Страница 59 из 64
И вдруг захотелось забыться, не опускать больше глаз, а только видеть чистое небо и красивых, юрких птиц.
Но как забыться, если на руках кровь, а во рту приторный вкус стали. И её звон в ушах. Дотошный звон, сумевший пролезть в самую глубину мозга, чтобы, наверное, свести с ума.
Он опустил взгляд, и едва увернулся от стоявшего, в изрядно поредевшей цепи, рязанца. Слава богам, что поредела она не столько от потерь, сколько от того, что поступил приказ от Вышата, через одного подтянуться к воротам. Рязанец только отшатнулся в сторону, уважительно пропуская и угрюмо глядя из под бровей на окровавленные руки.
Больше не сводя взгляда с места боя, Вечеслав чуть ускорил бег, наплевав на потихоньку накатывающую усталость. Судя по происходящему, нужно было спешить.
Кмети после неудачной атаки, сгрудились у тына, прикрываясь щитами, и активно помогали перебираться через ограждение своим стрелкам. Рязанцы же тремя десятками принимали безуспешные попытки завлечь кметей в новый открытый бой. Они бросались лавой к «черепахе», пытаясь достать до щитов чеканами, да просунуть меж них копья, но все их усилия, кроме раненых, большей частью в ноги, ничего толкового не приносили. Остальные же, десятков пять, ожидали, когда их земляки чего-нибудь добьются от ощетинившегося ворога.
— Да не дело же это, — тяжело дыша, выпалил Вечеслав, подбежав прямо к голове. — Сейчас они всех стрелков переправят сюда и каюк тогда.
— Да знаю, — зло буркнул Кузьма Прокопыч. — Токмо, как их остановить?
— Игнат, — подозвал Вечеслав. — Где отряд наш? Все живы?
— Да живы, слава Перуну. Людота! — крикнул Игнат, подзывая коваля.
— Значит, так. Идём в лазы и перекрываем этот грёбаный поток нелегальных эмигрантов, — наскоро объяснил Вечеслав окружившему его десятку.
— Кого поток? — вскидывая брови, переспросил Людота и недоумённо поглядел на Игната.
— Неважно, — отмахнулся Вечеслав. — Главное, остановить надо.
— Там у них защищено недурно. Мы уже полдесятка посылали, разом их посекли, — вставил голова.
— Значит, к смерти готовьтесь, — неожиданно выдал Вечеслав, окидывая взором свой отряд. — Не слабо же, надеюсь?
— Ох, и лютого нам десятника дали, — улыбнувшись, проговорил Игнат, и тут же добавил. — Ну к смерти, так к смерти, а вообще б, не поминать лучше костлявую.
— Прошка, остаёшься. Я пойду, — Кузьма Прокопыч легонько отпихнул парня в сторону.
— Да чего это? — обижено пробурчал тот. — Я чего, не муж, что ли? Да я, между прочим…
— Цыц, шельма, — грубо остановил его Игнат. — Мал ещё поперёк батьки в пекло лезть. Ну… чего?
— Вперёд, — кивнул Кузьма Прокопыч. — Я первым в лаз пойду. Я голова, мне и в челе[*] быть.
Они двинулись чуть в сторону от стоявших за щитами кметей, не забывая поглядывать в их сторону. Всего четверо стрелков, успевших перебраться внутрь веси, уже начинали доставлять конкретные проблемы. Пару раз послав стрелы поверх щитов своих соратников они записали на свой счёт трёх убитых и четверых раненых. Что будет, когда переберутся остальные, Вечеслав думать не хотел.
— Возможно, они все лазы уже стерегут, — шёпотом выдохнул голова, стараясь быстро, но бесшумно отвести в сторону сбитую из досок дверцу-задвижку. — Эх, выноси нелёгкая.
Но не успел Кузьма Прокопыч и до половины протиснуться в лаз, как Игнат, с плеча присевшего на корточки Людоты, ловко перемахнул поверх, а следом, не дожидаясь специального приглашения, последовал Вечеслав. И вовремя. Не решись Игнат на столь открытое действие, осталась бы весь без головы, да и сам бы Кузьма Прокопыч её лишился. Ещё не успев приземлиться, Игнат подставил щит под мощный удар, и потому покатился кубарем, не сумев устоять на ногах. Кметь было бросился добивать лежачего, но Вечеслав сверху тына так саданул ему по бармице, что тот мешком повалился следом.
