Страница 4 из 7
Посмотрели издалека друг на друга и собрались уже идти по своим делам, как вдруг Федя с ужасом понял, что не знает, куда идти и где находится его дом.
Он растерялся, метнулся по дощатой платформе в одну, в другую сторону, и, вконец испугавшись и растерявшись, заплакал. Да что там заплакал! Заорал от ужаса, широко раскрывая большой круглый рот.
Вокруг него немедленно собрались человек пять, пытались успокоить его, спрашивали, что случилось. Какая-то сердобольная старушка, удерживающая козу на верёвочке, сунула в руку Феде леденцового петушка на палочке. Подошедший железнодорожник погладил мальца по голове. Кое – как успокоившийся Федя сумел сказать, что заблудился, что маму зовут Рая, а живут они в большом красивом доме. А вот попытка рассказать, где же находится этот большой красивый дом, кончилась новыми слезами.
Село не маленькое, поди – узнай, где живёт заблудившийся мальчишка. Это надо всё бросить и ходить с ним, искать нужную улицу, дом, может быть, дотемна.
О-хо-хо! Все заняты, у всех своих не сделанных дел по горло. Покачали головами. Посочувствовали и разошлись по своим делам.
Так и получилось, что Федя остался ждать конца смены железнодорожника, чтобы вместе с ним идти искать свой дом.
Иван Семёнович, так звали человека с красным и жёлтым флажками, растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь придумать что-нибудь в утешение Фёдору.
И тут он тоже увидел маленькую фигурку с непомерной пилоткой, задержавшейся на ушах.
– О! Борисыч! – обрадовался Иван Семёнович, – иди-ка скорее сюда! Погляди, не знаешь ты вот этого человека? Кстати, как тебя зовут? – повернулся он к страдальцу.
– Федя.
– Федюня?! – вспомнил своего весёлого друга – армейского повара Борисыч, – Федюня тебя зовут?
– Можно и Федюня, – кивнул головой Фёдор.
– А я – Борисыч!
– Борис? – переспросил Федюня.
– Не. Вообще-то, я – Санька, а все меня зовут Борисычем. Ну да ты потом поймёшь. Пошли искать твой дом.
– Ага! Идите, идите, помоги ему, Борисыч! – обрадовался неожиданному решению вопроса Иван Семёнович, внимательно оглядев обоих мальчишек.
Федюня был белобрысый и чуть повыше, но казался младшим, а крепкий смуглый Борисыч выглядел постарше из-за своей природной уверенности и самостоятельности, хотя на самом деле, мальчишки были одногодками.
Вскоре они сидели, болтая ногами, на лавочке около дома Федюни, по очереди облизывали красного петушка на палочке, вспоминали, какой интересный поезд они сегодня видели.
Борисыч пообещал рассказать про армию, показать стреляные гильзы.
Ему так понравился Федюня, что он даже дал ему примерить заветную пилотку.
Федюня же взамен подарил Борисычу маленькую крепкую отвёртку.
Много ли нужно мальчишкам в таком возрасте, чтобы подружиться?
Через неделю они вместе бегали на речку, строили шалаши, ходили встречать паровозы. Успевали и коровник проведать, и в лесу грибов – ягод насобирать. Зимой краснощекие, до полной одури носились на лыжах, по очереди катались по льду реки на Федюниных коньках, лихо съезжали с заснеженных пригорков на самодельных санках Борисыча. Весной охотились за перелесками и подснежниками, замеряли глубину луж резиновыми сапожками, доверху набирая через короткие раструбы голенищ студёной талой воды, а потом грелись, то обсыхая на кухне в доме Борисыча, то дома у Федюни. Пили обжигающий чай с чабрецом и мятой, ели вместе то, что подавали им матери, и сытые, усталые, засыпали или на овчинных шкурах, брошенных на пол, или на широкой лавке у белёной русской печи. Так незаметно минул год весёлой и беззаботной жизни, а когда пришло первое сентября, Федюня и Борисыч пошли в школу, уговорившись сидеть за одной партой.
Глава 3
– Та-а-а-к...Чо брать будем? – выдернул меня из воспоминаний Серёга.
Он вынул у меня из рук сувенирный псевдокавказский кинжал в, якобы, чеканного серебра ножнах, бросил его с негодованием на прилавок, и потащил меня дальше.
