Глубже некуда

Она поднялась по обветшалым ступеням, стараясь не ступить на сломанную середину, и остановилась. Жалюзи опущены, но для Уокера это было в порядке вещей. Из дымохода не валил дым, что тоже не удивляло. И все-таки что-то такое чувствовалось в атмосфере, от чего руки покрылись гусиной кожей. Изабелла призвала на помощь сверхчувства.

Лачугу окутывал страшный холодный туман. Дом Уокера всегда обволакивала дымка секретов, но до сих пор в тумане присутствовал холодок каких-то старых тайн. Только не сегодня.

Сегодня, казалось, туман бурлит и пламенеет зловещим таинственным сиянием, возвещавшим о неминуемой смерти.

Пренебрегая советом Мардж, Изабелла постучала в дверь.

– Уокер, это я, Изабелла. Ты дома?

Сначала она поняла, что слышит отдаленные отзвуки какой-то нежной мелодии. Легкие, словно позвякивающие колокольчики, звуки вальса едва различались сквозь обрушивавшиеся на крутые скалы волны. В музыке подспудно слышались зловещие ноты, приводившие в замешательство чувства Изабеллы. Внутренний голос завопил, что было силы. «Беги».

И вдруг она отчетливо поняла, что Уокер в смертельной опасности.

Отгоняя панику, Изабелла повернула старую ручку, приготовившись обнаружить, что дверь заперта. Но, к ее удивлению, та открылась. Сейчас музыка стала громче. В маленькой простой передней клубился обжигающий туман. В эпицентре энергетического шторма на полу лежал неподвижно Уокер.

– Уокер.

Изабелла вошла в переднюю и присела рядом с ним, проверяя пульс. И с облегчением поняла, что пульс есть. Уокер был жив, но без сознания. Крови нигде не было видно. Изабелла пощупала его нечесаную голову, но никаких повреждений не обнаружила.

Музыка, казалось, стала громче. Почему-то эти какие-то холодные звуки вальса мешали сосредоточиться.

Изабелла огляделась, ища источник раздражающей музыки. На столе стояла изящная инкрустированная золотом и эмалью музыкальная шкатулка с поднятой стеклянной крышкой. Прерывистыми па медленно кружились две крошечные фигурки танцоров, мужчины и женщины, одетых в бальные наряды конца девятнадцатого века.

С виду шкатулку изготовили во времена королевы Виктории.

Сейчас и со зрением что-то происходило. Комната завращалась вокруг Изабеллы. Надо выйти отсюда.

Она услышала шаги, донесшиеся из маленького коридорчика. Оттуда появилась какая-то фигура с наушниками на голове.

– О, черт, – проговорила Изабелла.

Со всей силы она обратилась к своим сверхспособностям и на несколько секунд смогла отогнать волны вальса, грозившие поглотить ее.

Изабелла сунула руку в карман плаща. Там все еще лежала визитка. Зажав ее в пальцах и скомкав, Изабелла уронила комок на пол.

Фэллон будет ее искать. И заметит любую мелочь не на своем месте. Визитка в интерьер Уокера явно не вписывалась.

Сейчас же в действие вступил вечный ритм вальса. Изабелла больше не могла ему сопротивляться.

Музыка утащила ее в бесконечную ночь.

Глава 32

– Сегодня утром ко мне приходил повидаться Уаймен Остин, – сказал Зак. – Заявил, что отказывается от своего места в Совете. Официально будут оглашены самые обычные причины.

Прижимая к уху телефон, Фэллон взгромоздил ноги на угол стола:

– Типа хочет уйти на пенсию и проводить больше времени в кругу семьи и друзей?

Вроде и важный звонок от Зака, только Фэллон с трудом мог сосредоточиться на разговоре. Что-то не давало ему покоя. Чувства были словно натянутая струна.

– Точно, – подтвердил Зак. – Сплетни уже выдохлись. Пронесся слух, что их распустила Кэролайн Остин. Сегодня утром я говорил с Гектором Гуэрреро и Мэрилин Хьюстон. Они оба убеждены, что Совет проголосует за продолжение финансирования «Джи энд Джи» и его проекта по борьбе с «Ночной тенью».

– Хорошо, поскольку это еще не конец.

Фэллон потер шею, пытаясь избавиться от напряжения, завладевшего им в последние несколько минут.

