Страница 66 из 98
– Марен ап Норрис, кафедра пси-кинетики, четвертый курс!
Женщина явственно поморщилась в ответ на прокатившееся по помещению эхо и кивнула.
Дальше пошло веселее.
– Отлично, – когда представление, больше похожее на армейскую перекличку, закончилось, – теперь о программе. Так как вы, по мнению большинства преподавателей, принимавших у вас экзамены, все личности адекватные и взрослые, я начну курс с того, что соберу ваши пожелания. Итак, о чем бы вы хотели узнать в рамках лекций о редких комплексных эликсирах и ингредиентах, в них используемых?
Мастер Эйден резко встала, прошлась вдоль кафедры, ведя кончиками пальцев по пыльной поверхности. Вольд тихонечко хмыкнул, неслышно передвигая набор перьев на привычное место. Интересно, кто-нибудь из студентов знает название хоть одного комплексного эликсира?
Одна из целительниц рискнула поднять руку.
– Да? – заинтересованно склонила голову преподавательница. – Вы бы хотели услышать о чем-то конкретном?
– Мастер, благодарю вас. Нам бы хотелось услышать о Золотом эликсире.
– Прекрасно, – проворковала преподавательница, – есть еще какие-нибудь пожелания?
– Разрешите? – вскочил один из пси, огненный, кажется. – Синий игольник, мастер.
Женщина улыбнулась:
– Где вы проходили полевую практику?
– В Приграничье, – ответил пси.
– Тогда это логичный вопрос. Весьма. Садитесь.
Огненный плюхнулся на скамью, облегченно выдохнув.
Вольд обратил внимание, что мастер улыбнулась только губами. Карие глаза оставались равнодушны.
– Разрешите? – вскочила черноволосая Охотница, не дожидаясь кивка. – Желчь скальных химер!
И нырнула вниз под недовольным взглядом мастера.
Больше никто не решился выступить.
– Иссякли? Бедновато что-то! Неужели даже Охотников больше ничему не учат? Ну да ладно, сия проблема относится к сфере учебных планов и меня не касается. Начнем.
Мастер Эйден села, перекинув длинную косу через плечо.
– Итак, Золотой эликсир…
После занятия Вольд был в приподнятом настроении. Ему очень, очень понравились занятия. И мастер понравилась. Она знала много больше, чем даже магистр Леснид, чуть ли не сотню лет уже заведующий кафедрой алхимии школы. Программу занятий Синица изучил на три месяца вперед и ничего интересного для себя не нашел. Ну исцеляющие, укрепляющие и наводящие красоту бальзамы и эликсиры – это, конечно, полезно, но… скучно. А тут… Парень исписал пять листов мелким аккуратным почерком лишь на первой половине занятия. На второй только слушал.
Реальный, свежий практический опыт чувствовался едва ли не в каждом слове мастера. Ну, в общем-то логично. Первый патент на общую алхимию студенты получают, принося магическую клятву по окончании Школы. Полный – только после аспирантуры. А магистерский – через десять лет непрерывной практики. Ну а у магистра Леснида, да и у других преподавателей даже эти десять лет остались в глубоком прошлом. Скучно и неинтересно следовать программе, которую они написали, сидя в теплом, уютном кресле… А вот мастер Эйден! Парень мечтательно закатил глаза. Ей лет, наверное, сорок, и потому…
Что из этого следует, Вольд недодумал и, пританцовывая, двинулся в общежитие. У входа его перехватили двое. Высокий Рыжик и гномка подхватили студента под руки и хором спросили:
– Ну как?
– Здорово! – расплылся в улыбке Вольд. – Я столько нового узнал! Представляете…
– О Свет! – воскликнула синеглазая гномка, закатывая глаза. – Узнал он… хоть как преподавателя зовут?
– Грель, это абсолютно все равно!
– Нет, Ринан, ты слышал? – Отпустив Вольда, девушка обернулась к рыжему. – Он же так опять переучится!
– Ага, знакомые интонации, – хмыкнул Ринан, выдергивая из рук Вольда конспекты. – Ты хоть обедал сегодня?
Тот помотал головой, медленно отступая.
