Парикмахерия

"- Дай, дай, дай.

Дай, дай, дай.

- На.

- Ого-о, ого-о...".

И на что тут смотреть? Мягко говоря - не Рубенс. Даже - совсем "не". Родной фольклор описывает такие персонажи в строительной терминологии: "Ни сиськи, ни письки. Одна арматура". Всё такое тощее, угловатое. Талия отсутствует вообще. Бедра... Ну, раз есть ноги, то должны же они откуда-то расти. И это - всё о них.

На грудной клетке просматривается... грудная клетка. Из рёбер. Ниже имеем старательно надуваемый животик. Это что, здешний синоним русской красоты? Одновременно - и тощий, и выпяченный? С пупочком. По форме которого становится очевидным - акушерка была с перепоя. Хотя откуда здесь акушерка? Акушерки на "Святой Руси" не водятся. Хорошо, если повитуха. Но всё равно - с похмелья.

Снизу наблюдаются ноги. И это женские ножки?! Нет, врать не буду - это не кривые второго порядка. Это просто тощие конечности с непропорционально большими коленными чашечками. Возможно - воздействие стилистики Пикассо или, если пофантазировать, - из бредовых фантазий Дали.

А сверху, выше задранного подола, всё это увенчано мордочкой в платочке домиком, на которой явно видны гордость, самолюбование и некоторая даже щедрость. Типа: "вот тебе, болезный, медный грош. От щедрот. И Господу за меня помолись".

Фольклор здесь однозначен: "мужчины - не собаки, на кости не бросаются". Так это же мужчины! А ещё есть молодёжь и юношество...

Пока мои молотилка со свалкой старательно прокачивали сокровища Эрмитажа и Лувра, подбрасывая моим мозгам то одну, то другую вершину человеческой культуры для сравнения с наблюдаемым, оставшееся без руководства мозга тело средневекового подростка отработало вполне... святорусско. Хотя, причём здесь эпоха? Или страна?

У Зощенко одна дама объясняет причину выдающейся привязанности своего гипотетического, но, безусловно, белогвардейского любовника, следующим образом: "Вы не поверите, но крестик у меня не висел. Он лежал. Горизонтально". Когда это произносит Татьяна Доронина, да с её характерным придыханием... Какой дурак сказал, что в Советском Союзе не было секса? Ну, у кого-то, может, и не было...

Моя набедренная повязка приняла форму шёлкового платочка в руках фокусника перед демонстрацией восхищённой публике невесть откуда взявшегося кролика. Совсем не по Дорониной - не лежит и не горизонтально. Более всего это похоже на песню:

"Первым делом, первым делом - самолёты.

- Ну а девушки? - А девушки - потом".

Я имею в виду известный боевой авиационный приём - бомбометание с кабрированя. Принципиальное отличие от широко известного бомбометания с пикированя состоит в первой фазе. Первая фаза этого способа производиться летунами... Виноват, их самолётами. Производиться вот примерно под таким углом к горизонту. В артиллерии называется - "возвышение". Затем наступает следующая фаза, которая так в песне и называется - "потом". Что и исполняется вместе с "девушками".

Беспута удовлетворённо хмыкнула. Наблюдаемое ею явление, было явно хорошо знакомым и ожидаемым. Оно коренным образом усилило её уверенность в себе и перевело ситуацию на известные и накатанные рельсы. Это же не мои заумные вопросы типа "как тебя зовут". Тут ей всё было понятно и привычно. Речь её зазвучала связно, уверенно, где-то даже профессионально.

-- Ну вот и хорошо, ну вот и славненько. Только я тут ложиться не буду - тут земля мокрая. Платье зазеленится. Я вот так к дереву встану, а ты, значит, сзади. Тебе как? Вот и хорошо. Только смотри у меня, без всяких... И руками хватать не вздумай, а то синяки останутся. Парни, они такие, никакого соображения. И таскать туда-сюда не вздумай. Тебе надо - ты и двигай. Ну, ты чего встал? Не видал будто. Слушай, а может, ты того, и вправду не видал? Ещё не пробовал? Слышь, боярыч, может ты ещё целинник? Ну, так это здорово! Я ж у тебя первой буду! Скажу девкам - обхохочутся. И - обзавидуются. У самого сынка владетеля нетронутость поломать. Ты это запомни. Первость-то свою. Ты не боись, я тя всему научу. Слышь, ты, подь ближе. Да не спи ты. Давай женилку свою. Вот сюда, прям в ладонь. Да не оторву я те драгоценность. Не боись, что я, не знаю вас, мужикашечков? Первый раз, что ли. Давай-давай, я счас сама запихну. А то ты и не сыщешь. Ещё и не туда пихаться начнёшь. Вырастят себе, понимаешь, а соображения никакого. А ты запоминай - не ленись. После сам совать будешь.