– Согласен, – продолжил Зак. – Уаймен Остин признался, что Дженни наконец поведала ему всю историю случившегося в ночь, когда погиб Такер, включая и ту роль, которую сыграла она. Она пыталась защитить родителей. Не хотела, чтобы они узнали, каким на самом деле был ее брат и какова ее собственная вина. Я уверен, что ты понимаешь, в какую глубокую депрессию впала Кэролайн Остин после потери сына.

– Да, понимаю.

– Она больше года не могла оправиться. Когда же пришла в себя, то помешалась на мести. Обвиняла тебя и заодно всех Джонсов. И стала предпринимать попытки разрушить влияние нашей семьи в Обществе.

– Конечно, – признал Фэллон. – Я понимаю, что такое месть. Очень сильный мотив, но все-таки что-то не сходится по времени.

– Что ты имеешь в виду?

– Прошло почти три года со дня смерти Такера. Почему только сейчас началось преследование Джонсов?

На другом конце воцарилось долгое молчание.

– Должно быть, Кэролайн потратила много времени, чтобы состряпать какой-нибудь план.

– Не думаю, что план вообще был ее.

– Есть какие-то версии? – спросил Зак.

– У меня такое чувство, что кто-то сыграл на одержимости Кэролайн местью. Эта личность предложила способ убрать Джонсов из Общества, и Кэролайн стала претворять этот способ в жизнь.

– Думаешь, опять козни «Ночной тени»?

– Да.

– Даю добро поработать над этой версией. А сам прогоню бюджет через Совет, пока все так доброжелательно настроены к «Джи энд Джи».

– Мои поздравления, – произнес Фэллон. – Значит, сработала демонстрация силы а-ля Джонс.

Зак засмеялся:

– Не думаю, что реку повернул вспять полный зал членов нашей семейки.

– Может, мой новый статус Шерлок Холмса–экстрасенса.

– И не говори. Защита твоих детективных талантов со стороны Изабеллы наверняка внесла свой ценный вклад. Несколько ключевых фигур в Совете сейчас называют тебя не иначе, как Шерлоком.

– Только этого мне не хватало, – простонал Фэллон.

– Еще одно доказательство тому, что формулировка – это все, – заметил Зак. – Ты должен сказать спасибо своей новой ассистентке за новый имидж Фэллона Джонса в «Тайном обществе».

– А ты можешь сказать ей спасибо за отставку Уаймена Остина.

– Вот как? – заинтересовался Зак.

– Мы с Дженни имели долгую беседу на веранде. В присутствии Изабеллы. Она помогла Дженни разобраться с тем, что произошло в день смерти Такера. Дело кончилось слезами, но после Дженни, кажется, полегчало или типа того.

– Благодаря Изабелле?

– Именно.

– Вокруг твоей ассистентки так и витает хорошая энергия, – сказал Зак.

– Сейчас она уже полноценный сыщик в фирме.

– Верно. Так когда ты собираешься жениться на ней и сделать партнером?

Фэллон почувствовал, как что-то сжалось внутри.

– Проклятье, все не так просто.

– Эй, эй, потише, кузен. Не хотел тебя шокировать. Просто я предполагал…

– Когда речь об Изабелле, можно предполагать все что угодно, – Фэллон вскочил на ноги, сжав в руке телефон. – Думаешь, так легко на ней жениться?

– Ну, тетушка Марион одобрила ее. Растрезвонила всей родне, что вы идеальная пара. А уж твои родители доложили моим.

– И сейчас вся семья считает, что я собираюсь жениться на Изабелле?

– Это выглядело бы логично, – произнес Зак, с осторожностью подбирая слова.

– С логикой, черт возьми, это не имеет ничего общего.

– У тебя все всегда сводится к логике. Или я что-то пропустил в этом уравнении?

– В семье Изабеллы никто не женится, – процедил Фэллон сквозь зубы.

– Здесь что, замешана какая-то религия?

– Скорее, из серии теории заговоров. Женитьба предполагает брачное свидетельство. Изабелла не оставляет бумажных следов. У нее нет даже свидетельства о рождении.

– То есть мы говорим просто о клочке бумаги?

Фэллон медленно выдохнул, снова взяв себя в руки:

– Я что, слишком остро на все реагирую?

– Да слишком эмоционально говоришь, на тебя это не похоже, – согласился Зак. – Но ты Джонс, который влюбился. А в этом состоянии мы все слишком возбудимы. Такова уж наша семейная особенность.