– Мужикам надо что – нибудь боевое поискать, – неуверенно протянул я. – Так или иначе, а всю жизнь мужик связан с войной да с армией. Это бабы – Ай-ай-баю-бай! А нашим надо что-нибудь суровое, и – чтобы память!..
– Это я без тебя знаю! Ты говори, чо брать будем?
Начали перебирать всякую всячину. Самого разного исполнения и вида перочинные ножи, рыболовные и охотничьи снасти.
– Может быть какой-нибудь инструмент для ремонта? Всё-таки Борисыч прораб по специальности? – предложил я.
– Ты чо? – цыкнул на меня мой друг, – Его главой выбрали! Сечёшь? Ему что-то надо Такое! Инструмент! Ха!
Я пристыжено съёжился, робко потыкал пальцем в набор для шашлыка, выполненный вполне оригинально – шампуры в виде стрел, вставленных для безопасности и удобства в колчан своими заострёнными сторонами.
Сергей посмотрел на "колчан" с сомнением, подумал, замотал головой:
– Не, – на фиг! Федюня в мастерских работает, он такой ерунды сам смастерит какой хочешь и ещё и получше. А вот есть у меня мысль...
Он не договорил, и потянул меня куда-то мимо рядов с сантехникой, трубами и расстеленными под открытым небом рулонами линолеума.
Зайдя за ряды, на которых торговки зазывали нас покупать аппетитные копчения, Серёга подвёл меня к расстеленному на земле куску брезента, около которого сидели на перевёрнутых деревянных ящиках два сомнительного вида мужичка.
Мне сначала показалось, что они разложили на брезенте какое то ржавое хламьё, собранное на помойке, но, присмотревшись повнимательнее, я увидел, что это – кусочки войны.
Армейский, видавший виды ремень с потускневшей бляхой, помятая с одного бока солдатская фляга, сломанный штык-нож в истёртых ножнах, половина полевого военного бинокля, какие – то гильзы, ещё всякая всячина.
В ответ на мой недоумённый вопрос Сергей ответил мне: – Это всё из Чечни, понял? Мужики собирают и сюда привозят. Вот это наши оценят.
Он повертел в руках флягу, расплатился и потащил меня к будочке рыночного художника.
Через пять минут на фляге было красиво написано: "Чтоб ворон не по нам каркал! По чарке, по чарке, по чарке..."
– Беги, возьми билеты на автобус, а я пока водки во фляжку наберу, – велел мне Сергей. Вот такой подарок мужики точно поймут!
Я стоял в кассу за билетами и размышлял о том, что у мужчины действительно свой путь защитника, воина. И прежде, в бывшей стране, с детства начинали его готовить к службе игрушками, рассказами, стихами и песнями. Воспитывали пацанов так, что многие и представить не могли себя без армии. Даже в школьных концертах мальчишке подбирали для выступления "что – нибудь такое, – армейское". И маленькие пацаны то плясали одетые в матросиков, то пели соответствующее в шлеме танкиста или лётчика на голове. Шёл воспитательный процесс и в школе и дома. Книги, фильмы, телепередачи, специальные занятия на уроках, внеурочная работа помогали готовить бойцов. И что такое "отмазка от армии" знали единицы.
Мы с Сергеем дождались, времени посадки в наш крошечный автобус, устроились, как смогли поудобнее, и когда плотно набились все желающие ехать с нами, наконец – то отправились на встречу с нашими закадычными друзьями.
Мне вспомнилось, как в один из юбилейных праздников в День Победы отличились два артиста Федюня и Борисыч и я спросил у Сергея:
– Серёж, а ты помнишь "Колокольчик серебристый"?
– А! Это когда Федюня выступал? – припомнил школьные впечатления Сергей.
Колокольчик серебристый
Когда Федюня и Борисыч проучились до четвёртого класса, их записали в школьную художественную самодеятельность.
Небольшого росточка, крепкий, чернявый Борисыч хорошо танцевал вприсядку, и у него неплохо получались трюки, когда он танцевал матросский танец "Яблочко". Он умел вертеться волчком, присев на одну ногу и достаточно высоко выпрыгивал, за что не один раз срывал аплодисменты на школьных концертах.