— Вынесла, — натянуто улыбнулся, поднимаясь на ноги Кузьма Прокопыч, а Вечеслав уже стоял на земле, на удачу поднимая щит на уровень плеча. От стальной каймы тут же со скрежетом отскочила стрела, и он облегчёно выдохнул. Куда именно целился стрелок, определить он не успел, но видимо и вправду — выносила пока нелёгкая.
Ещё один стрелок, собравшийся перелезать, быстро спрыгнул с тына и полез в тул. Ситуация выходила аховая, на открытом пространстве против двух стрелков, перед которыми, защищая их, стояли четыре мечника. Значит, стрелков не достать, а вот им достать почти неодоспешенных — раз плюнуть. Оставалось рваться вперёд, и сходиться в ближней сшибке с мечниками, авось побоятся стрелки в своих попасть.
Поэтому, не дожидаясь остальных, Вечеслав отчаянно двинулся на кметей. Обрадованные лёгкой добыче, те одновременно рванули навстречу, и через секунду Вечеславу пришлось задействовать каждую мышцу, каждую жилку, чтобы отбиваться и уворачиваться от тяжёлых ударов. Перемахнувший через тын Кирь и ужом скользнувший в лаз Людота, которому видимо надоело быть «лестницей» для остальных, поспешили на помощь.
— За них прячьтесь! — прокричал Вечеслав, с ужасом заметив, как открыто идут соратники.
Кмети сообразив, тут же принялись быстро отходить, давая простор выцеливающим стрелкам. Первый попал в плечо Кирю, и тот шарахнулся назад, сдавленно ругнувшись, второму же не повезло, хотя возможно, просто повезло Людоте. Он как раз делал замах мечом, в который и угодила стрела.
— Ёханый бабай, — только и выдохнул коваль, и так смачно приложился губами к голомени клинка, словно целовал обворожительную красавицу, а не три фунта булатной стали.
Кмети снова рванули вперёд, и с подоспевшими Нечаем и головой, расклад стал равным, если, конечно, не считать стрелков. Игнат же всё никак не мог скинуть с себя навалившегося на него довольно крупного воя, вдобавок «увешанного», как минимум, тремя пудами железа. Несмотря на удар по бармице, тот не просто оказывал сопротивление, а норовил всадить нож под рёбра, и Игнату, выронившему в падении и щит и меч, приходилось туго. Левой он удерживал руку с ножом, а правой пытался ухватиться бугая за кадык. На помощь ему ринулись братья, едва преодолев тын. Один из них ещё сверху с силой метнул небольшой топор, не перерубя кольчужных колец, однако причинив бугаю такую боль, что тот выгнулся дугой и зашипел, словно перерубленная пополам змея. Игнат, уперевшись ногой, тут же скинул с себя массивное тело, и быстро вскочил на ноги, подхватывая с земли своё оружие. Он успел развернуться, и сделать два шага в сторону схватки, когда стрела с широким наконечником насквозь пробила его горло.
Ни Вечеслав, ни Людота, ни голова этого не видели, насмерть сшибясь с мечниками, а Кирь в это время с закрытыми глазами опёрся на внешний тын, и стиснув зубы, проталкивал стрелу глубже в рану, чтобы наконечник вышел с другой стороны. А за звоном расслышать, как взвыл раненым зверем младший брат Игната, было невозможно.
Оттесняя кметей к стрелкам, Вечеслав старался держаться как можно ближе к противнику, не дальше вытянутой руки, а по возможности и ближе. И ещё он успевал каждую секунду кидать взгляд на левого стрелка, который уже с полминуты тщательно выцеливал его. Позиция выходила неудобной, щит в правой, закрыться не получится.
Потому прямо груз упал с его плеч, когда одна стрела насквозь прошила тому руку, сжимающую кибить, а спустя секунды три, ещё одна переломала саму кибить второму стрелку.
— Правда видать, что Стрибог его стрелы правит, — услышал Вечеслав запыханный голос коваля. — Ей-богу, внук Стрибожий.
Больше не опасаясь стрелков, Вечеслав сразу же перешёл к другой тактике. Увеличив расстояние между собой и противником, он заставил того при ударе сильно заваливаться вперёд. Тяжёлые доспехи не позволяли кметю резко возвращаться на исходную, и секунд за пятнадцать он получил три удара по окольчуженному торсу, а спустя мгновение и серьёзное ранение руки.
Появившийся над внешним тыном ещё один стрелок, попытался выстрелить, но в самый последний момент Кирь, успевший отломать наконечник и вытащить древко из плеча, сбросил его вниз, метнув поднятый с земли чекан. Однако стрела всё же неуклюже метнулась в гущу, и порвала рукав рубахи Кузьмы Прокопыча.