Страница 1 из 37

Люди, звери и зоологи (Записки на полях дневника)

Бабенко Владимир Григорьевич, Молюков Михаил Игоревич

ПРЕДИСЛОВИЕ

М. И. Молюков

Дорога

Соседи

Росомаха

Кукша

Охотовед

Бобры

По чинкам Устюрта

Айдере

Шатуны

В. Г. Бабенко

Лягушка на стене

Бархатный сезон

Тугур — река рыбная

Флинт

Батя

Таежное жилье

Яблоки

Залив Счастья

Гнездо стенолаза

Наум

Содержание

Люди, звери и зоологи (Записки на полях дневника)

В книге рассказывается о животном и растительном мире, путешествиях, о работе ученых в далеких экспедициях. В очерках описываются животные дальневосточной тайги, Охотского моря, пустынь и гор Средней Азии. Авторы профессиональные зоологи, что позволяет им достоверно, биологически точно описывать поведение, внешний облик и экологические особенности животных. В экспедициях, в повседневной работе зоологи сталкиваются не только с животными, но и с разными людьми, зачастую очень интересными собеседниками — лесниками, егерями, охотоведами.

Для широкого круга читателей — любителей природы.

М. И. Молюков, В. Г. Бабенко

ЛЮДИ, ЗВЕРИ И ЗООЛОГИ

Записки на полях дневника

Издательство Московского университета

1991

ББК.28.6

М 76

Рецензенты:

доктор биологических наук, профессор А. С. Северцов,

доктор биологических наук О. Л. Россолимо,

кандидат биологических наук Д. Л. Иванов

Печатается по постановлению

Редакционно-издательского совета

Московского университета

Молюков М. И., Бабенко В. Г.

Люди, звери и зоологи (Записки на полях дневника). — М.: Изд-во МГУ, 1991. — 128 с.

Для широкого круга читателей — любителей природы.

ISBN5-211-01660-2

ПРЕДИСЛОВИЕ

«Стремление оставить хорошее впечатление оставляет плохое впечатление», — сказал поэт Имант Зиедонис в какой-то из своих книг... Точность фразы, ее чеканность запоминается надолго. Труднее понять смысл. Точнее, труднее согласиться со смыслом, который в ней заложен.

Когда кто-то работает в «полевых» условиях, в экспедициях, то с ним непременно случаются всякие истории. И не только с ним, но и с его друзьями, знакомыми и приятелями. Если ездить достаточно долго, то таких историй, всяких «разностей» скапливается довольно много.

Постепенно, с годами часть фактов и лиц стирается из памяти, другие — начинают занимать неоправданно важное место. Воспоминания превращаются в «микрофольклор» и, как положено в былинах и сагах, истина в таких рассказах несколько приукрашена. Комары — так с кулак и злые, как собаки бешеные. След хорька — шапкой-ушанкой не закрыть. Клюквы на болоте — море, только косой косить. Что же в этом плохого? В более «тяжелых» случаях такие рассказы начинают страдать эпичностью и лиричностью. Со слезой... «Думы за горами, а смерть за плечами. Теперь и не досказать, чего сразу не успел, путаются слова и мысли, уносятся ветром дней. Пути ясны, да очи уж слепы. Однако ни к чему старой кобыле хвостом вертеть. Кто привык старые книги читать про прежние дела, тот знает: у человека два глаза — видеть печаль и радость, два уха — слушать ложь и правду. А у кого лоб широк, а мозгу мало, такому не разобраться. Так что ступай домой и Бог с тобой. Ведь не диво, что поболее нашего счастливы нехитрые люди». И так далее. Перепевы на литературную тему: «Род проходит и род приходит, а земля пребывает во веки. Кто находится между живыми, тому еще есть надежда, так и псу живому лучше, нежели мертвому льву».

Все это отлично, только очень печально. А простенькие байки, рассказики у костра имеют широкое хождение, особенно среди коллег по работе. Хотя всегда найдется зануда, который начнет бубнить что-нибудь типа:

— Этого не могло быть. Ну разве можно не знать, что медведи не ловятся посредством засовывания своей головы во флягу из-под меда? Это как-то странно и неправдоподобно.

Конечно, странно. Особенно странно было медведю бегать по лесу с бидоном на башке и стукаться об лесины. То-то звону!

Может быть поэтому хочется честно предупредить читателей — не пытайтесь извлечь точную научную информацию о животном мире нашей страны из этой книжки. Для этого есть научные статьи, сборники тезисов статей, монографии и, отрада естествоиспытателей, отчеты о проделанной работе... Все вышеперечисленное я тоже честно писал довольно много лет, правда — без всякого удовольствия. О чем сейчас горько жалею. Не о том, что без удовольствия, а о том — что писал. И не только писал, но и печатал в пяти экземплярах, двумя пальцами, переводя уйму бумаги. Это эпистолярное наследие читали, в лучшем случае, два человека — непосредственный начальник и я сам.

Однако человек слаб, а бес силен. Постепенно такой способ размножения собственных произведений перестал удовлетворять авторов книги. Им захотелось славы и денег. И они (авторы, особенно первый) взяли и написали бестселлер «Домик для трясогузки», а может быть, книжка называлась «Скворечник для горихвостки», не помню. Эту бессмертную вещь опубликовали громадным тиражом — 300 000 экземпляров, ею зачитывалась вся страна. Издательство «Ползунок» (или «Малышок»?) обогатилось на переизданиях. К сожалению, текста там было немного, строчек десять, это была книжка-раскраска для детей до трех лет. И денег удалось заработать немного — рубля три на каждого из соавторов. Однако мысль понравилась. Запа́ла.

Годы жизни ушли на то, чтобы найти следующих издателей. Если верить цифрам тиража, указанным в выходных данных этой книги, — аудитория будет достаточно широкая. Блажен, кто верует, тепло ему на свете. Всю книжку, и мою часть, и часть второго автора, можно считать заметками в журнале наблюдений или записками на полях дневника.

М. И. Молюков

ПО ДОЛИНАМ И ПО ВЗГОРЬЯМ...

Пусть не корят меня за то, что я не сказал ничего нового: ново уже само расположение материала; игроки в мяч бьют по одному и тому же мячу, но не с одинаковой меткостью. С тем же успехом меня могут корить за то, что я употребляю давным-давно придуманные слова. Стоит расположить уже давно известные мысли в ином порядке — и получится новое сочинение, равно как одни и те же, но по-разному расположенные слова образуют новые мысли.