Страница 7 из 18
С навигатором я лопухнулся. Знал же, куда шел, и что эта вещь в продаже не валяется. И что она перепрошита, а это вдвойне опасно – спецслужбам только дай прицепиться. Но когда выходил из дома, надел его машинально, по привычке, не задумываясь о последствиях.
Встреча с охраной инфанты мне глаза открыла, что это – игрушка серьезная и абы кто такую не носит, и что к ней обязательно прицепятся, но по здравому размышлению, решил не отвозить его назад. И сейчас навигатор по моему мнению превратился в средство, которое заставит девочек меня выслушать.
Вот вы бы, например, стали на их месте слушать парня с улицы, несущего детский лепет насчет обучения у них? Я бы не стал. А слушать парня с улицы с боевой системой на голове?
Да, ко мне отнесутся насторожено, начнут проверять. Но навигатор чист, максимум, что они смогут – выйдут на Бэль и ее семью, а те уж как-нибудь выкрутятся. Меня же выслушают, и если повезет, обдумают предложение. Конечно, опасная авантюра, но что делать, главное – результат. Я больше не хочу быть ничего не могущим неудачником, всё или ничего.
– Я не информатор. И не посыльный. – Я, извиняясь, пожал плечами. – Я пришел сюда по личному вопросу.
– Какому же? – глаза сеньоры майора прищурились, я ее заинтересовал.
– Я хочу стать королевским телохранителем.
Молчание.
– Повтори? – сеньора нахмурилась.
– Я хочу стать королевским телохранителем, – повторил я. – Таким же, как вы.
Они недоуменно переглянулись, видимо, решая, шучу я или издеваюсь.
– Парень, ты в своем уме? – наконец, воскликнула майор.
– А что тут такого? – гордо вскинулся я.
– Начать с того, что ты мальчик.
– Я не мальчик. Я юноша.
Смешок.
– Главное – не девочка.
– А где в вашем уставе записано, что вы можете брать только девочек? Что мальчиков запрещено?
Вновь молчание.
В последнем заявлении я рисковал – такой пункт запросто мог существовать. Но судя по тому, что сказал Хуан Карлос, что они пытались когда-то брать мальчиков на обучение, вероятность этого невелика. А Хуану Карлосу я доверяю – не знаю, откуда у него вся его информация, но то, что он говорит, всегда верно или близко к истине.
Я угадал, так и есть. У сеньор не нашлось аргументов возразить.
– Парень, – майор усмехнулась не сулящим мне ничего хорошего тоном. – Вставай и двигай отсюда. Я делаю вид, что тебя не видела, ты делаешь вид, что сюда не приходил.
Грубо, очень грубо, сеньора! Последний, крайний аргумент, за неимением более весомых. Я отрицательно покачал головой.
– Нет? – в ее тоне вновь скользнуло изумление. И раздражение. – Тебе помочь?
Вторая хранительница опустила оружие и довольно оскалилась, воспринимая происходящее как забавную игру. И я понял, меня не воспринимают всерьез. Их даже не заинтересовал мой навигатор.
Все, сейчас вышвырнут. Посмеются, поглумятся и забудут о моем существовании. А там, за спиной, осточертевшая школа с осточертевшими Бенито Кампосом, Эммой Долорес и кучей иных осточертевших персонажей. И Бэль, девочка аристократка, потерянная навсегда. Я не смогу смотреть ей в глаза, даже если она меня найдет. Она ничего обо мне не знает, да, но для таких людей поиск – лишь вопрос времени, захочет – найдет обязательно.
…Вот только зачем ей какая-то тряпка?
– Знаете, сеньора, мне кажется, кадровый вопрос такой организации, как корпус телохранителей – не то, что входит в компетенцию дежурного офицера, – огорошил я их и почувствовал, как глаза мои зло сверкнули. Всё, ва-банк, отступать некуда. Наверняка такие вещи, как наша беседа, записываются, и если сеньора майор меня вышвырнет после этих слов… У нее могут возникнуть проблемы.
Улыбки обеих сеньор как ветром сдуло. Майор прищурилась и вновь посмотрела на меня, но уже по-другому. Что-то она во мне увидела, новое и весьма для себя неприятное. Наконец, нехотя выдавила:
– Сиди здесь. Жди.
Затем забрала у меня папку с документами, навигатор, потребовала снять браслет и тоже забрала.
