Находка на Калландер-сквер

— Конечно, нет, — согласилась Шарлотта. — Но Томас не поверит, что я спрашиваю из простого любопытства. Ты знаешь, он не такой добродушный, как Джордж… И не такой наивный, — добавила она.

Эмили никогда и не думала о своем супруге как о наивном простачке. Но, поразмыслив, она поняла, что именно Шарлотта имела в виду. Это означало не отсутствие в Джордже хитрости, а скорее отсутствие беспокойства. Он считал, что знает, как Эмили поступит в любой ситуации, и всегда верил в ее здравый смысл. С другой стороны, Питт имел больше оснований не доверять здравому смыслу такой взбалмошной особы, как Шарлотта.

— Тем не менее ты попытаешься, — настаивала Эмили.

Шарлотта улыбнулась своим невысказанным мыслям.

— Конечно, я всегда интересовалась его работой. Я попытаюсь помочь ему. В том, в чем может помочь ему женщина и в чем не могут помочь его полицейские.

Эмили облегченно вздохнула, на что Шарлотта громко расхохоталась.

К тому времени, когда Эмили приехала на Калландер-сквер, она получила от Шарлотты разочаровывающие известия. Никаких отличительных признаков у второго младенца не было; у первого же, который был закопан глубже, была деформирована голова. Но ее разочарование несколько уменьшилось, когда Шарлотта сказала, что, поскольку тельца несчастных младенцев находились в земле довольно долго, невозможно сказать, имели ли они при рождении кожу или волосы нетипичного цвета. Эмили не учла процесс гниения, и сама мысль об этом неожиданно расстроила ее. Конечно, никакой плоти не осталось. Шарлотта также сообщила, что, по словам Питта, тела вообще хоть как-то сохранились до сегодняшнего дня только благодаря глинистой почве. Нужно принять во внимание это неприятное обстоятельство.

Все эти мысли Эмили выкинула из головы, когда подъехала к дверям дома Балантайнов. Ее приняли сразу же и провели через холл в большую комнату для приемов. Там уже собралось небольшое общество. Огромный блестящий рояль стоял в центре. Его ножки были скромно задекорированы. Оглядевшись, Эмили сразу увидела Кристину Ефимию Карлтон, леди Огасту и некоторых других дам, принадлежащих к ее социальному кругу. Она также узнала Брэнди Балантайна, высокого, стройного, темноволосого, похожего на мать и сестру, но с открытым улыбающимся лицом и приветливым взглядом. Увидев входящую Эмили, он просиял.

— Леди Эшворд, как восхитительно! — Брэнди подошел к ней, чтобы поприветствовать и провести ее в комнату. — Вы знаете Аллена Росса? Нет? Аллену не повезло.

— Мистер Росс, — вежливо приветствовала Эмили.

Аллен сдержанно поклонился. Ему было слегка за тридцать, он отличался хорошим телосложением, но в жестах его ощущалась некоторая скованность.

— Леди Эшворд, я польщен. — На этом комплименты закончились, и Эмили была вполне удовлетворена. Лесть становилась скучной. В речи многих мужчин она становилась пустой формальностью и произносилась так же автоматически, как «доброе утро» или «спокойной ночи».

Затем они стали обсуждать какие-то совершенно безобидные темы, ни одна из которых не требовала серьезного внимания. Эмили не выпускала из поля зрения Ефимию Карлтон. Ее поразило, что сегодня эта женщина выглядела необычно хорошо. Вряд ли было преувеличением сказать, что она блистала. Могло ли быть так, что напряженность и чувство вины, которые Эмили мерещились ранее, были вызваны всего лишь недомоганием? Эмили отбросила эту мысль. Судить еще слишком рано.

Она попробовала небольшие угощения, которые разносила служанка в сильно накрахмаленном фартуке. У двери стоял лакей — привлекательный мужчина с чувственным взглядом. Эмили видела подобных мужчин, покидающих клуб, который посещал Джордж, — они проматывали полученное наследство или крупный выигрыш. Этот явно был бы одним из них, если бы судьба при рождении была к нему более благосклонна. Сейчас он стоял у стены генеральского дома, одетый в ливрею, и прислуживал дамам и господам, которым нечем было заняться в этот вечер. Эмили увидела Кристину Балантайн, проскользнувшую мимо лакея. Девушка громко смеялась, не замечая прислужника, словно он был не человек, а часть мебели или вырезанное в стене углубление для цветов.

