Ось

Лиза однажды уже летала с Турком. Но сейчас она ехала к нему не за этим. Турк имел некое отношение к фотографии в коричневом конверте, что находилась у нее в бардачке.

Она припарковалась на площадке, посыпанной галькой, выбралась из машины и постояла, прислушиваясь к жужжанию насекомых в горячем воздухе. Затем направилась к задней двери внушительного, крытого железом сарая, похожего на перестроенный коровник, — он служил в «Эранджи» пассажирским терминалом. Чартерный бизнес Турка имел офис тут же, в углу сарая, с согласия владельца аэродрома Майка Эранджи, который получал за это часть прибыли от доходов Турка. Турк рассказывал ей об этом прежде, когда у них было достаточно времени, чтобы поговорить.

Здесь не нужно было проходить никакого досмотра. Турк соорудил себе кабинку с тремя стенами, так что Лиза просто вошла и покашляла — вместо стука. Он сидел за столом, заполняя какие-то бумаги — судя по всему, отчеты для Временного Правительства ООН, она успела разглядеть голубой логотип вверху. Расписавшись на последнем листке, он поднял глаза.

— Лиза!

Его улыбка выглядела, как всегда, искренней и обезоруживающей. Ничего похожего на упрек или укор во взгляде. («Почему ты не отвечала на мои звонки?..»)

— Ты сейчас занят?

— А я похож на занятого человека?..

— Во всяком случае, на человека, у которого полно работы.

Она была совершенно уверена, что ради встречи с ней он отложит все, что можно отложить. Слишком долго она не давала ему шанса увидеться. Он встал из-за стола и обнял ее — сдержанно, но чувственно. Она на секунду опьянела от его запаха. Турку было тридцать пять — на восемь лет больше, чем Лизе, — и он был выше нее на целый фут.

Она постаралась не позволить себе слишком разволноваться от этого объятия.

— Всякие бумаги, — сказал он. — Извини, не обращай внимания.

— Ничего страшного, — ответила Лиза.

— Для начала скажи, ты по делу? Или просто так?

— По делу.

— Понял, — кивнул Турк. — Куда летим?

— Пока никуда. Это не имеет отношения к полетам. Мне нужно с тобой кое о чем поговорить, если ты не против. Может, сходим куда-нибудь поужинать? Я угощаю.

— С радостью, но угощаю я. Это по поводу твоей книги? Не представляю, чем бы я мог быть тебе полезен?

Ей стало приятно, что он помнит ее россказни о книге, тогда как никакой книги не существовало.

Приземляющийся самолет прогрохотал по полосе буквально в нескольких метрах от ангара. Стены кабинки Турка защищали от шума не больше, чем настежь распахнутая дверь. Лиза окинула взглядом его стол. Посреди бумаг стояла керамическая чашка, оставившая на них жирные отпечатки кофе. Должно быть, у него с самого утра и времени не было кофе попить. Когда шум утих, она сказала:

— Именно ты сейчас можешь мне помочь. Особенно, если бы мы могли пойти в какое-нибудь более тихое место…

— Разумеется. Я оставлю ключи Полу.

— Даже так? — Она не переставала удивляться манере людей «с фронтира» вести бизнес. — Не боишься потерять клиентов? Клиенты, если что, оставят записку. Я же вернусь, гак или иначе. Да и вообще на этой неделе дела идут неважно, так что ты удачно выбрала момент… Как насчет «Харлейз»?

«Харлейз» был одним из самых престижных ресторанов Порта в американском стиле.

— Тебе это по карману?

— Ничего, посчитаем это накладными расходами. Мне тоже нужно кое о чем тебя спросить. Услуга за услугу.

«Что бы это значило…»

— Хорошо, договорились.

Ужин в «Харлейз» — это было и много больше, и много меньше того, что она ожидала. Она приехала в «Эранджи» из тех соображений, что явиться собственной персоной все же предпочтительнее телефонного звонка, учитывая, сколько времени прошло с их последней встречи. Нечто вроде извинения без слов. Но если он и обижался на то изменение в отношениях, что произошло между ними (хотя и «отношениями» это можно было назвать только с натяжкой, и даже дружбой), то, во всяком случае, никак этого не показывал. Она настраивала себя на то, чтобы сосредоточиться на деле. Том деле, ради которого она приехала. Двенадцать лет назад в ее жизни стряслось нечто ужасное, и ей необходимо было найти этому объяснение.

