Страница 3 из 53
Она засмеялась:
-Почему ты думаешь, что это - мне?
Данька сердито вывернулся:
-Ну не мне же, в самом деле?!
Через две недели Лена улетала в Германию с Марком и его родителями. На обратном пути из аэропорта я достала из сумки зеркальце и подправила размазанную при прощании тушь.
-Замечательный парень, я Ленке завидую даже. Все-таки здорово, что Марк тогда решился написать ей СМС-ку.
Данька хмыкнул:
-Ну да, решился бы он, как же! Я его полчаса уговаривал. Да еще растолковывал, как найти это кафе на набережной. Помнишь, ты меня еще ругала, что у меня быстро деньги кончились? У него тариф знаешь какой?! Ого-го!
Мы с Жанной переглянулись, и я с ужасом спросила:
-Так что, не писал он ей? Говори скорее, горе мое!!
Данил пригорюнился и сказал:
-Написал, если честно, я сам. - Он поднял голову и посмотрел на нас своими чуть раскосыми глазенками: - Но, во-первых, я его об этом предупредил, а во-вторых, все получилось просто здорово, на мой взгляд! Я же видел, как он на Лену смотрел. Просто вы, взрослые, всегда все что-то крутите, нет сказать прямо и честно! Вот когда мне в прошлом году понравилась Маринка Круглова из старшей группы, так сразу честно подошел и сказал. Помнишь, я ей все время вкладыши дарил?
Потрясенная, я промолчала некоторое время, а потом мы дружно принялись хохотать.
Вытерев глаза, Игорь сказал:
-Выпороть бы тебя за такую самодеятельность, да что-то не хочется. - Он повернул голову к Даньке и спросил: - Кстати, а что там сейчас с этой Маринкой?
Данька, обрадованный тем, что такой сложный вопрос разрешился так легко, и тем, что, кажется, ругать его не будут, отмахнулся:
-Да что Маринка? Тем более, что это когда еще было-то! Теперь я в школе учусь, у нас в классе свои девчонки есть, так тоже ничего!
В общем, Даньку на радостях простили. С Леной мы теперь только по телефону и разговариваем, она все зовет в гости. Я обещала Даньке, что этим летом обязательно выберемся.
Иногда мы с ним приезжаем на дачу, Жанна и Игорь нам всегда рады. Она совершенно выздоровела и, кажется, избавилась от своих психологических проблем. Я рада за них с Игорем. А с ним у нас утвердились какие-то странные любовно-дружеские отношения, являющиеся предметом обсуждения в нашем коллективе, понятные только нам самим.
Вот и сегодня он с удовольствием смотрел на меня, когда я вошла.
Я присела в кресло около стола и подняла на него глаза:
-Ну, что там с проектом?
Он удовлетворенно улыбнулся:
-Я рад, что доверил его тебе и твоей группе. Заказчики очень довольны. Они на днях перегоняют нам очередной транш и уже даже практически оговорили еще один, большой и серьезный проект, но это немного позже. Думаю, что прорабатывать его будешь тоже ты. Группу мы твою увеличим, ознакомишься с документами и напишешь заказ на комплектацию специалистами и техникой.
Я с недоверием глянула на него:
-Что, и правда все так здорово?
Он засмеялся, подошел к двери и выглянул. Спросил что-то у Елены Андреевны, и, услышав ее утвердительный бас, повернулся ко мне:
-Пойдем, у меня еще сюрприз для тебя.
Мы спустились по парадной лестнице, Игорь галантно открыл передо мной дверь, пропуская вперед.
Внизу, прямо у входа, собрались все наши сотрудники. В руках у Сережи Семыкина я заметила шампанское. Когда мы вышли, все расступились, и я увидела серебристую, цвета топленого молока, новенькую Шкоду. В недоумении я повернулась к Игорю, и он, улыбаясь, протянул мне на ладони связку ключей:
-Это твоя часть премии, а с ребятами разберетесь сами.
Все сразу зашумели, поздравляя меня, Семыкин выстрелил шампанским. Подоспевшая с подносом Елена Андреевна раздала всем бокалы и конфеты.
Меня уговорили на круг почета. Игорь, уловив мою нерешительность, уселся рядом. Вначале я запуталась в рычажках, и Игорь успокаивающе положил ладонь на мою руку. Впрочем, все у меня быстро получилось, и под восторженные вопли моих соратников по борьбе я проехала до светофора, а потом обратно.