– Сам напросился! – бросила она через плечо, после чего люк, точно такой же, только с другой стороны комнаты, открылся, выпуская обеих хранительниц, а затем встал на место, отрезая меня от внешнего мира.
Я остался наедине с собой. Не так, НАЕДИНЕ с собой. В наш век, век виртуала, космоса и глобальных информационных сетей люди с рождения привыкают к информации, как верному спутнику жизни. Сейчас трудно представить, что когда-то люди жили без браслетов – ведь браслеты такая же необходимость для человека, как рука, нога, печень или почки. Без него человек как без рук, ног, печени или любого другого органа. Идентификационный чип, заменяющий паспорт, банковский модуль, на котором можно хранить наличность, устройство связи, простейшие проги, типа словарей, ориентировщиков на местности, вычислителей и убивалок времени, книги, фильмы, игры…
Браслеты – наше ВСЁ, и оставшись без своего, без части себя, я банально не знал, чем заняться.
Больше всего скучал по убивалкам времени – простейшим тупым игрушкам без четкой цели, занимающих все твое внимание. Да, без навигаторов, без виртуального интерфейса, они смотрятся слабенько, но играть в них можно.
Думать о чем-то сейчас бесполезно. Я не узнаю, что решили сеньоры королевские телохранительницы, пока они сами об этом не сообщат. Оставалось сидеть и ждать, ничего не делая и ни о чем не думая
Это оказалось довольно тяжело – сидеть и ждать. Mierda, да когда же они меня, наконец, проверят? Вроде в моей персоне нет ничего экстраординарного! Родился, жил, учился, сошел с ума, решив явиться к ним – вот и вся биография. Ах да, «школьное» дело, как окрестили его СМИ. Странно, но мое имя не попало в программы новостей – будто кто-то специально дал установку этого не делать. Оно расходилось по планете, но медленно, неофициально, от знакомых к знакомым, и романтика его при этом терялась. Для миллионов венериан я так и остался безликим школьником.
Я догадывался, кто это сделал. Но не до конца понимал мотивов. Зачем ЕЙ покрывать и отмазывать какого-то школьника? Именно отмазывать, слава – не то, о чем я мечтаю. Ну, не такая слава. Наверняка она не хочет, чтобы в другой, подобной нашей школе появился подобный мне «мститель», который глядя на мою физиономию, направо и налево раздающую интервью, решит сделать то же самое, только более мощное и смертоносное, заранее спланировав и срежесировав порядок действий. Иначе говоря, чтобы никто из моих сверстников в других школах не устроил кровавую бойню, жаждая прославиться так же, как их кумир, сеньор Шимановский из школы генерала Хуареса. Она ведь королева, должна думать и об этом. Но все равно не понимал – не вязалось это действие с образом безликой пофигистичной власти, плюющей на народ в целом и конкретных его представителей в особенности, если ей (власти) они не нужны. Скорее бы понял, накажи меня за компанию, вместе с отморозками Толстого – хулиганство, ношение оружия, ношение боевых систем… Но что есть – тому и рады, могло быть хуже.
Почему мне не нужна слава? Интересный вопрос, раньше как-то не задумывался над ним. Наверное потому, что человек, если чего-то хочет, должен поступками доказать, что достоин своих притязаний. Иначе превратится в трепло, которое жизнь быстро поставит на место. Это как последний эпизод с Толстым. Да, я доказал в школе, что при стечении обстоятельств могу выстоять против него и его шоблы. Но суббота ясно показала, что это – разовый случай, серьезное противостояние я проиграю. А значит, не стоит строить из себя супермена, способного одной левой побить целую банду.
В жизни все так: пытаешься примерить эту роль? Докажи, что потянешь ее! Не можешь? Иди на дно, никому не нужный и всеми забытый!
И еще, к чему мне слава скандалиста и драчуна? Да, помелькает моя мордашка в сетях, но потом, когда пройдет время, и я окончу школу, это сыграет злую шутку – кому нужен работник с таким-то хвостом? Нет уж, пусть все остается так, как есть. Неидеализированный Шимановский, не подбивающий на масштабные акции протеста и неповиновения других, дающий очухавшимся властям сделать, наконец, их работу, которую те обязаны были сделать давным-давно. Решающий лишь свои собственные конкретные проблемы, не трогая других людей.