Страница 20 из 20
– Если я вообще хоть что-то понимаю в характере Раммана, то этот шаг вынужденный, крайний, – рассуждал княжич. – Мой брат – не безумец и он не одержим Властью, как…
«Ты должен выбрать сейчас – Аластар или Рамман. Отец или брат? Файрист или…», – думала Сина, и язык ее жгли страстные слова, которые она уже тысячу раз повторяла мысленно: «Аластар должен уйти! Останови его, брат мой!»
Видит Меллинтан, а она видит, что оставайся Эск таким же, каким был хотя бы десять лет назад, никто и не помыслил бы о его… устранении. Но к Сине уже почти что очередь стояла, целиком состоящая из жаждущих свернуть шею тирану. Только знак дай, только намекни, что его наследник на следующий же день не отправит на эшафот удачливых заговорщиков.
Сина молчала. Идгард не виноват, что все крошечки отчей любви достались практически ему одному. Он знает Аластара таким, каким князя не знает никто.
«Какие мысли роятся в твоей взъерошенной голове, маленький братец? Какие сцены из прошлого вспоминаешь ты в миг перед самым важным шагом? Юношу Раммана, зовущего тебя «веселым совенком»? Еще не безумного Аластара Эска, рассказывающего тебе о своих морских приключениях?»
Княжна отдала бы сейчас все, что имела, включая посмертие, лишь бы ее Идгард мучился выбором хоть чуточку меньше.
А тот сосредоточенно глядел в пространство куда-то прямо перед собой золотыми глазами всех Эсков, которые когда-либо жили под тремя лунами. Он думал.
«Ты – диллайн, ты не можешь поддаваться чувствам, ты – диллайн, значит, сейчас все рассчитаешь и взвесишь «за» и «против». Я такая же. И все же… что важнее для тебя – твоя будущая власть или твой брат?»
Внезапно Идгард сморгнул, плечи его распрямились. Он выбрал.
– Мы отправляемся в Дэйнл. Приказа подавить мятеж у нас нет, самовольничать я не собираюсь. Напротив, я официально уполномочен инспектировать войска. Вот и будем проводить инспекцию, как это положено по закону.
Что тут скажешь? Он – диллайн и одержим Законом. И – точка!
Рамман Никэйн
Сделать людям неожиданный и неприятный сюрприз, а потом смотреть на их перекошенные лица и бурно радоваться – очень-очень по-шуриански. В этой народной забаве Рамману Никэйну равных в Янамари было не сыскать, что не удивительно, памятуя, кто у него маменька. В чем и убедился на собственной шкуре полномочный посланник Хереварда Оро. Преподобный тив Мэриот Чес явился в Дэйнл преисполненным самодовольства и только что мешок с собой не прихватил – для Раммановой головы. Всего, чего угодно, ожидал подручный Благословенного Святого, к любому повороту подготовился заранее, но не к тому, что граф Янамари вольется в Комитет Общественного Благоденствия и возглавит мятеж. Гражданин Камилен в дорогом, но не совсем по размеру сюртуке, мирно соседствовал с аристократом до мозга костей – Рамманом Никэйном, рядом примостились взъерошенные мужики совершенно простецкой внешности, а в уголочке уютно устроилась женщина-крестьянка, сосредоточенно вязавшая носок. При виде трогательного единения представителей разных сословий диллайнская невозмутимость стекла с чела пресловутого тива точно отливная волна, обнажив валуны тяжких подозрений. И теперь в мутных лужицах сомнений копошились неприятные вопросы: «Кто же кого переиграл?» и «Не воспользовался ли Рамман ситуацией, чтобы удовлетворить собственные властные амбиции?». И с ходу тив Мэриот ответить на них ничего не мог, ведь детки Джоны, все как один, отличались немалыми запросами к жизни.
В оплоте революционного руководства было на удивление чистенько, и даже стулья с атласными сиденьями оказались целы. Серьезный признак! Обычно бунтовщики вымещали гнев на безвинной мебели, потом мочились в камины, а затем принимались крушить паркет. В Дэйнлском магистрате, кроме нескольких снятых с петель дверей, зримых примет мятежа не наблюдалось.
Говорить с пребывающим в некоем замешательстве посланником стал, разумеется, «гражданин» граф, остальные комитетчики благоразумно помалкивали. И тив готов был присягнуть, что разумели из сказанного в лучшем случае половину.