Началось представление. Вначале был исполнен вальс Шопена. Исполнение было правильным, хотя ему не хватало лиричности. Затем дребезжащее контральто спело три баллады. Эмили придала лицу выражение восхищенного внимания и позволила мыслям течь в ином направлении.

Эмили не была представлена Софи Больсовер, но она услышала ее имя в случайном разговоре и узнала, что Софи также живет на Калландер-сквер. Теперь она все время смотрела в сторону Софи. Та заинтересовала ее еще и потому, что было гораздо легче держать голову прямо и не смотреть в направлении обладательницы контральто, которая продолжала петь с совершенно серьезным видом. Таких женщин, как Софи Больсовер, Эмили узнала около двух лет назад. Очень молодая, достаточно хороша от природы, чтобы владеть искусством демонстрировать свои лучшие стороны и маскировать неприглядные. Из хорошей семьи, достаточно богатой, чтобы Софи смогла удачно выйти замуж. Она никогда не боялась остаться старой девой или иждивенкой. Ей не нужно было пробиваться сквозь толпу сестер в доме, где полно женщин. Все это Эмили увидела, разглядывая ее спокойное, уверенное лицо.

Когда баллады были спеты и отзвучали положенные аплодисменты, Эмили предприняла соответствующие шаги, чтобы познакомиться с Софи. В искусстве достижения цели Эмили была достаточно искушенной. Она использовала все свое очарование, хитрость и даже грубость и уже через пять минут разговаривала с Софи. Они обсуждали моду, говорили об общих знакомых и сплетничали о том, кто с кем может пожениться. Постепенно Эмили направила разговор в сторону жителей Калландер-сквер. Она начала с комплиментов Кристине.

— Такая красавица, — согласилась Софи, улыбаясь.

Эмили поспорила бы с подобным утверждением.

Кристина была модно одета, привлекательна, особенно для мужчин, но не красавица. Однако вслух она сказала совсем другое:

— Конечно. Уверена, она с легкостью выберет лучшее из многочисленных предложений.

— Одно время я полагала, что она выйдет замуж за мистера Росса. — Софи слегка наклонила голову в сторону Аллена Росса, который был вовлечен в горячий спор с Ефимией Карлтон. — Но вряд ли он сможет забыть бедняжку Елену, — продолжила Софи.

Эмили навострила ушки.

— Елена? — спросила она, мастерски изображая безразличие. — С ней приключилась какая-то трагедия?

— Она никогда не говорит об Елене, — пробормотала Софи без всякой связи с разговором.

Интерес Эмили еще больше возрос.

— Дорогая, это же очень интересно! Кто никогда не говорит о Елене?

— Разумеется, Летиция Доран. — Софи сделала большие глаза, удивленная тем, что Эмили не знает всем известных вещей. — Елена была единственной дочерью Летиции. Естественно, Джорджиана тогда не жила с ней.

— Она пришла… после всего случившегося? — Эмили пыталась сложить вместе кусочки картины.

— Да, чтобы утешить ее.

— Утешить в чем?

— Как — в чем? Ведь Елена ушла из дома. Точнее, сбежала с любовником, что было безответственно и глупо с ее стороны. Это такое пятно на репутации матери!

— С кем сбежала? Почему не вышла за него замуж? Неужели он был слугой или принадлежал к низшему сословию?

— Неизвестно. Никто даже не видел его.

— В самом деле? — Эмили смотрела на нее недоверчиво. — Был ли он так привлекателен, что она посмела не… О боже мой! Неужели он уже был женат?

Софи побледнела.

— О, моя дорогая, очень надеюсь, что нет. Это было бы совсем ужасно. Нет, мне такое даже в голову не могло прийти. Знаете, Елена была очень красива. Она могла бы выбирать из… я даже не могу сказать, из какого количества мужчин. Бедный мистер Росс был просто убит горем, когда все это случилось.

— Он знал об этом?

— Само собой. Она оставила записку, где сообщила о своем уходе. И те из нас, которые еще не утратили чутье, прекрасно знали, что у нее есть обожатель. Женщины всегда догадываются о подобных вещах. Помню, я даже полагала в то время, что это так романтично. Никогда бы не подумала, что все закончится столь ужасно.