Возвращение в "Опаловый плес"

— Ты говорил, что он не очень приветствовал новые идеи.

— Верно. Но взвесив все «за» и «против» и наконец-то приняв определенное решение, он уже не менял его. — Джарра коротко рассмеялся. — Насколько мне известно, мама была с кем-то помолвлена, когда отец впервые увидел ее.

— Она сказала, они поженились после двух лет знакомства.

— Ну да. Я слышал, что он вскоре отвадил от нее жениха. Но сам, тем не менее, не спешил со свадьбой.

— Кто тебе это рассказал? — удивилась Скай. — Мама?

— Разумеется нет, черт побери. И уж конечно же не отец. Один из моих дядьев проболтался после похорон. Подвыпил немного и... в общем, день такой выдался. Все занялись воспоминаниями, наружу выползли семейные тайны.

— Семейные тайны?

— В сущности, это не тайны. Но от дяди я узнал много нового о своих родителях. Отец был гораздо старше матери, а она в молодости была поразительно красива. Дядя Пэт думает, что отца смущала разница в возрасте. Он долго за ней ухаживал, отчасти потому, что они жили далеко друг от друга, отчасти, думаю, потому, что они оба хотели убедиться, что не делают ошибки.

— Но у них, наверное, было много общего.

— Да. И думаю, они были счастливы вместе.

— Твоя мама, должно быть, до сих пор о нем горюет.

— Нам всем его очень не хватает. Как я уже говорил, он был большой человек, и с его смертью в жизни каждого из нас образовалась огромная пустота.

— И тебе в двадцать лет пришлось занять его место?

— Это было нелегко, — признался Джарра. — У нас с ним несколько раз случались жуткие перепалки относительно модернизации фермы, но когда вдруг вся ответственность свалилась на меня... это было страшно.

— А мама разве не помогала тебе советами? Она, должно быть, к тому времени уже много знала о методах хозяйствования.

— Ей никогда не приходилось принимать решения относительно того, что и как нужно делать на ферме. Это была прерогатива отца. А потом моя, когда управление перешло в мои руки. Правда, она никогда не критиковала меня за ошибки.

Как, очевидно, не стала критиковать его и за выбор жены, предположила Скай. Хотя, наверное, считала, что сын допустил ошибку.

Потом они вернулись в «Опаловый плес». Пастбищная страда продолжалась, требуя неусыпного внимания Джарры, и в следующие два месяца возникшая между ними духовная близость, казалось, улетучилась без следа.

Скотоводы отправились на одно из дальних пастбищ, где намеревались пробыть дней десять, клеймя и кастрируя неклейменый скот и перегоняя для дальнейшей транспортировки животных, откормленных на убой.

Через неделю после их отъезда в усадьбу вернулась Келли за свежей питьевой водой и провизией для работников.

— Вода в скважине не пригодна для употребления, — объяснила она Скай. — В ней слишком много минеральных солей.

В «нисан» погрузили клетку из металлических прутьев.

— Это для телят, — сказала Келли. — Новорожденные не могут осилить сами дальний путь. А от лагеря, где они сегодня размещаются, сутки тащиться до загона, куда их собираются перегонять. Я заберу с собой нескольких, а когда пригонят остальное стадо, их отдадут матерям.

— Жаль, что я не могу поехать с тобой, — посетовала Скай.

— Почему же? Поехали, — предложила Келли. — Переночуешь в лагере, а завтра я привезу тебя домой, когда телят доставлю в загоны.

«Может, и впрямь рискнуть?» — подумала Скай.

— Значит, ты не возражаешь?

— С чего вдруг? Тошнота тебя больше не мучает, и рожать ты, наверное, еще не собираешься, верно?

— Нет, не собираюсь. Что мне взять с собой?

— Я прихвачу для тебя спальный мешок. А ты положи смену нижнего белья и чистую рубашку. И зубную щетку не забудь.

Элла, узнав про их план, с сомнением покачала головой, но Келли и Скай стояли на своем.

— Ты же перегоняла скот, когда ходила беременная, мама, — напомнила ей дочь. — А Скай всего лишь будет сидеть рядом со мной в удобном кресле в машине. Ничего с ней не случится.