– Как вы сами понимаете, господин Чес, ни о какой выдаче моей персоны речи быть не может, – вежливо улыбнулся Рамман.
– Мой господин согласится вести переговоры с любым лояльным Синтафу правителем, милорд.
– Гражданин, – аккуратно поправил его граф. – Переговоры о чем?
Бледен он был и выбрит не идеально, но при этом не оскорбил бы своим видом самого утонченного царедворца. Напротив, придворные дамы сочли бы синеву под глазами драматичной и очень модной. Аристократ, пес его раздери.
– О дружбе и сотрудничестве, само собой. У воюющей армии в тылу должны находиться лояльные союзники, – молвил раздраженный посол.
– О! Вот как?! Вперед – на Амалер? А я-то был уверен, что синтафская армия вошла в пределы янамарских земель с единственной целью – захватить их.
– Вас дезинформировали… э… гражд… сударь мой.
– Я искренне удивлен, что пять синтафских полков настолько сильны и боеспособны, чтобы победить армию Эска.
– Это так. Не стоит удивляться.
– Воистину Синтаф обрел невиданное могущество! Неужели Предвечный услыхал мольбы Оро и ниспослал волшебную силу вашему оружию? Синтафские ружья стреляют без остановки, а лошади не знают устали и голода?
Змееныш откровенно издевался, а могущественный тив Мэриот, по одному слову которого четверть века тому назад выползку свернули бы его цыплячью шейку, безропотно глотал обиду.
– Зато сабли в руках наших уланов неутомимы, – буркнул диллайн. – А к новым пушкам приставлены великолепно обученные артиллеристы. Не говоря уж об уровне дисциплины.
И не солгал ни единым словом. В пушках у Синтафа нужды не наблюдалось.
– Зачем же вам была потребна моя шкура?
«Да, пожалуй, уже незачем, – признался себе Мэриот. – Гражданин Никэйн для Аластара Эска не аргумент. Да и брат-мятежник, к слову, тоже сомнительное родство». Тив ни мгновения не сомневался, чью сторону выберет наследник Идгард. Это же очевидно!
– Всего лишь план «А», – снисходительно, точно маленькому ребенку, объяснил служитель Предвечного.
Рамман оскалился точь-в-точь, как это делал Бранд, подрагивая верхней губой. Словно колеблясь – смеяться или вгрызаться в горло.
– Каков же план «Б»?
Честно говоря, и плана «А» не существовало, а уж план «Б» придумался экспромтом.
– Прост и незамысловат – мы вместе отправляемся громить Эска.
Старший сын Джойаны Алэйи против младшего – о таком раскладе Херевард Оро и мечтать не смел.
– А потом вы проглатываете Янамари, – кивнул граф.
Тив Мэриот воздел указующий перст в назидательном жесте.
– Восстанавливаем историческую справедливость и Синтаф в прежних границах – от океана до океана.
Прозвучало высокомерно, но когда это чистокровный диллайн чурался демонстрации превосходства над остальными смертными? Вот и тив не стал.
– Не получится, – упрямо возразил Рамман.
– А у вас нет иного выхода, гражданин Никэйн.
Мэриот тоже умел отрезвлять собеседника чеканной интонацией, чтобы, значит, каждое слово, как ведро ледяной водицы на горячую голову.
– Есть.
– Самонадеянность такого рода весьма похвальна, но фатальна. Мой вам совет, гражданин Никэйн, собирайте ополчение и переходите под славные синтафские знамена. Времени вам даю до утра.
На том и расстались. Тив Мэриот покинул Дэйнлский магистрат без малейших препятствий. Хотя кое-кто из комитетчиков не против был повесить наглого посланца рядом с уже подмерзшими трупами шпионов и контрреволюционеров. Для ровного счета.
– Нечего по-благородному сопли жевать, – заявила Майрра Бино из своего уголка, отвлекшись от вязания.
– Экая вы кровожадная, гражданка, – пожурил соратницу Камилен.
– Какая есть! А отпускать энтого преподобного гада не след было. Чего мы сможем до утра придумать – не понятно, а так, может, и сторговались бы.
– Наша уважаемая дама дело говорит, – встрял в перепалку Рамман. – До утра нам предстоит придумать, как устоять против синтафской армии.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.