– Значит, сейчас будем кормить ужином! – Гномка, вцепившись в слегка обтрепанный рукав Синицы, легко потащила его следом. – Ты слишком мало ешь, зато читаешь чересчур много. И занимаешься…
– Но это же так интересно!
– Не хочу ничего слышать, – яростно тряхнув головой, воскликнула она. – Ужинать!
– А я хочу, – немного капризным тоном заметил рыжий, подталкивая Вольда, – узнать, как зовут преподавателя.
– Мастер Эйден…
Она читала лекции дважды в декаду, появляясь, кажется, прямо у дверей аудитории и исчезая прямо за порогом. Как призрак прямо-таки.
Она не давала никому спуску, каждое занятие устраивая проверку того, как был усвоен материал.
И все, что она рассказывала, было настолько увлекательно, что в один прекрасный день Вольд забыл сделать домашнее задание. Это выяснилось, когда парочка однокурсников заглянула в гости в надежде списать или хотя бы просмотреть навскидку сочинение по теоретической некромантии.
Ниран и Селлин, высокие смуглые кареглазые приятели, почти близнецы, всегда были отличными ребятами. А потому, отметив растерянное выражение, появившееся на лице однокурсника, закопавшегося едва не по уши в какие-то старые свитки, ругаться не стали. Они подняли парня с кровати, распахнули одно из окон и, наполовину высунув его наружу, немного потрясли.
Вольд завопил, раздраженно брыкаясь:
– Осознал, Темные магистры вас побери! Когда сдавать-то надо? – спросил он, коснувшись ногами пола. – А то что-то забыл…
– Послезавтра, – мрачно буркнул Ниран.
– Не, ну я поражаюсь! – заметил Селлин. – Что такого в этой твоей учебе?! Мы же договорились!
Вольд прищурился насмешливо:
– Ага, договорились. А вы помните, сколько вы мне должны? За прошлый раз? – и протянул руку. – Ну?
Гости смущенно переглянулись.
– Ну…
– Нет денег – нет работы, – категорично заявил Вольд и выпихнул обоих за дверь.
Те не очень-то сопротивлялись, только хором заметили:
– Мы еще зайдем, попозже.
– Ну ты даешь! – вынырнул из-под одеяла его сосед по комнате рыжий Ринан.
– Ага, а ты думал! Я очень, очень важная персона! – Синица снова с ногами взобрался на кровать, погружаясь в записи. – А все же интересно, кто она такая… – пробормотал парень. – Но и о заданиях забывать не следует… какой позор!
И в комнате по адресу «общежитие, третий этаж, левое крыло, седьмая дверь» вновь воцарилась тишина, прерываемая только легким похрапыванием и шелестом бумаги.
Для магистра Леснида лучшие дни давно миновали. А если учесть, что он и в молодости красотой не блистал, то превращение его в толстого, краснолицего, слегка облысевшего типа с дурным характером было закономерно.
Впрочем, учителем он был неплохим.
Поэтому Синица считал делом если не чести, то хотя бы достоинства выполнять его задания вовремя. В связи с этим самоотверженным решением он сейчас стоял перед массивной дверью кафедры алхимии, собираясь постучать и вручить магистру очередное сочинение.
За дверью послышались голоса, и парень опустил руку. Раздраженный рев учителя ни с чем не спутаешь. Лучше подождать. И послушать, чтобы в разговоре потом ненужных тем не поднимать.
– Господин директор! Я не согласен! Да после защиты ее диплома комиссию в полном составе лечили от боязни замкнутого пространства! А мастерский патент стоил мне полноценного ремонта лаборатории! Она больше десяти лет где-то шаталась, пренебрегая своим долгом! Всеми долгами! Она безалаберна, неаккуратна и совершенно не уважает трудов авторитетных исследователей…
– Не волнуйтесь, магистр, – это директор, причем гораздо тише, – магистерский уровень леди Эйден будет защищать под моим патронажем.
– Отлично! Но она портит моих студентов! Эти байки…
– Дорогой друг, мне кажется, из ваших, – директор особо выделил это слово, – к леди Эйден ходит всего один.
– Но самый лучший! И с начала года он уже не раз задерживал домашние задания.
– Да вы ревнуете! Как не стыдно! – Голос приблизился к выходу, и замерший у двери Вольд отошел на пару шагов, старательно сгоняя с лица ошарашенное выражение.