Утраченный трон

Люди пригнулись за скалами как можно ниже, когда некоторые из голов повернулись и бросили взгляд на гору, а челюсти жадно защелкали, но змея не свернула и не замедлила движения, а продолжала ползти вниз по реке с пугающей скоростью.

— Да покарают Трое всех магов, — прошептал один воин, — и как можно скорее!

— До захода солнца, — с готовностью подхватил Марар, когда многоголовая змея исчезла за дальней оградой из камней.

Он почувствовал, как внутри все похолодело, — и не он один.

Эмбра стиснула зубы и вздрогнула, понимая, что она должна сделать. Сейчас! Сейчас, пока все они еще глазеют на нее.

Наследница Серебряного Древа внезапно прекратила свой отчаянный поединок с отцом при помощи Дваеров и снова содрогнулась, понимая, какая боль ее ждет.

Не обращая внимания на опаляющий жар от Камня, который был у барона, Владычица Самоцветов нанесла удар силой собственной магии. Она скрутила зеленый огонь у себя за спиной и направила его в Сараспера охлаждающим, целебным потоком. Теперь огонь перестал быть преградой. Затем она превратила пламя своего Камня в огромный щит с неровными краями, чтобы отразить волну, порожденную яростью барона Фаерода.

Ей это почти удалось, она отвела большую часть завывающей бури и направила ее в стену. Остаток этой силы пронзил ее десятком ледяных мечей, и у нее вырвался вопль, от которого содрогнулись и ее отец, и маг.

После этого она отлетела, изогнувшись дугой, назад и замерла неподвижно. Тело ее медленно вращалось в воздухе, пока она не ударилась с сокрушительной силой спиной о стену, а затем сползла на пол. В голове у нее все бешено кружилось, волны магии катились сквозь нее и лишали сил. Эта боль, о боги, эта боль!

Когда ее трепещущее, конвульсивно дергающееся тело упало на грязную солому, Эмбра собрала потоки энергии и метнула их в отца и его мага. Она увидела, как они оба отшатнулись прочь и на их лицах отразилось нечто вроде тревоги, смешанной с удивлением.

У воинов ее отца вырвались изумленные крики, и Эмбра затуманенным взором разглядела, как скрюченное тело Сараспера превращается в мохнатое паукообразное туловище длиннозуба. Краер и Хоукрил заслонили собой старика, чтобы оберечь его во время превращения.

Барон Серебряное Древо мгновенно узнал изменившего облик целителя.

— Рубите его! — приказал он своим людям, указывая на содрогающееся тело волка-паука, и, повернувшись к Повелителю Летучих Мышей, рявкнул:

— Маг!

Колдун Гулдейрус сдержанно улыбнулся барону и развел в стороны руки. Из чернильно-черных глубин его рукавов хлынул попискивающий, хлопающий крыльями темный поток: стая летучих мышей взмыла к потолку, как струя дыма в поисках дымохода.

— Он далеко не уйдет, — небрежно заметил маг. — И эти два воина недолго протянут, когда мои малыши вырвут им глаза.

Эмбра попыталась встать на ноги, но все вокруг нее завертелось в бешеном вихре. Она рухнула обратно на солому с беспомощным стоном, стараясь нащупать на груди Камень, чтобы получить от него силу. Воины ее отца, ухмыляясь, бросились вперед, потрясая мечами. Их было так много, что Хоукрилу ни за что не справиться с ними, а когда его не станет, их всех уничтожат, и Банда Четырех исчезнет навсегда…

— Рубите их, — произнес барон Серебряное Древо с холодной улыбкой. — Пусть их смерть будет медленной и мучительной, а наша дочь пусть понаблюдает: может быть, ее это наконец чему-нибудь научит.

Человек, который прибежал в крохотный Длаэнрипрель, задыхался и еле стоял на ногах, он с хрипом ловил ртом воздух и не мог выговорить ни слова. Он упал на колени и дергал за рукав изумленного возчика, настойчиво пытаясь что-то сказать.

— Что такое? — резко спросил возчик, глядя на задыхающегося человека. — Что случилось?

— Там, сзади, — наконец выговорил тот. — Приближается, скоро будет здесь. Чудовище!

Возчик прищурился.

— Что за зверь?

— Клешни как у краба… огромный краб! Отгони скот! Он ест коров!