В сопровождении своего непрерывного поучения и наставления, Беспута устроилась у дерева, тщательно выбирая место, куда удобно упереться руками. Проверила, потопав босыми пятками, надёжность кочек под ногами. Затем заняла рабочую позу и убедилась в её устойчивости. Наконец, она ухватила у себя на спине рубаху и потянула её на голову. Ни на мгновение не прекращая процесс моего инструктирования и просвещения по данному животрепещущему кругу вопросов, она очень аккуратно подобрала висящий спереди до земли подол и запихнула его в отворот рубахи, чтобы по земле не волочился и не испачкался. В заключение она протянула руку под животом и, высунув между тощих ляжек свою крепкую ладошку, призывно помахала пальчиками. "Суньте свой жетон в жетоноприёмное устройство".

Ещё одна модификация известного анекдота:

"Доктор! Я импотент! У меня так быстро встаёт, что кровь от головы отливает! Теряю сознание и ничего не могу!".

Непрерывный поток сентенций в сочетании с быстрой сменой картинок в сильно импрессионистском стиле: "Ух ты! Ах ты! Ого-гох ты!" несколько меня... Ну, в обморок я не упал, но на грани ступора оказался. Совершенно завораживающе действовали на сознание напор и глубокая уверенность, чувство собственной компетентности, понятности, прозрачности, предсказуемости и, пожалуй, даже рутинности происходящего, звучащие в монологе юной селянки. Это - на уровне сознания. То, что происходило на уровне подсознания моего подросткового тела... бедный мальчик.

Беспута поправила сползший на лицо платочек и, вывернувшись через плечо, скомандовала:

-- Ну, долго ты там? Столбом стоять после будешь. Давай быстрее, а то они все пироги поедят.

Я, несколько ошалевший от происходящего, автоматически, как сомнамбула, сделал шаг вперёд и, чуть сдвинув свой оттопыренный платочек, вложил драгоценный инструмент в высунутую ладошку. "Нежные прохладные девичьи пальчики", хотя, в данном случае, скорее мозолистые и потные, пощупали предлагаемую обновку, затем сжались вокруг моего достоинства, потянули дальше, вперёд, довольно резко. Не знаю как кто, а я не люблю, когда меня так таскают. Всунув руку ей под живот, я нащупал её запястье и сильно нажал большим пальцем. Девка ойкнула, отдёрнула руку и тут же ахнула. Едва её ладошка перестала изображать из себя смесь фиксатора, направляющих и ограничителя перемещений, как я... переместился. На всю глубину. Точнее, с моей точки зрения, на всю длину. Где и "зафиксировался".

Если у неё так много напора насчёт "поговорить", то у этого моего тела тоже есть немало напора, но насчёт "сделать". Хорошо, что я успел второй рукой придавить ей загривок - она не проскочила мимо ствола лежащего дерева. А то догонять бы пришлось. А так - ухватил за то, что она называет бёдрами, и вернул в исходное положение.

Первая реакция мастерицы молодёжного секса была вполне естественной:

-- Ты, что, бл... сдурел?! Ты ж, х.. е..., меня порвёшь!

Но-но, детка, давай в рамках. В рамках русского литературного. Они достаточно широкие. В отличие от твоих. Мне тоже... плотненько. Даже болезненно. "Пищит, но лезет" - это не только про пчёл в Греции. Это и на Руси явление распространённое. Понятно, что при таком способе получения "сладенького", не только "пчеле", но и "улью" тоже несколько... "пищевато" приходится. Но я же терплю. Чтобы донести свой "нектар" до... до матки. В пчелиной семье используется именно это слово.