— Я уже тогда была привычна к тяжелой жизни, — с беспокойством в голосе заметила Элла. — А для Скай здесь все внове.

Скай рассмеялась.

— Я не одуванчик. Врач сказал, что я абсолютно здорова, и, поверьте, мне тоже в жизни всяко приходилось. Профессия манекенщицы требует выносливости и определенного уровня физической подготовки.

Элла покачала головой, но от дальнейших возражений воздержалась. Скай залезла на сиденье рядом с Келли, и они поехали.

Солнце стояло высоко в небе. Куда ни кинь взгляд, всюду стелился золотисто-охровый ландшафт, сотканный из травы, камней и изрезанной балками земли. Келли лавировала между торчащими тут и там большими буграми, созданными термитами; по приближении автомобиля к какому-нибудь одинокому дереву с его ветвей испуганно взлетали стаи птиц.

Параллельно «нисану» скакали с десяток кенгуру, и Келли затормозила, давая Скай возможность сделать несколько снимков, прежде чем животные скрылись за выступом скалы.

— На вашей земле их много?

— Мы следим, чтобы они не размножались, — деловито объяснила Келли. — Кенгуру поедают корм, необходимый для скота. Но мы их и не уничтожаем. У Джарры нет времени утешать тех, кто рыдает над каждым мертвым кенгуру, но он не позволяет их отстреливать ради удовольствия. Он даже динго не травит.

— А здесь и динго много?

— В общем-то для нас они не проблема. Многие фермеры кладут яд в больших количествах, но от этого и домашние собаки дохнут. Мы отстреливаем динго, если они приближаются к стаду, и иногда устраиваем охоту на тех, кто тащит телят или ягнят. Динго прежде всего представляют опасность для овец, а не для крупного рогатого скота.

Временами Скай различала в скудной траве едва заметные очертания дороги, вившейся меж разбросанных по пустоши скрюченных деревьев, но зачастую Келли вела автомобиль вслепую. Скай интересовалась названиями деревьев, среди которых встречались эвкалипт с твердой корой, сандаловое дерево, рутовое, акация.

— От акаций после дождя держись подальше. — Они проезжали теперь через более плотную полосу деревьев, под пологом развесистых крон. — Их еще называют вонючей акацией, потому что мокрая кора этих деревьев источает весьма неприятный запах.

За рощей вновь открывалась пустошь с редкими низкорослыми кустами и длинными бледными стебельками астреблы.

За ними тянулся пыльный шлейф. Через некоторое время они увидели в отдалении пыльное облако побольше, над которым, словно огромная черная стрекоза, висел вертолет.

— Вон они, — указала Келли. Но в лагере женщины не обнаружили никого, кроме кухарки, которая очень обрадовалась привезенной ими свежей провизии и с удовольствием приняла их предложение о помощи.

Скай заметила ветряк, нагнетавший воду в длинные желобковые кормушки для скота, и несколько огороженных проволокой загонов, в которые сгоняли на ночь коров. В небольшом здании размещался холодильный шкаф, работавший на энергии от сжигания газа. Кухарка сложила туда скоропортящиеся продукты, а Келли позвала Скай искупаться в примитивной душевой до возвращения скотоводов.

О приближении стада возвестили отдаленный гул и неумолчное мычание, сопровождаемое тарахтеньем мотоциклов и рокотом вертолета, и вскоре Скай увидела и самих животных, показавшихся на гребне одного из низких хребтов. Впереди скакали на конях два скотовода; мотоциклисты подгоняли стадо с флангов, направляя скотину в загоны.

Красная пыль стояла столбом. Скай, укрывшись под высоким шелестящим эвкалиптом, возвышавшимся на небольшом холмике, сделала несколько снимков мужчин и животных, запечатлев настроение удовлетворенной усталости по окончании удачного трудового дня.

Стадо стали загонять в дальние огороженные участки. Мотоциклисты следили за тем, чтобы скот не пострадал, вертолет подгонял партии животных, отбившихся от стада.

Наконец с коровами разобрались, лошадей расседлали и тоже отправили в загон. Скай заметила направлявшегося к ней Джарру. Он стянул с шеи платок и вытирал лицо, оставляя на коже грязные красные полосы.