Конечно, успокоиться всем удалось только к обеду. Выслушав от всех более или менее завистливые поздравления и требования немедленно обмыть премию (а то ездить не будет!), я выбрала, наконец, время, и распечатала тети Катин конверт.
Я бегло просмотрела первые три листа (мониторинг цен - потом вечером почитаю все подробно и со вкусом!), и, дойдя до четвертого листа, будто споткнулась. Тетя писала, что здоровье ей уже не позволяет жить одной, да и дочь, недавно овдовевшая, зовет ее к себе, так что по осени она думает перебраться к ней и внукам в Самару. За дедовой дачей приглядывать будет просто некому. Если за последние девять лет я так и не нашла времени и желания пожить летом на даче, может быть, я приму предложение соседей, и продам ее? В общем, мне нужно приехать и самой переговорить с потенциальными покупателями. Да и оформление покупки, ей, тете, уже не по силам. В конце письма тетя просила позвонить ей и сообщить свое решение.
Я со вздохом отложила листки, исписанные мелким теткиным почерком, со старомодными завитушками в буквах. Невидящим взглядом посмотрела на экран монитора. Кажется, поработать сегодня не удастся.
Легко сказать - продать дедову дачу... А если с ней связаны такие воспоминания, да что воспоминания, вся моя жизнь?
Стоило мне только подумать о нашей старой даче, и передо мной, как живой, встал огромный, отделенный от улицы кованой металлической оградой, участок, заросший старыми деревьями, переходящими в лес на склоне горы. Передняя часть сада, на которой размещался дом, обычно имела довольно ухоженный вид, зато позади начинались настоящие джунгли. Сколько приключений мне и моим друзьям удалось пережить там! Мы были и индейцами, и благородными разбойниками, и даже доисторическими людьми, - соответственно тем книгам или фильмам, которые смотрели. Вдобавок ко всему, через участок протекал ручей, и дед построил там настоящий каменный мост, являвшийся обычно центром наших игр.
Лежа в гамаке, я читала книги и мечтала о романтических приключениях, благородных героях и представляла себя в роли необыкновенных красавиц в брабантских кружевах ( до сих пор толком и не знаю, что это за кружева такие). Моим фантазиям способствовало то, что бабушка позволяла мне наряжаться в свои старые вечерние платья, которые остались в доме со времен ее служения Мельпомене. Бабушка только умоляла меня аккуратно с ними обращаться. Про каждый наряд она могла рассказать целую историю, и не было в мире более благодарного слушателя.
Когда-то бабушка "служила в театре", как она изысканно выражалась. Оттуда ее и забрал дед. Он тогда был офицером, вдвоем, а потом и втроем (с моим папой!) они объездили всю страну, так что в театральной карьере бабушки была поставлена жирная точка. Потом деду предложили работу в институте, который он возглавлял до самой своей смерти. Конечно, это в честь деда я занялась теплотехникой и гидравликой, закончила аспирантуру и работаю по специальности. Теперь я нахожу романтику в красоте математических формул и изяществе и лаконичности термодинамических расчетов. Впрочем, это приносит и свои практические плоды: вот, например, получила машину в виде премии! Конечно, это не нобелевская, но тоже радует.
Дед не признавал никакой вычурности, поэтому дом, который он построил, имел довольно строгие простые линии, но ему было нельзя отказать в благородстве и достоинстве. Комнаты в доме были просторными, везде было много света. Когда я подросла, в мое распоряжение отдали мансарду, и там у меня был свой мир, полный книг, покоя, любви близких людей. Я даже как-то не замечала, что у меня, в отличие от всех других детей, нет мамы и папы. Во всяком случае, я не страдала от этого.
Осенью дачи пустели, а вот к лету сюда дружно съезжались целыми семьями. Все лето ходили друг другу в гости, то на свежее вишневое варенье, то на летний пирог с абрикосами, то расписать пулю в преферанс. В середине лета обязательно ставили какой-нибудь спектакль, силами дачников, все с удовольствием пели, танцевали, привлекали и взрослых. С соседями завязывались многолетние дружеские отношения, которые поддерживались и зимой. Все непременно поздравляли друг друга с праздниками, днями рождения и юбилеями, часто созванивались, особенно перед началом дачного сезона.