У Турка была своя машина, стоявшая тут же, на аэродроме. Они договорились встретиться в ресторане через три часа, ближе к вечеру.

Дорога была сравнительно свободной. Чем больше разрастался Порт-Магеллан, тем больше в нем появлялось машин, и отнюдь не только дешевых легковушек южно- азиатского производства и скутеров (которые были у всех поголовно). Когда Лиза проезжала через доки, ее зажали с обеих сторон два тягача и сопровождали большую часть пути. Тем не менее добралась она вовремя. Парковка у ресторана оказалась забита, что было необычно для вечера среды[4]. «Харлейз» славился своей кухней, но посетители платили не за это: ресторан располагался на самой вершине горы, откуда был виден весь Порт-Магеллан.

Почему первые поселенцы основали город именно здесь, нетрудно было понять. Самая большая естественная бухта на побережье, расположенная ближе всех к Арке, соединяющей Новый Свет с Землей. Благодатные низовья на побережье давно уже были перенаселены, и Порт разросся до подступов окружающих гор. Застраивался он как попало, на градостроительные кодексы Временного Правительства никто не обращал внимания. Но «Харлейз», целиком состоящий из дерева и стекла, как раз соответствовал всем правилам.

Лиза расписалась в книге посетителей и прождала в баре около получаса. Наконец послышалось пыхтение раздрызганного авто Турка. Лиза видела в окно, как он захлопывает дверцу и направляется к дверям в сгущающихся сумерках. Его одежда весьма отличалась от одежды большинства посетителей «Харлейз», но швейцар тотчас узнал его и поприветствовал. Турк часто встречался здесь с клиентами. Он подошел к Лизе, и официант тут же проводил их в кабинет в форме буквы «и», у самого окна. Все остальные столики у окон были уже заняты.

— Модное место, — сказала Лиза.

— Сегодня особенно, — ответил Турк, и в ответ на вопрошающий взгляд Лизы добавил: — Метеоритный дождь.

Ах да. Как она могла забыть! Она пробыла в Порт-Магеллане всего одиннадцать месяцев по местному счету и не успела застать прошлогоднего метеоритного дождя. Для Экватории это было событием особой важности. Сложилась традиция отмечать его как своего рода неофициальную масленицу: захватывающее небесное шоу, происходящее каждый год в одно и то же время, само по себе давало повод для праздника. Лиза провела часть детства в Экватории и помнила, как это выглядит. Впрочем, пик метеоритного дождя приходился на третью ночь. Сегодня ожидалось только его начало.

— У нас отличные места, чтобы не пропустить увертюру, — сказал Турк. — Через пару часов, когда стемнеет, они погасят свет. Можно будет перебраться во двор. Отсюда вообще всегда здорово этим любоваться.

Небо светилось лучезарной синевой, чистой, как студеная вода. Метеориты пока не появлялись. Город расстилался внизу, тая в волшебных отсветах заката. Лиза видела факелы нефтеперерабатывающих заводов в промзоне, силуэты церквей и мечетей, подсвеченные щиты на Рю де Мадагаскар с рекламой фильмов (на хинди), зубной пасты «Пять трав» (на фарси), сетевых отелей. Круизные теплоходы в гавани зажигали огни. Это было и вправду здорово — как если прикрыть глаза и думать о чем-нибудь приятном. Когда-то на Лизу все это производило впечатление настоящей Страны Чудес. Но теперь уже не трогало так, как прежде.

— Как твои дела? — спросила она.

Турк пожал плечами.

— Летаю, плачу за аренду, веду переговоры. А какие еще у меня могут быть дела? Жизненные цели — это не про меня.

«Это у тебя цели», — словно бы прибавил он. Самое время перейти к делу, ради которого она сюда приехала. Она потянулась за сумочкой, когда официант принес воду со льдом. Проглядев наскоро меню, она заказала себе паэлью из местных морепродуктов с сезонными специями и привозным шафраном. Турк попросил себе бифштекс, желательно хорошо прожаренный. Вот уже лет пятнадцать как самым распространенным земным животным в Экватории был азиатский буйвол. Так что теперь не было проблемы заказать бифштекс из свежего мяса.

4

В связи с дальнейшим развитием сюжета уместно упомянуть о так называемой Пепельной Среде — первом дне католического Великого поста.