раз всплеснув ручками. — Какое счастливое стечение обстоятельств!

— Простите, — совсем запутался юноша, — вы что, тоже бежите?

— Что за дурацкая мысль! — вспылил один из гномов, явно Грубый.

— Прошу извинить моего собрата за резкость, — вмешался Льстивый. — Нет, у нас и в мыслях не было бежать. Будучи волшебными существами, мы навечно прописаны в Восточных Королевствах. Просто нас послала Нори, чтобы мы помогли бежать вам.

Нори? Его возлюбленная! Прекрасное лицо юной волшебницы вновь появилось у Вунтвора перед глазами. Черты все еще казались ему размытыми. Что еще он забыл? Что?

— А теперь, — сказал Льстивый, дождавшись, когда Вунтвор придет в себя, — умоляю, слушайте внимательно. Да, и еще я хотел сказать, что для меня, недостойного, большая честь передать вам…

Льстивый переждал выкрики с мест: «Вот именно, недостойного!» и «Кто вообще назначал тебя главным?» — и продолжил:

— Вам следует взобраться на холм, что на западе, и ожидать там Его Домовое Величество.

— Его Домовое Величество? — Домовой внезапно побледнел как полотно.

— А как же Нори… — начал было молодой человек, всей душой желая поскорее свидеться с юной волшебницей.

— Прошу прощения, — прервал его Льстивый, — но это все, что мне известно. Вам следует идти на Западный Холм.

— Его Домовое Величество? — засуетился Тэп. — Но зачем ему прибывать лично, если я на месте? Я вполне справляюсь, не так ли? — Домовой покосился на Вунтвора. — А может, и нет… Что это, кстати, за канитель с семью желаниями? — Он хлопнул себя по щеке своей крошечной ручкой. — Матушка Гусыня! Ее чары! — Бедняга даже вспотел от переживаний. В отчаянии он дернул Вунтвора за юбку: — Послушай! Я был бы тебе очень признателен, если бы ты при Его Домовом Величестве не упоминал о том, что здесь в последнее время происходило. А не то… Клянусь пряжками и шнурками, меня разжалуют и отправят на сортировку подметок!

— Вот как? — рассеянно проговорил Вунтвор, который и сам-то не слишком понимал, что же, собственно, происходит. — А что, если нам продолжить наше… бегство? — предложил он. Если Вунтвор и был в чем уверен, то только в том, что ему нужно как можно скорее добраться до Западного Холма, ибо так хочет Нори.

— Стало быть, прощайте! — крикнул Льстивый вслед юноше и Домовому, которые взяли курс на запад. — Поверьте, я жду не дождусь, когда все это закончится и я снова смогу заняться философией домовых!

— Ах вот оно что! — кротко улыбнулся Тэп. — Если не возражаешь, об этом тоже не стоит при Его Величестве… — он страдальчески застонал, — а не то отправят выпрямлять погнутые пряжки!

Домовому пришлось поторапливаться, чтобы поспевать за Вунтвором, который несся с такой скоростью, что трижды едва не упал, запутавшись в собственной юбке. Все наставления о том, чтобы делать шаги покороче, были напрочь забыты в горячем стремлении поскорее увидеться с Нори. Он должен был добраться до Западного Холма, пока Матушка Гусыня не настигла его очередным заклинанием. Должен! На этот раз ничто его не остановит!

Дело близилось к вечеру, длинные тени деревьев легли на землю. Чтобы двигаться еще быстрее, Вунтвор взял Тэпа на руки и шагал, не обращая внимания на низкорослый кустарник и молодые деревца. Наконец они вышли на поляну. Тут обоим пришлось прищуриться: нечто огромное ослепительно сияло в лучах закатного солнца.

— Не тот ли это холм, что мы ищем? — спросил Вунтвор у Домового.

Тэп пригляделся и тихо сказал:

— Боюсь, что нет. Это нечто гораздо более ужасное.

Он вскарабкался на плечо Вунтвору и прошептал ему в самое ухо:

— Это башмак!

Юноша удивленно уставился на огромный предмет. Башмак такого размера мог означать только одно…

— Ох ты! — раздалось сверху.

Толстое дерево, что стояло позади путешественников, разлетелось в щепки.

— Стойте спокойно! — закричал великан Ричард. — Бежать бесполезно. Я слишком большой, чтобы можно было от меня убежать.

Вунтвор справился с желанием с криком броситься в лес. Он понимал, что великан прав, и, кроме того, пытаясь убежать от Ричарда, он рискует стать жертвой несчастного случая из-за природной неуклюжести великана.

Ричард сложил ладонь лодочкой и посадил на нее Вунтвора.

— Ну вот, — густой бас великана радостно вибрировал, — я знал, что заполучу тебя рано или поздно. — Ричард поднес руку к глазам и внимательно вгляделся в человека. — Это, конечно, не мое дело, но что за дурацкий костюм у тебя?

Такого гордый путешественник вынести уже не мог. Это была последняя капля. Драться! Он выхватил меч из ножен.

— Ну? — истерически взвизгнул Катберт. — Что на сей раз?

— Мы должны напасть на великана! — воскликнул юноша.

— На великана? — с притворной жизнерадостностью переспросил меч. — Всего и делов-то? А почему не на все вооруженные силы Голоадии сразу? Ах да, я забыл: с ними мы уже покончили! Кстати, о забывчивости: вы, верно, не помните нашего разговора… Ну, тогда, когда вы в последний раз вынимали меня из ножен?