Возчик несколько мгновений смотрел в лицо испуганному вестнику, потом отбросил сомнения, повернулся и побежал за сигнальным рогом к колодцу, чтобы поднять Длаэнрипрель по тревоге.

Подумать только, до чего некоторые любят поднимать шум! Остров Плывущей Пены напоминал разоренный муравейник.

Король Келграэль Сноусар откинулся на спинку Речного Трона и постарался скрыть вздох. Через секунду он до боли в челюстях старался подавить зевоту.

Еще один день, полный интриг. Подумать только, некоторые тупицы и вправду хотят стать королями!

Тронный зал сегодня поистине походил на сердцевину муравейника, придворные сновали взад и вперед, их раззолоченные одежды посверкивали, вздымаясь при движении, а голоса интриганов сливались в непрерывный шум, который отражался эхом от потолка и становился еще непереносимее. Дворцовые распорядители с рассвета были на ногах, оберегая короля от тех, кто пытался, словно штурмуя брешь в крепостной стене, прорваться к трону.

Один раз служители позволили просителям приблизиться к нему, и ему пришлось несколько раз кряду выслушивать поток раболепного блеяния, глядеть на лица, на которых были написаны то угроза, то лукавый намек, вдыхать резкий запах духов и щуриться от сверкания драгоценностей.

— Несомненно, ваше величество, — сказал ему самый последний из посетителей, и на его лице появилась покровительственная усмешка, словно он считал Пробужденного короля слепым и неспособным заметить такие мелкие подробности, — вы должны видеть, что семейство Халидинор по старшинству имеет больше прав на Фелиндар! Онталус Халидинор должен стоять сейчас перед вами как самый верный из ваших баронов, и он мог бы стоять уже два дня назад, если бы вы…

У дверей возникла какая-то суета. Раздались гневные голоса, головы раздраженно повернулись туда, распорядители устремились к двери.

Человек, на котором было больше грязи, чем дорогих тканей, оттолкнул в сторону охранника и громко вскричал:

— Мне наплевать, что эти господа прождали три дня и три ночи! Мои новости не могут ждать! Необходима помощь королевских войск!

Еще несколько распорядителей бросились к нему, расталкивая людей.

— Аглирте грозит гибель! — в отчаянии закричал вновь прибывший, когда высокие придворные начали теснить его назад, к двери. — На помощь! Мой король! На помощь!

Король Сноусар одним прыжком вскочил на ноги, резким взмахом руки прервал презрительно улыбающегося вельможу на полуслове и спустился со ступенек Речного Трона.

— Стойте! — крикнул он.

В зале воцарилась тишина. Все глаза были прикованы к Сноусару, кроме глаз тех его распорядителей, которые боролись с нарушителем спокойствия, собираясь силой выволакивать его из зала.

— Остановитесь, — тихо продолжал король. — Приведите ко мне этого человека.

На лицах большинства придворных отразилось возмущение, лишь некоторым удалось сохранить равнодушное выражение; Сноусар сдержал улыбку, наблюдая за тем, как его челядь пытается казаться преданной и готовой служить, но терпит полный провал.

— Не заставляйте меня ждать, — настойчиво произнес он, так как распорядители колебались и только молча переглядывались. — У нас еще много забот; посмотрите, сколько добропорядочных подданных стоят здесь… в ожидании.

Распорядители выстроились вокруг незваного гостя, словно почетный караул, потом повернулись лицом к трону и зашагали вперед, нетерпеливо расталкивая в стороны толпу любопытных придворных.

Идущий среди них человек раскраснелся от борьбы и выглядел скорее обессиленным, чем торжествующим.

— Говори, добрый человек, — велел ему Пробужденный король, который стоял у подножия трона. — Мы готовы выслушать просьбы всех жителей Аглирты.

Человек кивнул головой в знак признательности, перевел дух и быстро заговорил:

— Ужасного вида зверь появился в королевстве, ваше величество, таких мы никогда прежде не видали. Он похож на краба, огромный, как фура с сеном, и он ходит по суше и пожирает коров в один присест! А еще он разрывает на части и пожирает фермеров и даже латников, которые нападают на него, но в остальном ни на кого не обращает внимания. Его невозможно заставить свернуть с пути. Он направляется прямо вверх по реке и теперь уже, наверное, дошел до Фелиндара.